- Спасибо, Маруся.
- Пожалуйста. Спокойной ночи, Андрей.
- И тебе. - Староста улыбнулся и пошел обратно к повозке.
В этот момент из-за угла выбежал петух. Растопырив перья и истошно вопя, он понесся по улице, улепетывая от гуся, который тут же вырулил из-за поворота, гневно шипя. Не разбирая дороги, эта колоритная парочка со всей дури налетела на Андрея, врезалась в его ноги и отлетела назад, словно мячики от стенки.
- Зажарить вас обоих пора! - со злостью выплюнул мужчина и одним пинком отшвырнул и неразборчивого в любовных делах Кешу, и чересчур мстительного Федю.
Крича, оба перевернулись в воздухе, мотая лапами.
- Ты что делаешь?! - рявкнула я, в последний момент успев бросить в пернатых заклинанием замедления, что позволило им не свернуть шеи от удара о повозку.
- Маруся, это же всего лишь еда, - староста усмехнулся, глядя на меня так, словно я упрекала его за неуважение к кочану капусты.
- Это живые создания! - прошипела, подойдя к петуху и гусю.
Глянула Ведьминским оком и кивнула сама себе, убедившись, что этот придурок ничего им не поломал, а то и вовсе не угробил. Горестно икнув, Кеша встал и, покачиваясь, поплелся в одну сторону, а Федя, помотав длинной шеей, зашлепал в другую.
- Маруся, - рука мужчины коснулась моей ладони.
- Андрей, тебе пора! - отдернув руку, процедила, не глядя, и пошла к дому.
Но у самого крыльца вслед раздалось:
- Марусечкаааааа!
Замерла, вздохнув.
Вот как чувствовала, что добром этот день не кончится.
- Что стряслось? - обернулась и посмотрела на подбежавшего ко мне Митрича.
- Танюша рожает, помоги, Марусечка!
Что ж, от форс-мажоров не застрахуешься.
Рожает девушка в первый раз, так что быстро не получится. Здравствуй, ночное дежурство!
Глава 32 Пропажа
- Ой, не могуууу! - Танюша вцепилась в мою руку.
- Можешь, - осторожно накрыла легким успокаивающим заклинанием, посмотрела оком.
Все идет своим чередом. И будет очень быстро, малыш торопится в этот мир. Что ж, маленький, значит, я сегодня все-таки высплюсь. Спасибо тебе, кроха!
Время между схватками сокращалось. Дважды использовала заклинание против боли, облегчая страдания будущей мамочки. Все-таки обидно, почему за удовольствие двоих отдувается потом только женщина?
Я покосилась на Митрича и устыдилась собственных мыслей. Он явно извелся и исстрадался не меньше роженицы. Думаю, если бы мог, с радостью тут же взял бы на себя все страдания, что мучили сейчас его драгоценную розочку.
- Так, Танюша, немного осталось, уже головку вижу, - я ободряюще глянула на девушку.
Еще одна схватка, и вот он, наш новый котовасинец! Большой, красненький, крикливый!
- А вот и сынок ваш, дорогие мои, - уложила орущего младенца в мамины дрожащие руки, убедилась, что не уронит, и насладилась моментом.
Первое знакомство папы и мамы с малышом, милее ничего на свете нет! Мимишную картину несколько портило звуковое сопровождение, но ничего, можно и потерпеть -ради сияния глаз новоиспеченных родителей. По лицам Митрича и Танюши текли слезы. Глядя на них, и сама захлюпала носом.
- На тебя похож, - прошептала девушка, с любовью глянув сначала на сына, потом на его отца.
Ну, так-то да. Я подавилась смешком, посмотрев на лысого Митрича с красным заплаканным лицом. Реально ведь похож. И тоже, если бузит, дайте ему грудь, тут же присмиреет!
Так, ведьма Медовая, не расслабляемся!
- Мамочка, отдаем дитя папочке, - скомандовала строго, - нам еще послед рожать.
Давай, моя хорошая, главное ты уже сделала, чудо сотворила, теперь завершить только осталось.
С завершением Танюша тоже справилась на отлично, и я с чистой совестью отправилась домой, тщательно наказав не особо молодому отцу, как и что делать. Принимать малышей мне всегда нравилось, даже хотела попроситься в педиатрию после окончания Академии. Но потом передо мной замаячила перспектива стать Королевской ворожеей, и гордыня взяла вверх над любовью к деткам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Зря, наверное. Это ведь всего лишь потакание собственному тщеславию. А еще Варю осуждала с ее тягой к роскоши и дорогим вещам. Сама-то чем лучше? Тоже гналась за признанием и статусом. Так что хрен редьки не слаще.
Впрочем, чего уж теперь об этом рассуждать? Доползти бы до кровати, рухнуть на нее и захрапеть! Это все, чего сейчас хочется. Но покой мне даже не снился, потому что снится он тем, кто спит, а ведьме Медовой сегодня отдых точно не светил.
Только вошла в дом, как в дверь тут же заколотили кулаком. От всей души надеясь, что по Котовасино не пошла эпидемия родов - такое частенько бывает, стоит одной родить, остальные тоже начинают корчиться в схватках, открыла дверь.
- Марусечка, здравствуй, детка, Прохор у тебя? - Агуся с надеждой заглянула в мое лицо.
- Нет, а должен быть?
- Дак ведь он к тебе намылился, в сумерках еще.
- Проходите, - посторонилась, пропуская ее в дом. - Чего в дверях стоять.
Мы прошли в комнату, я поставила чайник и выложила на стол пироги и варенье, но гостья даже не взглянула в их сторону.
- Пришла домой, стало быть, а он по избе носится. Спросила, чего стряслось. Говорит, к Марусечке надо срочно сбегать. Перепужалась, думала, захворал. Но ответил, что не в том дело. Торопился очень, что-то надо было ему срочное тебе поведать. И утек, окаянный!
- Я роды принимала у Танюши, так что не застал он меня дома, видимо.
- А где ж тогда его, нечистую силу, носит? - губы Агуси задрожали. - Уж неровен час, стряслось что с моим соколиком!
- Но что с ним случиться-то может?
- Дак ведь домовой же он, Марусечка! Далеко от дома не отходит без крайней надобности, в избе его сила. - Бабушка всхлипнула. - А ежели далеко от нее окажется, болеть, хиреть начинает. Может и вовсе сгинуть, растаять, как свечечка на ветруууу!
Агуся разрыдалась.
А мне стало стыдно. Лучшая на курсе, да, Медовая? Ай-яй-яй, нехорошо! На лекциях по курсу сказочной нечисти меня больше интересовала физиология Георгяна, а не домовых, русалок и кикимор. И во что влюбилась тогда, спрашивается? Теперь уж и не понять. Да, любовь зла.
Я посмотрела на Агусю. Слезинки бусинками выкатывались из ее глаз и скакали по морщинкам на лице, как по ступенькам, падая прямо на руки, комкающие носовой платок. Любит она своего домового, любит!
- Ждала, ждала, - сквозь слезы выдохнула она, - дранички его любимые пожарила, сметанку принесла густую, сама затворяла. Уж остыло, а его все нет и нет! Я вот к тебе и побежала. Думала, может, обманул, не сказал, что приболел, чтобы не тревожить бабушку! Вдруг чего серьезное?
Она протяжно выдохнула, потом всхлипнула.
- Какая ж я дура по молодости-то была, Марусечка! Все на красавцев писаных заглядывалась. Прохора ни за что считала. А он еще за девчонкой мной увивался, все прихоти до единой исполнял. Ничего не просил, от мужа потом защищал, тот еще самодур мне достался, всю жизнь мучилась с ним. А как овдовела, так и увидела, какой подарок судьбы со мной всегда рядом обитает!
- Лучше поздно, чем никогда, так ведь? - рискнула вставить я.
- И то верно. Люблю его всей душой, соколика моего! Вот, нету рядом, и сердце не на месте. Где ж он, Марусечка? Если и вовсе не прибегал к тебе! Где ж тогда искать-то?
- Давайте попробуем заклинанием поиска, - предложила я.
- Ой, а можно? - глаза Агуси засияли надеждой. - Все ж не человек он.
- Все одно мужчина, притом, самый настоящий, побольше бы таких, - пожала плечами, мысленно стряхивая с них усталость. - Есть какая вещичка его у вас?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Нет... Ох, есть! - она сняла брошку в виде ромашки и отдала мне. - Его подарок. Подойдет?
А Прохор молодец какой, подарочками свою любимую балует! Не то что некоторые с поджаренной задницей, только туману напускают, рассказывать ничего не хотят!
- Конечно, подойдет, - кивнула, сжала украшение в кулаке и, прикрыв глаза, зашептала заклинание поиска.
