Через горы в Кахамарку
С горсточкой воинов – в лагерь Атауальпы. – «Мне хватит тех, кто не желает от меня отступиться!» – Посланцы инки. – По диким тропам через Анды. – Зеленая долина Кахамарки.
Возможно, что Писарро еще в Сан-Мигеле разработал дерзкий план – напасть на властителя Перу и захватить его, как это сделал Кортес в Мексике с повелителем ацтеков Монтесумой. Однако более вероятно, что вождь наемников хотел встретиться с новым главой инкского государства, заверить его в своей дружбе и мирных намерениях, а уж затем действовать соответственно обстоятельствам.
Писарро, конечно, охотнее всего дождался бы подкреплений из Панамы – в его распоряжении было всего около двухсот человек. Из них пятьдесят надо было оставить в крепости Сан-Мигель. Можно ли было рассчитывать на успех со столь ничтожными силами? Однако и медлить было нельзя – бездействие могло посеять среди солдат неверие в успех предприятия, вызвать ропот и мятежи.
21 сентября 1532 года конкистадоры выступили из Сан-Мигеля в направлении лагеря Атауальпы. Это был дерзкий шаг, и испанские историки прославляли его как подлинный пример отваги странствующих рыцарей, блестящий образец непоколебимой веры в свою счастливую звезду.
Уборка кукурузы (из хроники Помы де Айялы).
Равнину пересекали реки, текущие с гор, и густые леса. Испанцы шли мимо фруктовых рощ, обработанных полей и огородов. Созревал богатый урожай. Завоевателям еще нигде не приходилось видеть столь умелых земледельцев. Вежливо и почтительно встречали эти люди пришельцев. Закованные в латы белые люди и невиданные звери с густыми гривами, высекавшие копытами искры на каменистых тропах, внушали туземцам страх и уважение.
Испанцы тоже старались не испортить дружественных отношений и произвести благоприятное впечатление на индейцев. Во всех городах и поселках имелись крепости или просто вместительные здания, где обычно отдыхали чиновники правителя Перу во время своих разъездов. Теперь в них размещались на ночлег солдаты Писарро.
На пятый день похода командир решил дать отдых своим воинам. Из Сан-Мигеля выступили сто семьдесят семь конкистадоров, в том числе шестьдесят семь всадников и два переводчика – перуанцы Фелипильо и Мартин, которые вместе с Писарро были в Испании и выучили испанский язык.
Войско было неплохо вооружено, однако стрелковое оружие – аркебузы и тяжелые железные луки – арбалеты – имели лишь около двадцати человек. Большую часть ружей и боеприпасов Писарро оставил в крепости, чтобы в случае неудачи можно было укрыться там и дожидаться помощи из Панамы. Войско казалось бодрым и боеспособным, но предводитель чувствовал и скрытый ропот опасения, а потому решил с корнем вырвать всякое недовольство, освободиться от сомневающихся и неверящих в успех предприятия.
Он собрал солдат и заявил, что наступил решающий момент экспедиции. Пусть и шага не делает дальше тот, кто хоть мало-мальски сомневается в победе, кто не верит в успех всей душой. Еще не поздно вернуться обратно. Сан-Мигель охраняется плохо, и у него будет спокойнее на душе, если гарнизон получит подкрепление. Всякий, кто желает, может возвратиться в крепость и получить там землю и индейцев, как все прочие колонисты. «Мне хватит тех, кто останется со мной и разделит общую судьбу, много нас будет или мало, но я доведу начатое дело до конца», – сказал командующий.
В этой рискованной экспедиции каждый человек ценился на вес золота, и все-таки лучше было встретить опасность, не имея в своих рядах трусов и недовольных. К тому же каждому предоставлялась возможность отступить с честью: повод для этого – усиление небольшого гарнизона крепости – казался достаточно важным. Однако разрешением вернуться обратно воспользовалось всего девять человек – четыре всадника и пять пехотинцев. Остальные громкими криками восторга заверили своего отважного полководца, что пойдут за ним без малейших колебаний.
Местные жители по-прежнему доброжелательно встречали испанцев. Однако в некоторых долинах совершенно не осталось мужчин, очевидно, инка призвал их в свои войска. Но никаких признаков лагеря, в котором расположился правитель Перу, пока обнаружить не удавалось. Писарро отправил Эрнандо де Сото в один из городов, расположенных в горах, где, согласно полученным им сведениям, находился перуанский гарнизон.
Сото вернулся только на восьмой день и привел с собой посла самого инки, знатного вельможу, и сопровождавших его людей. Посол передал испанцам сердечный привет от своего повелителя, подарки и любезное приглашение посетить расположенный в горах лагерь инки.
Несомненно, посланцы прибыли, чтобы выяснить численность, вооружение и цели пришельцев. Писарро принял их с почетом, угощал и через переводчиков удовлетворил любопытство гостей. После этого их одарили дешевыми стеклянными украшениями и другими безделушками и поручили передать инке, что испанцы прибыли от могущественного заморского властелина, что они наслышаны о славных победах Дтауальпы и явились с дружественными намерениями, чтобы засвидетельствовать ему свое уважение и предложить помощь и поддержку в борьбе с врагами. Испанцы не станут медлить и вскоре прибудут к инке, признают его своим повелителем и не будут угрожать жизни и имуществу его подданных.
Сото собрал важные сведения, умело избегая столкновений с туземцами, заверяя их в своем дружелюбии. Он посетил несколько городов и встречался с чиновниками инки.
Собранные им данные подтверждали, что за горными хребтами лежит необъятная, могущественная и богатая страна с высокой культурой, располагающая огромным войском. Писарро немедленно сообщил обо всем этом гарнизону Сан-Мигеля, прося выслать подкрепление.
Затем он снова двинулся в путь, однако не так поспешно, как обещал. В одном из селений он задержался на четыре дня, надеясь, видимо, дождаться здесь подкрепления. Но никто не появился. После тяжелого перехода по песчаным равнинам, где лишь местами зеленели островки орошаемой почвы, испанцы добрались до широкой быстрой реки. С трудом переправившись через нее, они узнали, что Атауальпа с большим войском расположился у Кахамарки. Инке известно, что чужеземцев немного, поэтому он заманил их в эту область, чтобы легче было справиться с ними.
Через три дня испанцы достигли горного хребта, за которым находилась Кахамарка, На склонах гор зеленели девственные леса, перемежавшиеся возделанными полями и садами. Над ними поднимались мрачные утесы, в разрывах туч сверкали покрытые снегом вершины. Конкистадоры должны были перебраться через этот горный барьер по тропам, где горсточка смелых людей могла задержать целую армию.
Направо уходила широкая дорога, ведшая в столицу Перу – Куско. Она манила уставших солдат, и многие предлагали отказаться от похода на Кахамарку. Однако Писарро не согласился. Ведь властителю Перу известно, что испанцы направляются к инке. Надо идти вперед, только вперед. Даже в самых жестоких испытаниях бог не оставит своих чад, унизит гордых язычников и откроет им истинную веру, распространение которой является главной целью экспедиции. Такими словами поддерживал командир моральный дух своих солдат – он достаточно хорошо знал их беды и радости, опасения и надежды.
«Веди нас, веди туда, куда считаешь нужным! Мы последуем за тобой добровольно, и ты увидишь, что мы выполнили свой долг по отношению к богу и королю!» – отвечали солдаты.
В тот же вечер военный совет решил, что сам главнокомандующий Франсиско Писарро с сорока пехотинцами и шестьюдесятью всадниками пойдет вперед и разведает окрестности, а остальные под начальством его брата Эрнандо Писарро останутся в лагере и будут ждать дальнейших распоряжений.
Рано утром авангард вступил на горную тропу. Она вилась по кручам и местами была такой узкой, что всадникам приходилось слезать с коней и вести их на поводу. С одной стороны нависали скалы, с другой зияла пропасть. В глубине мрачных ущелий ревели бурные реки, пробивая себе дорогу к океану.
Испанцы настороженно следили за тропой, так как на ней кое-где были сооружены укрепления из каменных глыб, защитники которых, даже очень малочисленные, могли остановить целую армию. Но никто не скрывался за этими оборонительными сооружениями, и Писарро убедился, что инка не собирается задерживать продвижение испанцев.
Командующий послал брату приказ немедленно двинуться вслед за авангардом, а сам продолжал подниматься все выше в горы по мрачным лабиринтам ущелий. Люди и особенно кони, привыкнув к жаркому тропическому климату побережья, страдали от холода. Великолепные лиственные леса сменились угрюмыми сосновыми чащами, а еще выше встречалась только скудная высокогорная растительность. Здесь не было ни людей, ни животных, только огромные горные орлы с криками кружили над облаками, все время следуя за испанцами, словно предчувствуя кровавую жатву.
