Джейк
Мэдисон-сквер-гарден может вместить почти восемнадцать тысяч человек, но даже в лучшие времена эхо хаотично разносится вокруг. Звук отражается ото льда, шайбы бьются о борт и стеклянную защиту зрителей. Они ударяются три или четыре раза, затем проносятся в воздухе над толпой.
Даже в тренировочный день, как сегодня, когда места на стадионе почти пусты, я не могу заставить себя сосредоточиться на криках защитников, толкающихся рядом, на ругани, что доносится со скамеек, на хриплом дыхании сквозь защиту, но отчетливо слышу ее смех.
Словно звуки всего остального мира отключили.
Тренер Боско кричит открыться, коньки шуршат по льду, мужские голоса эхом разлетаются под куполом, а смех Шэйн разносится по воздуху. Он не громкий, но я сразу узнаю его, и эффект получается такой, словно кто-то выкрикнул мое имя в переполненной комнате.
Поворачиваю голову, проследив за тем, как Шэйн вместе с подружкой Калеба Уэста, Надей, проходит по лестнице в тренировочную зону позади меня.
Я отвлекся всего на секунду или две, но для Уэста этого оказалось достаточно, чтобы обойти меня слева, обвести и заблокировать путь. Я поворачиваюсь вправо, едва избежав столкновения с маленьким быстрым ублюдком. Мои коньки отрываются ото льда, когда я делаю восьмерку, а затем разворачиваюсь.
Теряю равновесие, и Уэст снова оказывается на мне — в этот раз с правой стороны — но я набираю скорость, сильно отталкиваюсь, открываюсь, добравшись до нападающих, занимаю позицию рядом с воротами. Колльер делает пас в мою сторону, и я направляю шайбу в правый угол, игнорируя вспышку боли в поврежденной руке во время движения. Пирсон бросается на шайбу всем телом, отбрасывая за секунду до того, как она влетела в ворота.
Мигом позже звучит гудок, прорезающий ледяной воздух и оповещающий о том, что схватка закончена. Я выдыхаю, расслабив плечи, за прошедшие годы я никогда не был так рад, что тренировка, наконец, закончена.
Я не ставлю себя в неловкое положение, ведь Пирсон — один из лучших вратарей в лиге, и нет ничего постыдного в том, что я не забил, но был чертовски близок к тому, чтобы пропустить пасс. Женщина наверху в вишнево-красном пальто, оттеняющем ее щеки и пухлые розовые губы, что-то делала со мной.
Она словно солнечный свет: яркая, но чертовски прекрасная, что невозможно оторваться.
Не стыдно быть ослепленным прекрасной женщиной, особенно, когда катаюсь под взглядами семьи и друзей, и начинаю понимать, что решение предложить Шэйн билеты на сезон, было верным. Мне нравится наблюдать за ее милым личиком, смотрящим на меня с лучшего места, но вряд ли смогу хорошо отыграть, если Уиллоуби так раскроется.
Шэйн машет мне рукой, когда я проезжаю мимо и поднимает два больших пальца.
— Отличная работа! — кричит она.
Я не могу сдержать смех, хотя Грант и Нельсон тут же начинают отпускать шуточки в мой адрес.
— Верно, Дракон, — говорит Уэст, хлопая меня по спине, — Действительно, хорошая попытка! Ты растешь на глазах!
— Иди на х*й, Уэст, — беззлобно говорю я, улыбаясь как идиот, когда прохожу в раздевалку мимо следующей группы, собирающейся на тренировку.
Спустя двадцать минут я принял душ, переоделся, выбросив спортивную форму в корзину для грязного белья. Решил побриться, поскольку был слишком измотан перед практикой, но желание увидеться с женщиной, ожидающей меня на трибунах, пересилило.
С тех пор как мы попрощались с Шэйн после вечеринки, у меня смешанные чувства. Часть меня хочет быть с Шэйн, но вторая часть понимает, что это… не совсем неправильно. Словно упускаю что-то важное.
Ее сообщение прошлой ночью немного расшевелило меня, но она недолго была со мной. Я лег спать, надеясь, что ночь поглотит дневное ожидание, а первая мысль, когда я проснулся, что через пару часов снова увижу Уиллоуби.
Женщина словно героин. Одна доза, один поцелуй, и я на крючке.
Веду себя как впервые влюбившийся юнец. Даже хуже. Когда я впервые влюбился, то в некоторой степени осознал, что это как-то связано с желанием попасть на более высокий уровень отношений с Бекки Скаркросс. Ее идеальная округлая грудь словно была стеклянными бутылками, наполненными водой, а я — шестнадцатилетний парень, умирающий от жажды.
И хотя меня определенно тянет к Шэйн — ведь последнюю ночь я провел в грязных, прекрасных мечтах, где на ней не было ничего кроме улыбки — я также жажду общения с ней, ее компании и желаю разгадать очередной кусочек паззла по имени Шэйн Уиллоуби.
На меня это не похоже. Да, я наслаждаюсь женщинами и по иным причинам, кроме траха, но обычно именно он стоит во главе списка. Особенно в самом начале.
Чувства приходят позже, после того, как женщина кончит пару дюжин раз. А затем однажды утром просыпаюсь в ее постели и чувствую, что лучше останусь и приготовлю завтрак, чем ускользну от нее, и тогда это действительно больше, чем секс. Никогда я не влюблялся так быстро, да и вообще долгие годы не испытывал искренних чувств.
Мое сердце защемило, когда я встретился с Шэйн взглядом через пустые трибуны, закончив эту прекрасную игру.
Мне следует насторожиться из-за чувства «нехватки чего-то», которое возникает после прощания с ней, хотя бы немного задуматься о своем состоянии. Понятия не имею, куда это приведет и что из этого выйдет. Возможно Шэйн не готова к чему-то большему, чем просто дружба, даже после всего, что произошло. Я буду полным кретином, если мое сердце разобьет та, кого я нанял, чтобы избавиться от худшей женщины в моей жизни.
Я стараюсь сдерживать свои мысли и не поддаваться порывам, но когда Шэйн улыбается и хлопает по сиденью рядом с ней, все, о чем могу думать, как она прекрасна, когда улыбается.
— Привет, принцесса, — я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, оправдываясь тем, что это ради поддержки имиджа перед командой.
В миг, когда наши губы встречаются, а кончик ее языка проникает ко мне в рот, я уже не думаю о представлении. Все мои мысли заняты ее вкусом — смесь карамели и кофе, вкус женщины, что не боится идти к своей цели — и тем, как хорошо ощущаются ее руки на моем теле.
Шэйн вцепляется в мои волосы и притягивает ближе, так сильно прижимаясь губами, что наши зубы соприкасаются, но меня это не волнует. Мне нравится, что она целует меня так крепко и глубоко, отвечая на действия моего языка, переплетая с ним свой.
Мне хочется целовать ее крепче, глубже. Хочется снять с нее одежду, прижать так близко, как только могут находиться два человека друг к
