Я смотрю в окно и наблюдаю за пейзажем, не замечая, что Лекс и Чарли перестали разговаривать.
— Почему ты такая тихая? — спрашивает Лекс.
Я поворачиваюсь к нему лицом: — Не твое дело.
Ладно, он раздражает меня до смерти, и не помогает то, что я скучаю по Джулиану. Единственная причина, по которой я сейчас не с ним, это человек, который ведет эту машину. Успокойся, или ты выдашь игру. Чарли, с другой стороны, несколько раз пыталась позвонить мне, чтобы обсудить мою так называемую интрижку. Я либо избегаю ее звонков, либо говорю, что перезвоню ей, что занята чем-то с Энди. Это лишь вопрос времени, когда она снова начнет допытываться, но, по крайней мере, у нее хватает ума не упоминать об этом в присутствии Лекса.
— Черт, Адриана, что с тобой в последнее время? — кричит он.
— Как я уже сказала, Лекс, это не твое дело.
Он начинает говорить, и я мысленно закрываю рот, пока Чарли не кричит на нас обоих.
— Боже, вы двое, заткнитесь уже! — она включила стереосистему, пока из динамиков не зазвучала песня Бон Джови «It's My Life», заглушив его непрекращающуюся болтовню.
Мы молчим до конца поездки, пока не доезжаем до квартиры Эрика.
Эрик открывает дверь, одетый в пурпурный кафтан с золотой отделкой. Он также одет в соответствующие штаны и босиком. Стильно, должна признать, но не в стиле Эрика.
— Какого хрена, Эрик? — смотрю вниз на свой наряд. Мои джинсы и свободная майка выглядят крайне неуместно. Неужели я пропустила памятку?
— Добро пожаловать, — он складывает руки вместе и приветствует меня поклоном. Он официально сошел с дистанции. Тристан рядом с ним и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. Я отвечаю ему взаимностью и отстраняю его на секунду.
— Эрик сошел с ума?
— Думаю, да. Хотя это уже не в первый раз, — Тристан смеется.
— Что, черт возьми, произойдет сегодня вечером?
Тристан отходит в сторону, и я вижу свечи с чайными огоньками, разбросанные по гостиной. Свет выключен, только отблеск пламени освещает комнату. На заднем плане играет тихая музыка, а вокруг журнального столика разложены большие подушки. Боже мой, это похоже на декорации к порнофильму восьмидесятых годов.
ОМГ, он что, снимает порно?
— Спасибо, друзья, что собрались здесь сегодня.
Эрик мрачен, и я грубо хихикаю вслух. Лекс пытается сохранить строгое лицо, но у него ничего не получается. Наверное, он рад, что это не стриптизер. Пришла Кейт и расположилась рядом с Чарли. Я знаю, что она будет здесь эту неделю, и подтверждаю ее присутствие улыбкой. Она качает головой и произносит слова: — Эрик сошел с ума.
Я понятия не имею, что это значит, и сразу же пожимаю плечами в замешательстве. Тристан садится рядом со мной, и мы молча ждем. Я хочу поговорить с ним наедине, и как раз в этот момент Кейт начинает разговаривать с Лексом, отвлекая его.
— Джулиан знает об этом? — шепчу я на ухо Тристану.
Он кивает, затем наклоняется, не сводя глаз: — Он был здесь прошлой ночью. Эрик сказал ему.
— Что он сказал?
— Честно? Он надеется, что, возможно, это то, что тебе нужно.
— Я не понимаю, Тристан…
Тристан похлопывает меня по колену, не говоря больше ничего.
Раздается звонок, и Эрик бросается к двери. В комнату входит дама, возможно, лет шестидесяти, с небольшой дорожной сумкой. Она приветствует Эрика и спрашивает, где ей лучше расположиться. Ее длинные седые волосы спадают до пояса и заправлены за уши. Она одета в длинное бархатное бордовое платье, и мой взгляд сразу же привлекает бирюзовое кольцо на ее среднем пальце. Цвет и камень гипнотизируют, и я с трудом отвожу взгляд.
Она садится на пол и кладет свою сумку рядом с собой. Мы все молчим, пока она побуждает одного из нас сделать шаг вперед. Кейт в мгновение ока оказывается перед ней. Дама закрывает глаза и бормочет про себя, кружа руки перед собой.
О, черт возьми, нет.
Она ясновидящая.
Где, блядь, находится мозг Эрика?
Я не верю в эту мумбо-джамбо.
Вспоминая первый и единственный раз, когда я посетила экстрасенса, она сказала мне, что у нас с Элайджей будет трое детей, все девочки, и что он получит работу в Сиэтле.
И посмотрите, чем это все закончилось.
Мне хочется встать и выйти из комнаты.
Она разговаривает с мертвыми?
Это то, чего хочет Джулиан?
Мой пульс начинает учащаться, когда гнев поглощает меня. Случайно я ударяю коленом по столу, перепугав всех в комнате. Если она попросит меня выйти вперед, я скажу ей, чтобы она отвалила. Мне не интересно слушать, как ничтожество, зарабатывающее деньги, рассказывает мне о моем будущем, особенно если в нем нет Джулиана.
Кейт с нетерпением ждет, когда ей расскажут о ее будущем, и, как и я, Лекс раздражен на Эрика за то, что он тратит наше время.
Я наклоняюсь к Лексу и шепчу ему на ухо: — Удачи, ты же знаешь, как у Чарли со всем этим дерьмом.
— Я знаю. Это то, о чем я беспокоюсь, — говорит он едва выше шепота.
Женщина, которую зовут Кларис, начинает разговаривать с Кейт: — Я вижу в твоем будущем много путешествий.
— О, — воркует Кейт.
— Ты путешествуешь по работе, — констатирует очевидное Лекс.
Кейт быстро успокаивает его.
— Нет. Эти места, которые я вижу, они экзотические. Сначала тебе некомфортно, но тебя тянет в эти места.
Рот Кейт расширяется в улыбке, сопровождаемой счастливыми хлопками Эрика в тишине.
Кларис хмурится, и улыбка Кейт рассеивается: — Я вижу мужчину. Он высокий, темный и очень сдержанный.
— Американец? — спрашивает Кейт.
— Я вижу сильный этнический фон. Остерегайтесь его. Он бросит вас и будет обременять вас всю жизнь.
— Что за хрень? — говорю я вслух.
— О, черт возьми, — с мрачным весельем замечает Кейт.
Глаза Чарли расширились от страха: — Твой темный ангел.
— Что ее?
Эрик предупреждает меня, чтобы я молчала. Я говорю ему «прости», но он уже вернул свое внимание к Клариссе.
Кларис продолжает рассказывать о семье Кейт, упоминая несколько вещей, которые, кажется, волнуют Кейт. Еще через десять минут Кейт заканчивает, и Чарли встает, чтобы заменить ее.
— Не думай, что тебе удастся закончить это дерьмо, — угрожает ей Лекс.
— Неважно. Потом будешь меня благодарить, — Чарли бьет Лекса ладонью по лицу и садится напротив Кларис.
Из прошлого я знаю, что мать Чарли верит во все эти ясновидения и чтение мыслей. Хотя, на мой взгляд, от этого больше вреда, чем пользы. Мама Чарли постоянно говорила ей, что Лекс ей не подходит. Как бы Чарли ни была волевой, это повлияло на ее способность простить Лекса за то, что он бросил ее.
— Я вижу человека, который боготворит тебя… — Кларис прерывает Лекс.
— Ни хрена себе.
Кларис бросает на Лекса раздраженный взгляд: — Вы очень любите помогать другим. Я вижу, что ваша профессия движется в этом направлении.
Чарли смотрит на Эрика. Кажется, у них есть взаимопонимание, но на самом деле в этом нет ничего нового. Я имею в виду, что это легко обобщить, и вы можете интерпретировать это как угодно.
— У вас было непростое прошлое. Я вижу человека, который много значит для вас. Он помог вам во многих отношениях.
Вот дерьмо. Ладонь Лекса, лежавшая на журнальном столике, сжимается в кулак, костяшки пальцев становятся совершенно белыми. Я не хочу смотреть на него, но скрежет его зубов говорит о том, что он чертовски зол.
Кларисса, должно быть, имеет в виду Джулиана. Ладно, что ты только что говорила себе об обобщении?
— Этот человек. Он возвращается, но не для того, чтобы причинить тебе боль. Ты должна это понять.
— Он возвращался — он вернулся.
Значит, это совпадение, да?
Какого хрена я слушаю это дерьмо!
Чарли отказывается смотреть на Лекса, полностью сосредоточившись на Клариссе. В комнате стоит мертвая тишина, Кларис закрывает глаза и зажмуривается, а затем раздается пронзительный смех.
— Вы постоянно устаете, но не без причины. Ваша энергия перенаправлена на других. Возможно, на детей. Я вижу, как это расширяется. Это неожиданно и вызывает проблемы в вашем браке.
