Пчелиная матка может жить несколько лет. Один раз в жизни она вылетает из улья на спаривание, а потом непрерывно кладет яйца (несколько сот тысяч за жизнь) из которых выводятся личинки, а из личинок выводятся все те же рабочие бесполые пчелы.
Но вот из-за каких-то обстоятельств матка гибнет. Казалось бы — все: рабочие пчелы сработают свой ресурс и пчелиному рою конец. Ничего подобного, Природа об этом позаботилась. Узнав о гибели матки, рабочие пчелы тут же из воска оттягивают маточники (матка и трутни по размерам больше рабочих пчел) и удлиняют сотню обычных ячеек в сотах. Кладут туда личинки обычных рабочих пчел, что-то происходит, и из этих личинок обычных рабочих бесполых пчел вырастают новая матка и трутни. Пчелы выпускают их в брачный полет, оплодотворенная новая матка возвращается в улей и жизнь продолжается.
Что следует из этого примера? Если вдруг на Земле все человечество вымрет сразу, то Природу это не обескуражит. Она включит известные ей механизмы, и какой-то вид животных, оставшихся на Земле (обезьяны ли, дельфины ли) обретет Душу и начнет все сначала. Но получится, что прогресс отброшен на несколько десятков тысяч лет назад.
Вот тут, надо думать, понадобятся Души людей, бережливо отобранные Природой. Они включатся в работу и, с их умением творить, обеспечат развитие новой линии людей гораздо быстрее, чем старой. Ведь Природе негде взять разум, она его может только сама создавать.
Но, разумеется, выше я описал крайний случай, а в нормальных условиях потусторонний мир, как я полагаю, предназначен для участия в творческом процессе на земле и сегодня. Конечно, мы не знаем, как именно он участвует, но ведь это не значит, что он бездействует.
Хочу напомнить читателям, что то, что я написал — это даже не научная гипотеза, поскольку я не располагаю никакими точными данными в ее подтверждение, как и мои оппоненты не располагают никакими точными данными, чтобы отрицать эту гипотезу. Это всего лишь оценка окружающей нас Природы, оценка ее законов и логики, оценка ее поступков в похожих случаях. Просто я стою на берегу, смотрю на предмет, напоминающий человека, и прикидываю — если его бросить в воды реки Смерть, он утонет или всплывет? И прихожу к выводу — у человека есть Душа и она бессмертна!
Я понимаю, что любопытствующих такое положение не устраивает, им это нужно обязательно точно знать. А зачем? Ведь жизнь человека относительно коротка и каждый вскоре в моей правоте убедится лично.
И не рай, и не ад
Сначала пара слов о бессмертии и его возможности. Бессмертие, конечно, вещь редкая, но вполне обыденная. Достаточно бессмертно магнитное поле постоянного магнита. Бессмертно гравитационное поле Земли. Причем, это гравитационное поле состоит из немыслимого количества гравитационных полей всего того, что есть на Земле и что имеет массу.
Почему не допустить, что Жизнь на Земле имеет свое особое поле, о котором мы еще ничего не знаем или знаем очень мало? Почему не допустить, что наши бессмертные Души обитают в этом поле или составляют его? Причем, в этом поле находятся все Души — и Людей, и «homo sapiens». Но Природа не совершила бы естественный отбор, если бы не разделила их там.
Тут возникает вопрос: а может быть Природа просто уничтожает негодные ей Души? Для «homo sapiens», полагаю, это было бы наилучшим вариантом, но думаю, что этого не может быть. Поле уничтожить очень трудно, скажем, уничтожить гравитацию никто пока и не берется. Надо вспомнить какие огромные энергетические затраты нужны, чтобы даже не уничтожить, а просто преодолеть гравитационное поле Земли. А Природа тратить энергию на смерть не привыкла. Любая смерть на земле сопровождается выделением энергии от разлагающегося тела, а не ее поглощением. Поэтому, даже без других возможных вариантов, для меня совершенно невероятно, чтобы Природа тратилась на это пустое дело — что ей до страданий душ «homo sapiens»? Она им дала шанс, они не воспользовались — она-то тут причем?
Я встану на место Природы и, исходя из своего опыта управления людьми, попробую оценить, что все же она хочет получить в результате этого отбора — к чему ведет действие законов Природы.
Прежде всего вопрос к себе — к Природе. Знает ли она, как спасти себя, знает ли она решение той задачи, которую ставит перед Жизнью? Думаю, что это исключено по двум соображениям. Если Природа собралась жить вечно, то перед ней возникает бесконечное число задач, причем в бесконечном объеме Мироздания. Вот это умножение бесконечности во времени на бесконечность в кубе дает в произведении такой огромно-несуразный объем знаний, что совершенно непонятно, зачем его иметь. Уже начальник 100 человек не знает, как решить задачи каждого из своих подчиненных и не потому, что у него мозги слабее, чем у Бога. Зачем? Зачем все знать, если это знают подчиненные? И судя по тому, что Природа создает нас, тех кто должен все узнать (с точки зрения начальника — абсолютно разумное решение), сама она нужными знаниями не обладает.
Второе. Если начальник знает верное решение, то он над подчиненными не издевается, не заставляет их тыкаться в поисках выхода, он сразу им все и объясняет. А Природа заставляет нас искать истину самим и это дополнительно свидетельствует о том, что сама она ее не знает.
Короче, Природа в любой данный момент знает о себе ровно столько, сколько знаем о ней мы — мыслящие существа.
Итак, я, начальник на месте Природы, знаю чего я хочу (вечно существовать), но не знаю как это получить.
В этом случае мне нужен штат подчиненных как можно больший и возможность отобрать себе подчиненных со следующими качествами:
1. Исключительная самоотверженность и преданность делу. Для земной жизни — преданность служению обществу, поскольку только в этом случае общество и сама разумная Жизнь будут стремиться жить вечно и этим они автоматически решат мою, начальника, задачу — спасут, меня, Природу.
2. Способность к творчеству. Это понятно, поскольку я, начальник, решения по своему спасению не знаю, его должны найти мои подчиненные, а для этого они должны быть творцами.
3. Память, как база для творчества, без памяти нет разума.
4. Способность к удовольствию и огорчению.
Вот этими четырьмя качествами обладает человеческая душа, может быть, еще какими-то, но за эти четыре можно поручиться.
Поскольку, как я надеюсь, что с первыми тремя качествами более-менее понятно, то я остановлюсь подробнее на способности Души к удовольствию и огорчению.
Начальник, чтобы заставить подчиненного сделать то, что он требует, должен иметь возможность его поощрить и (или) наказать. Для Природы наказание как способ воздействия на подчиненного неприемлемо, она вместо этого имеет очень крутую меру — естественный отбор. Более того, наказание мешает этому отбору. Представьте, что Природа за спаривание не дарила бы удовольствие оргазма, а наказывала бы болью за неспаривание. Тогда бы, в страхе получить боль, самки спаривались бы непрерывно и с кем попало, а не с самым сильным самцом, вожаком стада.
Поэтому Природа вынуждена ограничиться только поощрением — она дарит удовольствие всему живому за то, что это живое поступает так, как она требует. Животное получает удовольствие: от удовлетворения голода; от спасения от смертельной опасности; от спаривания; от безделья. Природа награждает животное за удовлетворение данных ему Природой инстинктов. Есть анекдот: армянское радио спрашивают, в каком месте человека находится душа? Ответ: под мочевым пузырем, поскольку, когда помочишься, на душе легче становится. Шутки шутками, но даже от таких удовлетворений естественных (инстинктивных) желаний порой можно получить удовольствие.
Разумеется, Природа награждает удовольствием и Человека за то, что ей от него надо, — за творческие победы и победы долга. Это удовольствие можно выразить, очень бедно, словами: «Я это смог!!!»
Людям, которые это удовольствие не получают, объяснить его невозможно, как невозможно евнуху с детства объяснить удовольствие оргазма. Беда в том, что не так уж много людей это удовольствие получали. Этому мешает инстинкт лени, если дело касается творчества в труде, а если, дело касается долга, то может добавиться и инстинкт самосохранения — самый сильный инстинкт.
Обычно как бывает. Вот человек берется за дело (любое — хоть дворника или официанта) в котором он, в конце концов, может начать творить и получать удовольствие. Для неспособного подавить инстинкт лени работа противна, он учится делать ее только «от и до», он не совершенствуется в работе, а так как он полжизни проводит на работе, то для него полжизни — каторга. Он ненавидит работу и делает ее так мерзко, что, действительно, есть основания такую работу ненавидеть. Ее ненавидят и потребители такого труда.
А ведь этому человеку оставалось очень немного — освоить досконально все дело и подойти к границе, за которой начинается творчество и удовольствие от него. Как и удовольствие от хорошо исполненного долга.
