Когда Баранов увидел, что из кассет приземлившегося самолета вылезают люди, по его словам, у него «волосы встали дыбом». А Поликарпов сказал мне, усмехаясь:
– Башковитый и моторный мужик ваш Гроховский, только рисковый очень. Так нельзя.
Самолет-гибрид летал у нас до 1930 года, потом мы его капитально подремонтировали, сменили обшивку, шасси н двигатель. Он участвовал в смотрах, учениях, и в обычные дни возил срочные грузы в Ленинград. Самолёт и в дальнейшем не подводил лётчиков. Правда, с нашими тяжёлыми кассетами P-5 давал скорость километров на двадцать меньше обычной. Хотя для транспортной машины это не большой грех.
* * *
Позже в КБ Гроховского доработали еще один самолет-истребитель И-5. Практически, эта переделка была первой попыткой в нашей стране, возможно и в мире, создать новый тип боевого самолета: истребителя-бомбардировщика.
Для подвески на И-5 двух 250-килограммовых бомб, кроме других конструктивных переделок, были смонтированы специальные мощные бомбодержатели под нижним крылом и установлены дополнительные ленты-расчалки для передачи нагрузки от бомбодержателей на центроплан верхнего крыла.
Самолет хорошо летал, но значительное увеличение взлетного веса истребителя в этом варианте ухудшило его первоначальные летные качества. Нужен был новый мощный мотор. Таковые серийно не выпускались.
Однако «проба» Гроховского не пропала даром. Когда появились истребители Поликарпова И-16 с более мощными двигателями, они использовались в 1937 году на СПБ25, и каждый из них нёс под крыльями по две бомбы ФАБ-250, как и модифицированный И-5 Гроховского.
Глава 6. Лётчик «милостью божьей»
Михаил Н. Каминский26 вспоминает:
…Почему Павел Игнатьевич Гроховский так настойчиво просил начальника ВВС прикомандировать к его отделу летчика Александра Фроловича Анисимова? Это были люди со сходными биографиями и близкие по духу.
Сын крестьянина, пятнадцатилетний Саша Анисимов учился в Новгороде на курсах шоферов-механиков и после окончания учебы добровольно ушел в армию, поступив в школу военно-авиационных мотористов.
Началась мировая война. Моторист Анисимов обслуживает самолеты 4-го летного отряда Западного фронта. С завистью смотрит, как уходят в небо подготовленные к полету и его руками крылатые аппараты. Но в начале войны пилотировали самолеты только выходцы из привилегированных классов – сыну крестьянина к ручке самолета хода нет.
Лишь в 1916 году, когда офицерский состав летных отрядов был почти полностью «выбит из сёдел» противником, царское правительство милостиво разрешило подготовку летчиков из наиболее одаренных солдат и унтер-офицеров. И тогда Александр Анисимов стал курсантом Петроградской летной школы…
В это время юный матрос-доброволец Павел Гроховский бредил на госпитальной койке в тифозном ознобе.
Сомнений, на какую сторону баррикад встать в дни Великого Октября, не было у Саши Анисимова. Молодой учлёт в составе рабочего отряда штурмовал гнездо контрреволюции – Владимирское военное училище, участвовал в боях на улицах.
…С чердака двухэтажного купеческого дома зло бил юнкерский пулемет, метеля пулями уличный перекресток. Уже несколько красногвардейцев, пытаясь миновать его, упали, отползли, раненные, под защиту стен. «Кто заткнет глотку юнкеру?» Вызвался Саша Анисимов.
В одном из дворов нашли исправную пролетку, бросили на сиденья несколько мешков с камнями, и Александр покатил ее через перекресток, хоронясь между вздрагивающих рессор. Камни в мешках перемалывались пулями. Пролетка катилась, набирая скорость. Юнкера попробовали ее остановить гранатой. Взрыв сорвал с оси переднее колесо. Подъезд дома был почти рядом, в пяти метрах, – их-то и преодолел стремительным броском Александр. Выбив прикладом винтовки окно, юноша пробрался в здание. Через несколько минут на чердаке трижды взорвались гранаты, и пулемет захлебнулся…
Советы взяли власть. В Петрограде создается школа красных военлётов.
В ней бы и учиться Александру Анисимову, одному из лучших, талантливых учлётов старой лётной школы. Но он не согласен сидеть в классах, когда большевики предупреждают: «Социалистическое Отечество в опасности!» Нужно! – и Анисимов уходит на фронт гражданской войны опять же мотористом. С пятым Социалистическим авиаотрядом проходит славный боевой путь.
Оба, Александр Фролович Анисимов и Павел Игнатьевич Гроховский, учились в Качинской военно-авиационной школе истребителей в Крыму, правда в разное время и у разных инструкторов.
В привольной степи, недалеко от реки Кача, берущей исток в Мамашайской долине Крымского полуострова, возвышались три здания, построенные в 1910 году. На отлете виднелись склады, мастерские, стройные шеренги самолетов на сером каменистом поле. Так с птичьего полета просматривалась зона знаменитой школы, которая гордилась многими своими выпускниками, в том числе первым русским летчиком Михаилом Ефимовым и покорителем «мертвой петли» Петром Нестеровым. В советский период кроме юношей там учились и такие, как Анисимов с Гроховским – красные командиры, имевшие довольно высокие воинские звания, награды за гражданскую войну. Как показало время, школа выпустила много героев, так как самыми главными качествами учеников инструкторы считали волю, решительность, молниеносную сообразительность – это ценилось превыше всего.
В то время бытовало мнение, будто летчиком может быть лишь высокоодаренный человек, обладающий врожденными способностями и умеющий без приборов легко и свободно ориентироваться в пространстве.
Человек-птица! Полет – это искусство, которое служит рыцарскому воздушному бою, а летчик является артистом высшего класса и не должен унижать свое искусство ничем, кроме работы в воздухе! Такая «летная психология» впоследствии принесла Анисимову, да и Гроховскому, немало горьких минут. Жизнь выбивала тщеславие сурово. Такие летчики были «неудобными» для начальников, и карьера их изобиловала понижениями в служебных должностях, взысканиями, а подчас и серьезными авариями.
Нелегкую дорогу к славе прошли и Анисимов с Гроховским после того, как оба (не в одно время) закончили еще и «Стрельбом» – высшую школу по стрельбе и бомбометанию в Серпухове. Анисимова стали называть истребителем «милостью божьей» – так любили тогда выражаться авиаторы, оценивая летный талант. Проходя службу в частях ВВС, он зарекомендовал себя отличным воздушным бойцом.
«Летчик А. Ф. Анисимов. Стрельба в полете по мишени Р-1 – из 65 патрон 55 попаданий. Атаки с высоты 250 метров, огонь с высоты 180 метров и выход с высоты 80 метров» – одна из записей командира 3-й Киевской эскадрильи в летной книжке Анисимова. На такой высоте и с таких дистанций мог стрелять только бесстрашный летчик, а результат – достоин снайпера.
За многолетнюю практику истребителя Александр Фролович Анисимов не проиграл ни одного учебного боя, не поломал по своей вине ни одного самолета.
То же можно сказать и о летчике-истребителе Павле Гроховском.
Молва о необычных новаторских полетах Анисимова, а позже о лётных экспериментах, изобретениях Гроховского дошла до ушей высшего командования. Анисимов на четыре года раньше Гроховского был приглашен в НИИ ВВС на должность летчика-испытателя. Он доводил до ума все первые советские истребители. И-1, например, был капризной, очень строгой машиной, способной при любой оплошности летчика перейти в затяжной штопор. И-2 тоже особенно не радовал. По требованиям и предложениям испытателей Анисимова и Громова истребители существенно модифицировали. Летчики и конструкторы немало потрудились, прежде чем в соревновании с лучшим тогда французским истребителем «Спад-61» советский И-2бис взял верх. Как результат этой работы 1 апреля 1925 года появился приказ Реввоенсовета СССР за подписью М. В. Фрунзе о снятии с вооружения Красной Армии самолетов-истребителей иностранных и устаревших типов.
Когда на своем любимом самолете И-5 взлетал Анисимов, вся аэродромная обслуга бросала работу, чтобы посмотреть на захватывающее зрелище. Он разгонял машину, отрывал ее от земли, переводя сразу же в «мертвую петлю», в верхней точке делал переворот и набирал высоту в обратном взлету направлении. Иногда в верхней точке петли не переворачивался, а уходил дальше в небо кверху брюхом.
Не ограничиваясь выполнением стандартных фигур высшего пилотажа, Анисимов постоянно искал новые, неизвестные авиации. Многие впервые выполненные лётчиком фигуры осторожные в оценке человеческих судеб историки припишут потом авиаторам, которые были только последователями Анисимова или выполняли эти фигуры вместе с ним, например восходящие «бочки», постепенно доводимые до штопора, или набор высоты на самолете, перевернутом кабиной к земле.
