- Да, я их убил, я! Ну, что ты мне сделаешь, что!?! Да ты меня пальцем тронуть права не имеешь! Давай, передавай меня в ваш ШАБАК****, не боюсь я тебя! Понял! Ну посадите, так потом все равно обменяете, на тела ваши вонючих солдат!
Мишаня выпустил парня и уселся на него верхом.
- Права, говоришь, не имею, - задумчиво проговорил он.
В это время замигал огонек рации. Зорик заткнул пленному рот.
- У нас все тихо - прошептал Мишаня в микрофон,- никто не проходил.
Мы удивленно посмотрели на него. Мишка отложил рацию.
- Трогать я тебя не буду, - сказал он, - я тебя лучше поселенцам отдам, они тебя точно ни на кого не обменяют, у них-то рука не дрогнет!
Боевик сразу задергался, замычал и заизвивался. Мишаня порылся в подсумках, выудил мобильник и включил его. Поселение, в котором была антенна находилось недалеко, прибор работал. Набрав номер, он пошептался, с кем-то.
- Сейчас Клод приедет, - объявил Мишаня, - пусть он разбирается.
Пять минут боевик бесился и мычал, пока Мишаня не успокоил его кулаком под дых. Наконец послышался шум мотора. Зорик вышел на обочину и посигналил фонарем. Это подъехал Клод, со старшим сыном. Мы передали ему боевика со всем имуществом и осторожно вернулись на КПП. Пацаны все еще смотрели телевизор, так что нашего отсутствия никто, кроме Лехи и Габассо, не заметил, на посту снайпера дежурил Аюб. Ави Мишаня ничего не сказал. Но все-таки после нашей авантюры одним террористом стало меньше.
Через час мы, сидя в столовке, смотрели по телеку выпуск новостей. Диктор рассказал о том, как полтора часа назад, на дороге ведущей в N ское поселение, была расстреляна машина; водитель, пожилая женщина, получив ранение средней тяжести, смогла все-таки вывести машину из под огня. Ее двенадцатилетняя дочь, легко раненная осколками стекла, вызвала помощь. Террорист, видимо, был один, задержать его пока не удалось.
* шахпод- сокращение от шахпац (броник) + эфод (стандартная рагрузка).
** келе 4-назание армейской тюрьмы
*** азикон- одноразовая пластмассовая удавка.
****ШАБАК-служба безопасности.
Мы удовлетворенно переглянулись и пошли спать: служить отечеству оставалось четыре дня.
Утром мы с Зориком, позевывая, прогуливались вдоль бетонных ограждений. Из-за "оцера" не приехали даже правозащитницы. Спать хотелось ужасно, не спасало и привезенное Клодом шоко. Позади нас в будке дремал Рони, закинув ноги на пулемет. Наверху, в гнезде снайпера, торчал Ашер со своей М16А3.
Выстрел явился для всех нас полной неожиданностью: первым делом, я рухнул на асфальт, под прикрытие бетонного блока. Падая, я увидел, как Зорик валится на землю в трех метрах от меня, заливая все вокруг кровью, хлещущей из раны на шее. На какое-то мгновение время застыло, а потом все завертелось с бешенной скоростью. Зорик хрипел, зажимая руками рану. Сзади коротко ударил пулемет и тут же заткнулся; повернувшись, я услышал только стук упавшего на бетонный пол тела, по противоположной стенке будки стекали красные брызги... "Стрельба с запада!", - прозвучал в рации голос Ашера. Следующий выстрел ударил, когда в амбразуре появился ствол А3 снайпера. Винтовка дернулась и наполовину свесилась за бруствер, уставясь на меня разбитым оптическим прицелом.
Страх накатил локомотивом, сминая ,сдавливая сознание и вжимая меня в асфальт. Прошло наверное всего секунд двадцать. За это время я успел выдрать из кармана разгрузки "моторолу".
- Почему никто не отвечает,- прохрипел Ави, - Есть пострадавшие?
- Все! Все кроме меня! - закричал я, судорожно давя на кнопку.
- Кибальти! (понял ивр.), - ответил Ави.
В голове вертелся сплошной мат. Передо мной хрипел Зорик, обливаясь кровью, но между нами лежало три метра открытого пространства, попытаться преодолеть их - значило умереть. Подняв винтовку над головой, я выпустил пол магазина в сторону предполагаемого укрытия стрелка. В ответ несколько пуль чиркнули по стенке будки, я тут же почувствовал тупой удар в ногу повыше колена и резкую боль. Меня зацепило рикошетом.
В это время со стороны палаток выскочил Омер и побежал к нам.
- Ложись!, - заорал я, во всю силу легких, опередив на секунду очередной выстрел.
Омер рухнул за будку.
- Зацепил, гад! Но не сильно!, - раздалось из-за угла.
Я представил в голове общую картину и начал понимать, что стрельба ведется с запада, а там - голое поле и несколько бетонных блоков, которые нам обещали убрать, но так и не убрали. Снайпер мог бить только оттуда: наверное укрылся ночью, а с рассветом начал стрелять. Омер заполз в будку, через минуту он выполз и аккуратно, прячась за блоками, подполз ко мне. Его разгрузка и одна штанина были густо перемазаны кровью. "Это не моя, - сказал он, заметив мой взгляд, - Рони больше нет...".
Омер достал шприц-тюбик из подсумка и вколол мне, прямо сквозь штанину, затем наложил жгут и забинтовал.
- Что с ним?,- спросил он, показывая на Зорика.
- Ранение в шею,- ответил я.
- Я попытаюсь прыгнуть к нему.
- Там открытое пространство,Омер,- сказал я, - снайпер все простреливает, ты умрешь!
- Иначе умрет он, я ведь ховеш (санитар ивр.), значит - я должен!
Наш спор прервал джип пограничников, подъехавший с противоположного конца блокпоста, пацаны заорали ему, но водитель не расслышал и вылез наружу.
Выстрел. Водилу отбросило назад, и он начал сползать вниз, цепляясь за дверь. В этот момент Омер прыгнул, рассчитывая на то, что внимание снайпера отвлечено джипом. Пуля чиркнула об асфальт рядом с его ногами. Но он успел. И сразу нагнувшись над Зориком начал что-то делать. Я снова поднял автомат и вслепую высадил остатки магазина в сторону снайпера.
Кто-то из солдат в джипе попытался втащить водителя за разгрузку обратно. Опять ударил выстрел, и водитель выпал на асфальт. Снайпер, видимо, бил прямо в приоткрытую дверь машины. Я видел, как пацаны возились внутри, наконец они захлопнули дверь и джип, газанув, резко сдал назад, выкатившись из моего поля зрения. Сразу послышалась сильная стрельба, видимо пограничники засекли стрелка. Все это время Омер бинтовал горло Зорику.
- Как он?, - крикнул я, но Омер только покачал головой.
Все остальное мне запомнилось кусками. Наверное из-за обезболивающего. Резкая боль, когда меня переложили на носилки... Тела ребят, накрытые одеялами... Огромный "Ясур", зависающий над шоссе... Вибрация вертолета... Грохот отстреливаемых "имитаторов цели" за бортом. Рядом на носилках лежал Зорик, я нащупал его руку и ощутил слабое пожатие в ответ.
Окончательно я очнулся только после операции, в палате больницы Тель-Ха Шомер.
*Ховеш - санитар ивр.
Эпилог
Прошло два месяца. Нога зажила полностью. Зорик тоже, потихоньку выздоравливал, разговаривая новым, хрипучим голосом. Тогда, он чуть не умер от потери крови. Габассо, Леха и Мишаня вообще не пострадали.
Мне удалось сдать пол зимней сессии, и я готовился ко второй половине. На лекциях, я ничего не понимал, потому что много пропустил.
Я сидел и зубрил очередной конспект, когда зазвонил телефон.
- Шалом! (приветствие, ивр.), - сказал приятный женский голос.
- Хай!, - ответил я, не подозревая ничего плохого.
- Говорит Моран из канцелярии батальона, - девушка назвала мое имя и личный номер.
- Все верно, - мрачно подтвердил я, понимая, что очередной раз влип.
- Завтра, приезжай на базу, в восемь утра, срок не известен, "цав шмоне"* получишь в канцелярии.
- Ни хрена себе!, - только и смог выдавить я,- Война что ли началась?
- А она разве когда-нибудь кончалась?, - ответила девушка и отключилась.
*цав шмоне- дословно переводится, как "восьмая" повестка, повестка, вручаемая при чрезвычайной ситуации. Срок призыва не ограничен.
