— Во-первых, я продюсер проекта, а вы агент одного, только одного из талантов, — начал он. — Это значит, мы партнеры по бизнесу в самом широком смысле слова и ничто не может помешать нашей связи. Мы уже связаны!
На танцевальной площадке в его глазах не было тепла, быстро отметила Эй Джи. Не то что сейчас.
— Дэвид…
— Вы уже высказались, — прервал он. — Во-вторых, пока снимается этот документальный фильм, вы можете суетиться вокруг Клариссы сколько хотите. Мне все равно. В-третьих, мы оба заняты, а значит, не имеем права тратить время на неубедительные извинения и отговорки. И, в-четвертых, считаете вы, что имеете право на серьезные отношения или нет, сейчас у вас именно такие отношения! Вам придется привыкнуть к этому!
От гнева ее взгляд потемнел, голос стал холодным.
— Мне не надо к чему-либо привыкать.
— Еще как надо, черт возьми!
Неосуществленное желание, неудовлетворенная страсть, медленно закипающая ярость. Она все это ощущала, когда он прижался губами к ее губам. Первой реакцией было самосохранение. Она боролась против него, зная, что если не освободится быстро, то погибнет. Но он явно откуда-то знал, что она борется не с ним, а с собой.
Он прижал ее теснее. Его губы требовали еще, пока, несмотря на страхи, несмотря на сомнения, несмотря на все, она не сдалась.
Подавляя стон, она обняла его и запустила пальцы в его волосы. Страсть, до сих пор не удовлетворенная, закипела в ней, угрожая вырваться наружу. Она чувствовала все: жесткую линию его тела, слившегося с ее телом, мягкую упругость сиденья, к которому прижималась ее спина. Его теплые губы на ее губах, в то время как прохладный ветерок робко дул сквозь все щели.
Когда их языки встретились, она почувствовала стойкий запах шампанского. К нему примешивался более мрачный, более глубокий запах — запах его тела. И все же еще более сильным и менее знакомым был аромат ее собственной страсти.
Его губы оторвались от ее губ только для того, чтобы поискать другие наслаждения. Он нашел их в обнаженной, уязвимой коже ее затылка и плеч. Его руки властно двигались по ее телу. Губы не были нежны. Ее сердце бешено и хаотично забилось при мысли о том, что она тоже охвачена таким же голодом, такой же страстью.
Ведомая собственными демонами, она начала исследовать руками его тело, задерживаясь на каждой неровности. Контакт действовал не успокаивающе, а возбуждающе. В отчаянии она принялась больно покусывать его зубами. Он резко развернул ее, и они оказались распростертыми на длинном, широком сиденье.
Бросив рассеянный взгляд в окно, она увидела проплывающую мимо вереницу уличных огней. Тень и свет. Тень и свет. Гипнотизирующие. Эротичные. Эй Джи коснулась лица Дэвида.
Она казалась ему кремово-шелковой. Волосы ее растрепались вокруг возбужденного, раскрасневшегося лица. Легкое, как шепот, прикосновение ее пальцев к его щеке возбуждало в нем неистовое, непреодолимое желание.
— Это безумие, — пробормотала она.
— Знаю.
— Этого не должно было случиться! — Но это случилось. Она это знала. Она это знала с первой встречи. — Этого не может случиться, — поправилась она.
— Почему?
— Не спрашивайте меня. — Эй Джи перешла на шепот. Она не могла сопротивляться искушению провести пальцем по его лицу. — Я не могу объяснить. Да если бы и могла, вы бы не поняли.
— Если у вас кто-то есть, мне на это наплевать!
— Нет, никого нет. — Она на мгновение закрыла глаза, потом снова открыла и пристально посмотрела на него. — Больше никого!
Почему он заколебался? Она здесь, возбужденная, в нескольких дюймах от полной капитуляции. Ему осталось только проигнорировать смущенную мольбу в ее глазах и взять. Но, несмотря на разгоряченную кровь и усиливающееся желание, он не мог этого сделать.
— Может быть, не сейчас, может быть, не здесь, но это будет, Аврора!
Это будет. Должно быть. Часть ее существа, которая это знала, вела отчаянную борьбу с той частью, которая это отметала.
— Отпустите меня, Дэвид!
Оказавшийся в ловушке собственных чувств, борющихся с его желаниями, он спросил ее:
— Что за игру вы ведете?
Она была холодна. Словно застыла. По коже пробежал холодок.
— Это называется выживанием.
— Черт побери, Аврора! — Она была так красива! Почему она вдруг стала такой красивой? Почему она вдруг стала такой хрупкой? — Какое отношение имеет к вашему выживанию то, что вы будете моей, займетесь со мной любовью?
— Никакого. — Она чуть не засмеялась, почувствовав, как лимузин остановился. — Вовсе никакого, если бы все было так просто!
— Зачем же все усложнять? Мы хотим друг друга. Мы оба взрослые люди. Каждый день люди становятся любовниками, не причиняя друг другу вреда.
— Некоторые люди. — Она издала прерывистый вздох. — Я не некоторые люди. Если бы все было так просто, я бы занялась с вами любовью прямо здесь, на заднем сиденье машины. Не стану говорить вам, что мне этого не хочется. — Она повернулась, посмотрела на него, и в ее взгляде сквозило сожаление. — Но все не так просто. Заняться с вами любовью было бы легко. А вот полюбить вас — нет!
Прежде чем он успел шевельнуться, она широко распахнула дверцу и выскочила на улицу.
— Аврора! — Он был рядом с ней, держал ее за руку, но она его оттолкнула. — Вы не можете просто так уйти после подобного заявления.
— А я именно это и собираюсь сделать, — заметила она и снова оттолкнула его.
— Остановитесь. — Сила воли у него еще осталась, а вот терпение иссякло.
— Нет. Уходите.
— Нам нужно поговорить.
— Нет. — Оба не были готовы услышать в ее голосе отчаяние. — Я хочу, чтобы вы ушли. Уже поздно. Я устала и не могу рассуждать здраво.
— Если мы не поговорим сейчас, нам придется сделать это позже.
— Значит, позже. — Она готова была пообещать ему все что угодно, только бы он ее отпустил. — Я хочу, чтобы вы ушли, Дэвид. — Он продолжал держать ее, но в голосе Эй Джи послышалась дрожь. — Пожалуйста, я хочу, чтобы вы ушли! Я не могу сейчас с этим справиться!
Дэвид был готов бороться с ее гневом, но не был готов к ее отчаянию.
— Хорошо.
Он подождал, пока Эй Джи скрылась за дверью дома. Затем прислонился к машине и вынул сигарету. Значит, позже, пообещал он себе. Они поговорят. Они поговорят, снова заверял он себя. Но лучше всего подождать, пока они оба не успокоятся и не станут более разумными.
Бросив сигарету, Дэвид сел в лимузин. Он молил Бога, чтобы перестать думать о ней до того, как заснет.
Глава 6
Ей хотелось шагать. Хотелось вышагивать взад-вперед, дергать на себе волосы и ходить, ходить. Она заставляла себя спокойно сидеть на диване и ждать, пока Кларисса разольет чай.
