Так и сейчас, когда Джорди шла по светло-зеленому коридору, ведя рукой по гладкой прохладной стене, она вдруг услышала, как Оливия говорила кому-то:
– Все эти качества заслуживают самого пристального внимания.
Сердце Джорди запрыгало, как теннисный мячик, пойманный между столом и ракеткой. Еще не видя ни саму хозяйку пансионата, ни ее собеседника, только по голосу Оливии, по официальному тону, в котором вдруг совершенно неожиданно проскальзывали интонации флирта, Джорди поняла, что она говорит, во-первых, с чужаком, во-вторых, с мужчиной.
При обмене репликами с жильцами или работниками у Оливии не было этого фасада, некоторой деланности в голосе. А сейчас, Джорди отчетливо это слышала, Оливия играла роль. Роль неотразимой королевы своего маленького королевства. Поэтому Джорди была уверена, что говорила Оливия с мужчиной. И, обогнув угол коридора, увидела, что не ошиблась. Оливия и молодой человек стояли около дверей в ее кабинет.
Молодой блондин, по виду француз (своих Джорди узнавала сразу), зажав тоненький кожаный портфель под мышкой, увлеченно продолжал о чем-то рассказывать, жестикулируя тонкими длинно костными руками, а Оливия теперь с интересом его слушала. Джорди пригляделась: заинтересованность показалась ей несколько чрезмерной, отчего сразу же отлегло от сердца.
По ухоженному виду франта определенно можно было сказать, что он следил за собой. По его несмелой смущенной улыбке определенно можно было сказать, что он был при этом скромным и искренним. Джорди остановилась в двух шагах позади Оливии. Блондин замолчал, увидев девушку. Оливия обернулась.
– Джорди! – обрадовано воскликнула молодая женщина. – Познакомься, это Ришар! – Сказала Оливия. – Наш новый практикант из Парижа.
Джорди застыла с раскрытым ртом, не веря своим ушам.
– Он будет замещать Энди, который уезжает продолжать учебу в университете.
Но эту фразу девушка уже не слышала.
«Практикант из Парижа».
В этот момент, как Джорди ни старалась сдерживать зарождающееся внутри беспокойство, она окончательно и бесповоротно увидела в высоком щеголеватом, искреннем и все же ничем не повинном блондине соперника. Потому что он был настоящим практикантом из Парижа, а она нет.
– Джорди, что с тобой?
Эрика вышла из кабинета Оливии и тут же наткнулась на девушку, сверлящую напряженным взглядом молодого человека.
Джорди даже прикрыла глаза. Если Эрика тоже была в кабинете, значит, они беседовали там не наедине.
«Да что со мной!» – тряхнула она головой. Она прекрасно понимала, что никто не претендует на ее место в жизни пансионата и в жизни Оливии. Пока это было просто бессмысленно. А даже если и претендует, то никогда не сможет даже приблизиться к тому, чтобы занять его. По крайней мере, она очень на это надеялась. Потому что с ее стороны никто и ничто не могли сравниться с той ролью, которую теперь играло это заведение по уходу за престарелыми и эти люди в ее жизни.
– Эрика, мне кажется, я съела что-то не то! Я сама себя не узнаю сегодня! – воскликнула девушка, бросаясь пожилой женщине на шею, как она это всегда делала, в моменты очень уместного появления последней. Краем глаза замечая, что своим порывистым объятием она заставила Оливию и Ришара отойти друг от друга, давая ей дорогу.
– Впрочем, теперь уже все в порядке, – успокоила ее Джорди, отстраняясь.
Отступая назад, она совершенно случайно поймала взгляд Оливии. И то, что она увидела в ее глазах, заставило девушку поверить в то, что конкурентов у нее нет и не будет. В ближайшем времени точно. Пока эта женщина так на нее смотрит. Так проникновенно, и заботливо, и встревожено, и смело. Смотрит так, будто они одни в коридоре.
– Ты моя красавица, моя самая любимая! – раздавался голос Джорди из кустов роз. – Такая невероятная и чудесная!
Девушка опрыскивала растения раствором против вредителей. Да, у нее была своя любимая роза. Не такая, как у Маленького Принца. Как у Маленького Принца у нее была скорее Оливия.
В бархатистый цветок забрались двое черных жуков. Джорди подозрительно уставилась на них, потом серьезно произнесла:
– Я, конечно, понимаю, что заниматься любовью в цветке – это восхитительно. Сама бы, если могла, так и сделала. Но только не в моем цветке! – сказала Джорди и решительно смахнула насекомых.
И тут же задумалась о том, где можно найти такой большой цветок, вместивший бы два женских тела, и какая нежная должно быть у цветка поверхность, как приятна она коже на ощупь.
Потом мысли ее плавно перетекли к новому практиканту. Ришару. Еще в ту самую их первую странную встречу в коридоре около офиса Оливии у Джорди зародились подозрения, что он как-то слишком восхищенно смотрит на молодую женщину. И вчера во время прощальной вечеринки для Энди они только подтвердились. Ришар был очарован Оливией.
Джорди совершенно не смущало, что юноша влюбился буквально за полтора дня. Девушка прекрасно понимала, что в отношении хозяйки пансионата подобные сроки никак нельзя назвать сжатыми.
Девушка видела, что эта его влюбленность самым коренным образом влияет на ее предвзятое отношение в Ришару. Пусть, как оказалось, сынок обеспеченных родителей, но, в общем-то совсем неплохой человек, сколько о нем можно было судить по первому впечатлению, он все равно вызывал у нее самые противоречивые чувства. И она ничего не могла с собой поделать.
Врожденная тяга к справедливости требовала доброго к нему отношения. Но некоторое подобие возмущения (о ревности, конечно, речи идти не могло) от того, что кто-то посмел проявить к объекту ее любви нежные чувства, мешали Джорди воспринимать его с обыкновенной доброжелательностью.
За этими мыслями и застал девушку Майкл.
Но их утренние приветствия были прерваны незнакомым беспокойным бибиканьем. Они оба посмотрели на дорогу. И увидели на самом деле презабавную картину.
В воротах застрял блестящий кабриолет Ришара. А перед ним, сгорбившись в три погибели, едва передвигая ноги, шла Клара. Старушке было девяносто с лишним лет, и она была глуха, как пробка. Роберт, водитель пансионата, и приезжавшие рабочие, знали об этом. Ришар еще нет. И он сигналил мешавшей проехать пожилой женщине в надежде, что она услышит его. Бибиканье прерывалось паузами, наполненными уважительным, но напрасным ожиданием, после чего гудки становились еще резче и отчаяннее.
Джорди с Майклом, не отрывая глаз, наблюдали за ним. Оба давились смехом.
Ришар же нестерпимо для него медленно продвигался по подъездной аллее.
Вдруг девушка дернула Микки за рукав:
– Майкл! Прекращаем!
Джорди завидела автомобиль Оливии. Та возвращалась после своей ранней поездки в город.
Молодая женщина успела узреть всю картину и понять происходящее. Также от ее внимания не укрылось то, что Джорди и Микки вовсю веселятся над новеньким. Она погрозила им пальцем из открытого окна, и они, притихнув, спрятались за зелено-красной благоухающей изгородью.
И только Бали, почувствовав присутствие Оливии, гордо выбежал из кустов на обочину. Он никого не боялся.
Глава 10. Нашествие бабочек.
Вскоре наступило событие, любимое всеми жителями пансионата, но еще незнакомое Джорди – нашествие бабочек. Ярко-желтые, с несколькими крупными черными точками на крыльях, они облюбовывали территорию пансионата на пару дней, украшая ее то тут, то там воздушными, животрепещущими облаками.
Когда Джорди впервые увидела, как из леса прямо на них с Майклом, работающих на поляне перед главным входом, летела первая стайка, она просто обомлела от восторга. Маленькие садовые грабли безвольно повисли в ее руке. Она, позабыв про работу, просто стояла и смотрела, как они приближаются.
– Бабочки! – сказала она, наконец.
– Бабочки! – подтвердил Майкл. – Смотри, какая! – тут же воскликнул он, указывая на самую необычную, с красными, а не черными точками.
Джорди увидела еще одну такую же. В стайке их было всего две.
– Давай, кто быстрее поймает одну из них! – предложила она.
– Давай! – в счастливой улыбке расплылся Майкл.
Как же он обожал такие предложения. Мальчик отбежал в сторону, в которую, отделившись от общего скопления, полетела одна из необычных бабочек.
Вторая же, окруженная желтым шлейфом из подруг, полетела в другую.
– Я покажу свою Оливии! – крикнула Джорди, желая подзадорить Микки.
– А я маме! – решительно ответил он.
И они разбежались.
Бабочка Джорди будто знала о внимании девушки. То садилась на ветку, то, потревоженная малейшим дуновением ветра, покидала выбранное место. Движения ее крыльев можно было назвать уверенным трепетанием. Подруги ее вели себя более спокойно, словно понимали, что не они привлекают охотницу.
Джорди продиралась сквозь кусты, перепрыгивала через строительные награждения, огибала лавочки, во всем повторяя замысловатую траекторию красавицы с красными пятнышками. Она обогнула здание пансионата и вслед за бабочкой оказалась у бассейна. Та присела было на голубую плитку, но в то же мгновение метнулась к середине бассейна, будто желая вблизи полюбоваться белой солнечной рябью на воде.
