Первым подбежал к девочкам Юра. Сняв с себя майку, он принялся отмахиваться ею. А второй рукой подталкивал Злату и Лену к школьному зданию. Злата шла молча, обхватив голову руками, и шаталась. Олег бросился к ним, помог девочкам добраться до крыльца. На крики выглянул профессор Макгорн и тут же скрылся куда-то. На крыльце появилась Тетя Поля и, обняв девочек, повела внутрь. Лена громко рыдала.
Вновь появился профессор Макгорн, поливая все вокруг себя каким-то аэрозолем из красного флакончика. За ним шел Винтер, прижав к груди несколько таких же флаконов.
— Всем в здание! — закричал профессор. — Закрыть все окна и двери. Общая тревога! Где Лоркас?
Учитель уже мчался вниз по лестнице. Сбежав на крыльцо, он оглядел всех и спросил:
— Пчелы? Все здесь?
— Я не знаю, где Ваня, — сказал Олег.
— Он в библиотеке. А что с Юрой?
Все привыкли, что с Юрой никогда ничего не происходит. Другие могут ломать себе ноги-руки, температурить, а то и просто хандрить. Юра же постоянно был весел и здоров. Никогда ни на что не жаловался. Всегда в трудную минуту приходил на помощь. Что с ним может произойти, подумал Олег, оборачиваясь, и застыл с открытым ртом. Юра лежал ничком, и руки его почему-то мелко-мелко дрожали. На голой спине, словно зловещие черные пауки, копошились пчелы.
— Быстрее! — закричал профессор Макгорн, бросая свой флакон Олегу. — Прикройте меня. Быстрее!
Олег, сообразив, что от него хотят, побежал за профессором, распыляя на ходу аэрозоль. За ними мчался Винтер. Оттолкнув профессора, поднял Юру… нет, безвольное тело Юры, и понесся обратно в здание. Олег бежал следом, постоянно нажимая на кнопку флакона.
Винтер сразу помчался по лестнице вверх. Олега же остановил Лоркас.
— Будьте все здесь, в гостиной, пока автоматика не закроет все окна. Не жалейте аэрозоль. У нас его тонны.
— Что с Юрой? — спросил Олег.
— Не знаю. Отравление пчелиным ядом очень опасно. Но я уверен, что профессор сделает все возможное и невозможное, чтобы спасти его.
Набрав флакончиков с аэрозолем, Лоркас стал методически обходить все помещения школы, наводняя их едва заметным, но едким запахом. Появился Джон, опять пропустивший важные события.
Через некоторое время Олег поднялся к себе. Открыв дверь, он услышал характерное жужжание. В закрытое окно его комнаты билась пчела. Олег подошел и стал ее разглядывать. Все как обычно, разве что движения ее стали заметно медленнее, ленивее. Вероятно, сказывается действие аэрозоля. Может, обитатели только одного улья взбесились? А остальные такие же добрые и безвредные, как прежде? Они и не понимают, за что их вдруг бросились поливать ядовитым аэрозолем, рвутся к себе домой. Невеселые мысли Олега прервала миссис Макгорн, неожиданно возникшая откуда-то сзади и придавившая пчелу бумажной книжкой.
— Зачем вы так? — сказал Олег. — Она же живая. Еще не известно, ужалила б она меня.
— В вопросах жизни и смерти недопустим никакой риск, — сухо ответила миссис Макгорн. — Иди в гостиную.
Внизу в неподвижной тишине собрались все, кроме профессора Макгорна и Юры. Пришла даже Барбара, по случаю своего положения больной наряженная в пижаму. Девочки образовали свой кружок, успокаивая Злату и Лену. Как всегда, говорили они ни о чем, но считали это занятие чрезвычайно важным. Если в голосе Златы иногда проскальзывали смешинки над самой собой — надо же, пчелы и те решили ей досадить, — то Лена была очень расстроена. Пчела ужалила ее в щеку, лицо опухло, а один глаз полностью заплыл.
Тетя Поля, пристроившись ближе всех ко входу, время от времени выпускала из флакончика новую порцию аэрозоля.
— Прекратите, — наконец не выдержала миссис Макгорн. — И так уже дышать нечем.
— Профессор велел мне подраспылять через каждые пять минут. Я исполняю его указания. Потерпите, пожалуйста.
— Кажется, мое терпение уже лопнуло.
— Какой пример вы показываете детям!
— В таких условиях, как у нас, они быстро взрослеют.
— Да им еще двенадцати нет.
— Ну и что? Другие и в сорок хуже младенцев…
Перепалка прервалась мгновенно, стоило профессору Макгорну показаться в гостиной.
— Как Юра? — опередил всех Алик.
Профессор устало махнул рукой, подумал, обводя всех внимательным взглядом, потом сказал:
— Он в состоянии клинической смерти от асфиксии. У него на теле я насчитал семь пчелиных меток. А всего три ужаливания могут привести к смерти взрослого человека.
— Наш Юра очень здоровый, — сказала Тетя Поля. — Ему все нипочем.
— Асфиксия? Что это такое? — вполголоса спросил Джон, повернувшись к Олегу.
— Удушье.
— Так он умер?
— Клиническая смерть — это такое состояние, когда больного еще можно вернуть к жизни, — машинально пояснил Олег.
Профессор Макгорн, услышав его слова, дополнил:
— Единственно, я сомневаюсь, что удастся полностью восстановить его личность. Повреждена кора головного мозга. В любом случае лечение необходимо проводить в специализированной клинике. Главная задача на сегодня — приостановить процессы дальнейшего разрушения организма. Поэтому сейчас моя автоматика готовит его тело к консервированию в негэнтропийной капсуле.
— А меня по-прежнему будут держать в заточении? — спросила Барбара. — Как мне надоел ваш изолятор! Я хочу быть со всеми. Мне кажется, я совершенно здорова. Девочки нуждаются в моей помощи.
— Признаки действия какого-либо яда действительно отсутствуют, — серьезно сказал профессор Макгорн. — Но отпускать вас, Варвара, я не буду до вечера.
— Это почему же? Вот, стоило мне полежать денек в изоляторе, так у вас даже пчелы стали кусаться. Я бы не допустила такого безобразия.
— Поздним вечером я ожидаю окончания биоанализа взятых проб торта, — пояснил профессор Макгорн. — От наших недоброжелателей можно всего ожидать. Вдруг они вместе с ядом отравили торт каким-нибудь вирусом? Чтобы не рисковать понапрасну, лучше полежать несколько лишних часов. Так что прошу вас отправиться к себе в изолятор.
— Не пойду! Гляньте, какой фингал у Лены. Она ничего не видит. Я буду у нее поводырем.
Миссис Макгорн, вздохнув, взяла на себя нелегкую операцию водворения Барбары обратно в место заключения.
Профессор, дав какие-то указания Винтеру, тоже ушел наверх. Тетя Поля принесла в гостиную соки и пирожки. Но никто не притронулся к пище, наблюдая, как Лоркас с Винтером облачаются в специальные костюмы, защищающие от нападения пчел.
Оседлав одну из профессорских машин, мужчины трижды объехали всю территорию, занятую земными растениями. В первый раз они сбрызгивали улья жидкостью, подманивающей их обитателей. Второй раз поджигали улья, а в третий раз — снова сбрызгивали пепелища все той же жидкостью.
Возвратившись в гостиную, Лоркас сказал:
— Все. Через час-другой не останется ни одной пчелы.
— Может, не надо было всех их убивать? — спросил Олег. — Вдруг взбесился только один рой, а остальные остались такими же добрыми?
Лоркас покачал головой.
— Скорее всего, тот лазутчик модифицировал прежнюю установку пчел на запах «свой-чужой», используя особое химическое вещество. Не представляю, как ему это удалось в полевых условиях. Может, он и в самом деле заразил только один рой. Но мы не можем рисковать.
Вдруг Олегу показалось, что гостиная, вся школа стали какими-то нереальными. Вроде бы уже и не существуют. Конечно, после всего пережитого необходимы перемены. Только вот как их будут проводить взрослые? Сидеть далее без дела стало невыносимо, и он поднялся в библиотеку. Интересно, чем это сгубили пчел. Да и вообще химическое оружие, оказывается, сильная штука. Олег прихватил с собой тоненькую пластинку «Энциклопедии оружия».
Вернувшись в гостиную, он стал свидетелем мучений Лоркаса. Учитель беззвучно открывал рот, намереваясь, видимо, сказать, что пора на урок. Но не решался. Ну конечно, только уроков нам не хватает, подумал Олег.
Душевные муки Лоркаса прервал выкрик Алика:
— К нам летит лит! Кокроша возвращается. Ура!
