– Высокая культура сложна для постижения, а низкая – проще.
– Так бывает же гениальная простота! Вопрос в том, как широко этот процесс обнимает мир, судьбу, жизнь… Если объём широкий – значит, высокая культура, а если узкий, элементарный метод – значит, он для толпы.
– А почему тема воспитания в человеке культуры рассказана языком комедии, если она, по Аристотелю, низкий жанр?
– Жанр комедии помогает в первую очередь зрителю, потому что это очень дидактическая пьеса. Она должна убедить человека, который, может быть, случайно попал на спектакль, что существует что-то высокое и что надо уметь летать. Благодаря этому умению можно увидеть множество великих русских – и не только русских! – поэтов, о существовании которых он, нормальный средний человек, раньше не знал, как и моя героиня.
– Учитель объясняет героине законы восприятия. И один из них – «закон о четвёртой стене», воображаемой стене между зрителем и действием. Но это классический театр, а в современном «четвёртую стену» постановщики зачастую игнорируют.
– Просто есть такая возможность. Эту модную революцию совершил Пиранделло уже сто лет назад, с его именем её связывают, а потом очень многие режиссёры это повторили. Можно так делать, но само по себе это нарушение ещё ничего не значит. Если режиссёрский приём даёт понять, какая конструкция у нашей судьбы и нашей жизни, тогда разрушение «четвёртой стены» имеет смысл и художественно оправданно. Важен смысл отступления от правил. Иначе – это пустой трюк. Я сам нарушал данный закон – иногда это полезно, но не так часто. Например, в автобиографической картине «Галоп», которую я снял десять лет назад. В финале я захотел наконец сказать, что на самом деле это моя история. Тогда я появился на экране и обратился напрямую к публике: перед вами были актёры, но я всё это в реальности прожил. В России этот фильм не очень известен, хотя был в конкурсе Каннского фестиваля, и вообще много где потом прошёл. Но здесь он не до конца был понятым и в прокат не попал.
– Но о себе всегда очень трудно рассказывать…
– Это о моём детстве. А детство проходило в такие страшные времена в Гданьске, что только пожилой человек может себе позволить над этим посмеяться. Это страшная комедия. То есть уже сейчас это не страшно, поскольку много лет прошло. А тогда это всё было очень страшно. Меня дважды исключали из школы, потому что я был сыном предпринимателя. Тогда считалось, что дети бывших капиталистов не должны получать образование. Для меня и для моих родителей это была трагедия. Я же из достаточно богатой семьи, которая после войны, конечно, стала бедной. Но за происхождение нужно было заплатить вот такой штраф. Моя мать во время войны кого-то спасала, и эти люди мне потом помогли. И всё-таки угроза висела надо мной огромная. Поэтому я считаю образование самым важным.
– Вы к нашей стране относитесь хорошо. Нет ли у вас в этом вопросе недопонимания с вашими соотечественниками?
– Если бы они были, я бы объяснял иногда. Моя позиция? Конечно, я совсем по-другому вижу историю, чем большинство моих русских знакомых и друзей. Но это проблема любой страны – считать своё прошлое таким, чтобы оно было полезным для будущего. Я радуюсь, что поляки сейчас очень критично смотрят на свою историю, на освобождение. Польша теперь свободная страна и имеет смелость и отвагу искать ошибки в прошлом. И в России мне этого не хватает, потому что надо бы лучше понять: почему Россия не процветает? Вообще в истории она по-настоящему не процветала никогда – великая цивилизация, а золотого века не прожила… Где была ошибка? И что сделать, чтобы золотой век уже пришёл? Он был в других странах, почему его не было только в великой России? Это вопросы, где мы даже с моими близкими друзьями можем оказываться несогласными, но это интересные вопросы! И над ними надо задуматься.
– А вы знаете на них ответы, есть ли предположения?
– Есть свои гипотезы, но это не моё дело. Я думаю, что после ига Золотой Орды начала тянуться эта цепочка, ещё там заброшено нездоровое зёрнышко, до сих пор дающее свои плоды. Постоянно вижу, что потенциал у России огромный! И экономический, и культурный, и интеллектуальный. Но что-то надо освободить в головах, чтобы дать людям осознание и чувство, что это может быть в истории последний шанс: нам необходим подъём! Нельзя оставаться до такой степени консервативными. Это очень трудный выбор. Для такой цели нужно абсолютное доверие к власти: если люди власти доверяют, тогда пойдут за ней. Если не доверяют, то не смогут смело и далеко пойти. Нужно много разных реформ, чтобы освободить в людях творческие силы. Чтобы они были смелы и не повторяли того страшного высказывания: «Мы хотели, как лучше, а получилось, как всегда». Того «всегда» больше не должно быть. Должно быть только «лучше», и тогда в России обязательно будет золотой век!
Беседовала Арина АБРОСИМОВА
Теги: Кшиштоф Занусси , режиссёр
Сила любви
Наталия Никитина. Далёкое имя твоё[?] - М.: ОЛМА Медиа Групп, 2013. – 304 с. – 10 000 экз.
В 70–80-е годы ХХ столетия венгерская литература была очень популярна в Советском Союзе. Наши читатели с удовольствием знакомились с произведениями Лайоша Мештерхази, Тибора Дери, Тибора Череша, Дюлы Ийеша, Имре Добози, с огромным успехом на сценах советских театров шли в те годы пьесы Иштвана Эркеня. В год на русском языке и языках народов СССР выходило 20–25 книг венгерских авторов. Увы, позднее, в начале 90-х, по всем известным причинам случился настоящий обвал. Резко сократилось число переводимых книг, русские и венгерские писатели словно на какое-то время забыли друг о друге…
В наши дни мы общими усилиями потихоньку выбираемся из кризиса. Неудивительно поэтому, что я с огромным интересом взял в руки книгу Наталии Никитиной "Далёкое имя твоё…". Автору романа удалось создать правдивые, яркие, живые образы простых венгров и русских. И это вполне объяснимо, потому что Никитина – патриот своей Родины, но одновременно человек, всем сердцем горячо и искренне полюбившая Венгрию. Главный герой романа «Далёкое имя твоё…» Имре Шанта – молодой венгр, в сущности, ещё юноша, с детства мечтавший о небе, о самолётах. Он в годы Второй мировой войны становится военным лётчиком и вместе со своими сослуживцами попадает на Восточный фронт. Они уверены, что война не затянется и Советский Союз вскоре будет повержен. Однако постепенно Имре начинает прозревать. Всё оказывается совсем не таким, каким казалось.
Имре всё чаще мучает вопрос: зачем он здесь, почему, сам того вовсе не желая, стал безжалостным убийцей? Почему он должен уничтожать всё живое во имя идей и амбиций немецкого фюрера.
В лагере для военнопленных Имре становится убеждённым антифашистом и гуманистом. У администрации лагеря он на хорошем счету, и, когда сюда с инспекцией из венгерского посольства в Москве уже после окончания войны приезжает его друг Иштван, Имре Шанта по ходатайству венгерских дипломатов освобождают из лагеря, и он начинает работать в венгерском представительстве.
Роман Н. Никитиной – это одновременно и приговор бесчеловечности войны, и гимн всепобеждающей силе любви. Гимн настоящей человечности. Автору удалось ярко и впечатляюще раскрыть некоторые важнейшие черты русского национального характера: сострадание, доброту, способность простить и помочь слабому, даже поверженному врагу.
Вроде бы Никитина написала лирическую книгу, роман о всепобеждающей силе любви, о гуманизме. Книга получилась политически ангажированная и очень нужная. Вот что значит талант!
Анатолий АЛЕКСЕЕВ, вице-президент общества «За дружеские связи с Венгрией»
P.S. Сорок дней назад жизнь Наталии Никитиной трагически оборвалась. Эта рецензия – дань нашей памяти замечательному человеку и писателю. Тираж книги Никитиной в Венгрии превысил 300 тысяч экземпляров.
Унесённые ветром
Фото: ИТАР-ТАСС
Моя подруга постоянно обдумывает свой личный основной вопрос философии: "Правильно ли мы сделали, что тогда вернулись?" Они с мужем жили за границей в конце 80-х и в начале 90-х, но - вернулись. Так вот правильно или нет? – спрашивает себя моя приятельница. И не знает ответа. При этом она вполне материально обеспечена здесь.
Зуд суеты
Сегодня распространено мнение, что поток эмигрантов из России всё плотнее и плотнее. Будто бы множество наших соотечественников бегут из страны или обсуждают детали скорого отъезда на сайте Пора валить – такие картины рисуют западные или прозападные СМИ. Люди стали основной статьёй российского экспорта – извещает склонный к сильным утверждениям и ярким эмоциям The Economist.
