Теперь я обязан Бодхи своим грядущим благополучием. Мне это не нравится, но моя часть сделки будет исполнена любой ценой. Во-первых, я человек слова. Во-вторых, российское законодательство грозит страшными карами всем, кто осмелится кинуть на деньги пробудителя.
План у меня прост как апельсин. Разобраться с текущими проблемами, поступить в культовый лицей Адамсов. Я не собираюсь размениваться по мелочам. Жрец Нергала должен получать от жизни всё самое лучшее. И те, кто мне доверяет, — тоже. В новом мире Полина — моя семья. И после смерти мамы я должен позаботиться об этом ребенке, не бросить девочку на произвол судьбы.
Что за расклад…
Только переродился — уже всем должен.
Мы вышли из метро на «Черном Кресте» и принялись искать окружное представительство соцслужбы. Для этого пришлось активировать глобал-карту. Система показала, что до нужного здания пилить еще несколько кварталов, так что мы с сестренкой решили воспользоваться троллейбусом. Переполненным, пропахшим потными телами и перегаром. Жители нашего района — те еще свины. В подавляющем большинстве…
Полина устала, но безропотно тащилась за мной.
Вообще, после смерти матери девочка сильно изменилась. Перестала капризничать, стала тихой и послушной. Думаю, сказываются последствия пережитого стресса.
Представительство было зажато между трехэтажным мебельным магазином «Зона комфорта» и швейной фабрикой «Заря». В паре кварталов от нас пыхтел трубами металлургический завод. Еще один повод переехать.
Вокруг меня во всей своей ужасающей красе разворачивалось потреблядство. Город буквально напичкан заводами, фабриками, складами, гипермаркетами и всевозможными хабами. А еще — пунктами мусоропереработки. Там работает какая-то хитрая магия, насколько мне известно. Артефактов у жителей Европейской Московии нет, а вот долгоиграющих заклинаний — пруд пруди. Те же невидимые барьеры, окружающие правительственные комплексы, — их ведь заклинатели создали… Так вот, уровень потребления зашкаливает. Кредиты, частая смена машин, строительство вторых и третьих квартир, по три телевизора на семью, дешевые шмотки, которые молниеносно изнашиваются и выбрасываются на помойку… Жесть. Я привык обходиться малым, а тут — принципиально иной образ мышления.
Взять, например, смартфоны.
Появилась новая модель — все мчатся ее покупать. С одеждой та же тема. Тренды, мода, старые и новые коллекции, луки, обновления гардеробов…
Вся эта чудовищная масса товаров производится на заводах и фабриках. Громадные комплексы, коптящие трубами небеса и сбрасывающие отходы в реки. Тысячи рабочих, конвейеры и автоматизация…
Никто в Легурии не задумывается над экологией. Одежду шьют вручную, посуду лепят на гончарных кругах, еду выращивают в полях. Дышится легко, воду можно пить прямо из ручья. Кони радуют нулевым выхлопом и полным соответствием экостандартам.
Эх, размечтался.
К некоторым вещам привыкнуть тяжело.
В соцслужбе мы застряли на пару часов. Почему-то в нужный мне кабинет образовалась очередь из десятка человек. Двигалась очередь крайне неохотно. В итоге я написал заявление на опеку, предоставил все необходимые документы с копиями и получил клятвенное заверение, что мне позвонят.
Десять рабочих дней.
На протяжении всего этого времени нас с сестрой не будут трогать.
Восхитительно.
Бумажная морока закончилась. Я проводил сестру домой и велел не высовываться, пока я не вернусь. Пообещал купить в магазине что-нибудь вкусненькое. Полина спросила, можно ли посидеть за компом, и я разрешил.
Всё, руки развязаны.
Магазин, как вы понимаете, был предлогом. Я уже пятый день присматриваюсь к типам, следящим за моим подъездом. Это не примитивные гопники, сидящие на семечко-пивной диете, а крепкие быки устрашающего вида. Ну, как устрашающего… Джерга, верного служителя Нергала, сложно чем-то устрашить. Мне на пути попадались теневые убийцы, искусные воины, разбойники и пираты. Их кости белеют в пустыне и покрываются тиной на дне морском.
Джерг — это беда.
Лучше не связываться с подобными людьми.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Выйдя из подъезда, я неспешно двинулся в сторону продуктового магазинчика. Очередной громила неспешно двинулся за мной, упершись тупыми глазенками в телефон. Пальцы громилы бегали по сенсорному экрану, набирая сообщение. Ага, значит и остальные подтянутся.
Похоже, моя бурная деятельность в подворотнях Неома приковала чье-то внимание. Иначе и быть не могло — трупы тех дебилов бесследно исчезли. Значит, кто-то забрал тела и начал разыскивать убийцу. Два и два сложить легко. Доберманы восприняли произошедшее как вызов и хотят разобраться с тем, кто потерял берега.
Как на меня вышли?
Без понятия.
Среди одаренных есть люди с острым нюхом — могли взять след. Есть те, кто повелевает дикими животными — птицами, котами, крысами. Встречаются телепаты, скользящие по поверхности иных разумов. В сети написано, что мы успели изучить лишь сорок процентов сверхспособностей, до которых человек может дотянуться с помощью праны. Поэтому границы классов размыты, а каждый год появляются одаренные, чья сила выламывается из шаблонов.
Захожу в магазин.
Покупаю туристический топорик с резиновой обкладкой, влажные салфетки и пластиковый нож. Завершающий компонент — арахисовая шоколадка. Это для Полины.
Продавщица смотрит на меня оценивающим взглядом. И бубнит себе под нос какую-то дичь о том, что задолбали уже гребаные наркоманы…
Мне плевать.
Топорик, салфетки и шоколадка отправляются в рюкзак.
Нож — в карман джинсов.
Мой путь пролегает к заросшему бурьяном пустырю, на котором некогда намеревались строить элитный бизнес-центр. Несложно догадаться, что дольщиков кинули на деньги, а стройку заморозили. Девелопер объявил себя банкротом, а бывший хозяин этой шарашкиной конторы тратит выручку на Карибах. Теперь здесь царство травы, диких собак, бомжей и нариков. Я вижу покосившийся забор, ржавую бытовку, фрагменты разобранного крана. Хижины какие-то, бараки…
Неспешно топаю вдоль забора.
Если в ближайшие минуты не докопаются — звезды попадают на землю…
— Эй, пацанчик! Не спеши.
Прячу наметившуюся улыбку.
Началось.
— Не спеши, кому сказал.
Голос грубый, но манера разговаривать — вальяжная, тягучая.
Останавливаюсь, чтобы оценить обстановку.
Через дорогу ко мне неспешно идет двадцатилетний парень в шортах и белой рубахе навыпуск. На ногах — белые мокасины. Прям весь белый и пушистый. Ладно, не пушистый. Лысый, с татуировками на шее и черепе, лицом без признаков интеллекта.
Всего один?
Нет, вон еще парочка персонажей в спортивных штанах и розовых футболках. Что за дурацкая мода в августе? Розовые футболки смотрятся на мужиках комично.
Свита сопровождает крутого мачо на отдалении. Типа, мы не при делах совсем. Прогуливались в книжный магазин и случайно заинтересовались беседой.
Жду приближения хмырей.
Когда дистанция между нами сокращается до десяти метров, срываюсь с места и начинаю убегать.
— Стой, сука!
Ныряю в приоткрытые металлические ворота и несусь по заросшему бурьяном пустырю. За моей спиной — крики, ругань, тяжелое дыхание.
Сворачиваю за штабель железобетонных плит — конструкция успела покрыться мхом и колючим кустарником. Воняет мочой и дерьмом.
Останавливаюсь.
Вынимаю из рюкзака топор и засовываю в щель между двумя плитами. На уровне плеч. Так, чтобы в любой момент дотянуться.
Пластиковый нож — за спину.
Тройка бойцов выдвигается из-за поворота.
— Придурок, — бородач в розовой футболке сплевывает себе под ноги. — Чего бегаешь? Всё равно догоним и отхреначим.
Меня обступают с трех сторон, зажимая в тиски.
Парень в белой рубахе втягивает ноздрями воздух.
Скалится:
— Это он.
Значит, меня учуяли.
Я вижу перед собой одаренного, способного выслеживать добычу на больших расстояниях. Доберманы сумели вычислить меня и связать с трупами своих бойцов.
