Пожалуй, Рагуса примерно это и имел в виду, подумал Лоуренс; не исключено, впрочем, что он заходит в своих выводах далековато.
Коул, приняв вещи от Хоро, закинул их себе на плечи без единой жалобы. Почувствовав на себе взгляд Лоуренса, он повернул голову. Лоуренс жестом руки пригласил его идти вперед.
— Ну что ж, тогда оставляю мою спутницу на твое попечение. Только не боготвори ее слишком уж сильно.
— Ха-ха-ха! Когда тебя слишком много людей хвалит, это так утомляет. И не волнуйся, тебе не так уж много придется идти. Встретимся еще до заката.
Лоуренс кивнул и, чуть повернув голову, покосился на Хоро. Она полулежала, завернувшись в одеяло. Глядя на ее спящую фигурку, Лоуренс тоскливо сказал себе под нос:
— Сколько же может быть разных причин для ссоры.
Глава 4
Идти вдоль берега было просто ужасно. Но, несмотря на то, что он уже долгое время путешествовал на повозке, Лоуренс обнаружил, что не устает. Однако держаться в темпе Коула было тяжело… как эти ножонки могут так быстро ходить?
В юности Лоуренс восхищался торговцами, у которых были повозка и лошадь. Мысли о них заставляли его самого идти вдвое быстрее, чтобы самому стать таким же. Сейчас он с ностальгией вспомнил те дни.
— Вовсе не обязательно так бежать.
— Хорошо.
Лоуренс не думая выпалил эти слова почти саркастически, но Коул просто кивнул и повиновался.
Лодка Рагусы теперь была достаточно легка, чтобы уплыть далеко вперед. Вскоре она исчезла из виду, и Хоро вместе с ней. Другие лодки, слишком большие, чтобы рискнуть отправиться вперед, остались у моста. На реке воцарилась невероятная тишина.
Водная гладь блестела, точно тянущийся за улиткой след. Подыскивать сравнения было забавно. Лоуренс даже сравнил ее мысленно с большим куском стекла, лежащим на земле… но, пожалуй, это было уже слишком.
Вдруг в воде плеснула рыбина, и иллюзия стекла развеялась в прах.
— Это… учитель?
Похоже, рыбешка у Лоуренса под боком тоже решила поплескаться.
— Насчет монет эни…
— Хочешь спросить, нельзя ли там какую-нибудь прибыль извлечь?
Возможно, Лоуренс слишком привык быть с Хоро — он и вести себя стал, как она. Коул слегка вздрогнул, потом кивнул. Похоже, ему было стыдно, что он хотел заработать денег. Уставившись перед собой, Лоуренс вздохнул.
— Едва ли.
— Вот… как?
Благодаря плащу Хоро Коул изрядно походил сейчас на нее, даже когда погрустнел. Лоуренс сам удивился, когда обнаружил, что протягивает к мальчику руку; да и Коул удивился тоже. Но все-таки он позволил Лоуренсу потрепать себя по макушке.
— Знаешь, для тебя деньги не должны быть проблемой.
Уже убрав руку, Лоуренс заметил, что и голова мальчика на ощупь была почти как у Хоро… если не считать ушей. Все его отличие от Хоро в этом плаще, казалось, было в отсутствии под плащом хвоста.
— Что вы имеете в виду?
— Ровно то, что сказал. У умных бродячих школяров, которых мне доводилось видеть, было на удивление много разных вещей. И достаточно денег, чтобы напиваться каждый вечер.
Он, конечно, немного преувеличивал, но существовали, действительно, довольно богатые школяры, которые могли себе позволить оплатить десять курсов занятий с разными учителями. У Коула не было денег и на один курс, потому он и поддался на мошенничество с книгами.
— А, ну да… есть такие.
— Ты когда-нибудь задумывался над тем, как они достают деньги?
— Думаю, отбирают у других.
Видя школяров, которые купались в деньгах, он поневоле пришел к выводу, что эти деньги достаются им преступным путем. Он решил, что школяры прибегают к средствам из числа тех, которыми сам он пользоваться категорически не желал.
На этот раз похвалы от Лоуренса он не дождался.
— Они, возможно, не так уж отличаются от тебя.
— Что?
Мальчик уставился на него, явно не понимая, как такое может быть. У Лоуренса было такое же выражение лица, как когда он умно отбивал атаку Хоро… ее здесь не было, и он немножко загордился. Осознав это, он усмехнулся себе под нос и почесал подбородок.
— Ну, если ты удивляешься, как это им так хорошо удается зарабатывать, то ответ прост: старание и еще раз старание.
— Старание…
— Конечно. Чтобы добраться досюда, тебе, думаю, приходилось просить людей пустить тебя переночевать и дать что-нибудь поесть, верно?
— Да.
— На лице у тебя написано: «Но я же старался, не так ли?»
Коул вздрогнул и уткнулся взглядом в землю. Он явно был расстроен.
— Ты очень старался, чтобы добраться сюда, ты просил у людей подаяние. Миски тюри хватало, чтобы согреть тебя на какое-то время, да?
Глаза Коула забегали, потом он кивнул.
— Но другие школяры на этом не останавливаются. Они делают больше. Истории, которые я слышал, впечатляют… даже торговец вроде меня может позавидовать их решимости.
Коул молчал какое-то время, но Лоуренс его не трогал… мальчик был достаточно умен, чтобы попытаться найти ответ самостоятельно.
— И что же они делают?
Умному и уверенному в себе человеку иногда бывает трудно просить сказать ему ответ. Конечно, есть и такие, кто считает, что проще всего спросить сразу же… но Коул был не из их числа, у него были совершенно не такие глаза.
Лоуренс не стал отвечать немедленно. Сперва он достал бутыль спирта из мешка, который нес Коул, и сделал глоток. В шутку предложил бутыль Коулу; тот отказался. Лоуренс чувствовал настороженность мальчика — видимо, тот уже испытал неприятные ощущения, когда ел незнакомую пищу или пил незнакомые напитки.
— Что ж, возьмем вот такой пример. Предположим, кто-то дал тебе селедку.
Коул кивнул.
— И она такая тощая, что когда ты с нее снимешь кожу, под ней совсем почти мяса не будет… останется один лишь дымный запах. Что ты сделаешь?
— Э?
Пример Лоуренса отнюдь не был умозрительным; вполне возможно, Коулу доводилось оказываться именно в этой ситуации.
Мальчик ответил почти сразу.
— Съем половину, вторую половину сберегу.
— Сбережешь на завтра?
— Ну да.
Как он прожил столько? Уважение Лоуренса к мальчику росло.
— И ты не попробуешь пойти еще куда-нибудь, чтобы попытаться раздобыть, скажем, супу?
— В смысле идти в другие дома?
В его глазах явственно читалось презрение. Лоуренс откровенно забавлялся.
— У тебя ведь есть причина не идти, верно?
Коул кивнул. Он был не настолько глуп, чтобы делать ненужные вещи.
— Если что-то одно есть, что можно съесть, это уже достаточная удача.
— Разумеется. Не везде живут добрые люди.
