Но, наверное, достаточно о моих впечатлениях… и так я тебе уже, наверное, наскучила.
Мне показалось необыкновенно захватывающим твое описание операции по пересадке мозжечка. Ты просто молодец! Такая операция практически сразу после колледжа…
Неудивительно, что у тебя много работы. Но не забывай о себе — расслабляйся, занимайся спортом, творчеством… Впрочем, эти прописные истины тебе известны и без меня.
Сэм, я не совсем понимаю, почему ты так взволнованно описал мне случай с Роситой?
Тебе уже двадцать три года. Не могу же я думать, что все это время ты жил девственником, ни разу никого не полюбил… Наверное, и я должна сделать ответное признание. Я два года была влюблена в парня из нашего класса, Роджера Ливертона. А потом мы как-то разошлись, мы слишком разные люди… думаю, что это была не любовь, лишь любопытство. Сейчас все забыто, Роджер давно с другой, да и у меня все эти воспоминания вызывают только улыбку. Роджер рассказывал мне о том, что впервые был с другой женщиной, когда ему было 16 лет, и это была не-ликеида — китаянка. Мне тогда было 18, и меня возмутило то, что я у Роджера — не первая. Я даже ненавидела этих девиц одно время, тех, кто вешается на шею юношам-ликеидам с целью повысить свой жизненный статус (раз уж своих способностей не хватило на обучение в Ликее). А потом мы с подругой обсуждали это… ведь большинство наших юношей начинают со знакомства с не-ликеидой, но браком это кончается редко. Все равно рано или поздно всплывают мировоззренческие разрывы. Я думаю, так происходит потому, что наши парни нас как бы переоценивают, мы для них слишком сильные, независимые, а им хочется, чтобы рядом был кто-то слабый, кого нужно защищать. Я права, Сэм? Но я и не удивляюсь тому, что ты расстался с Роситой…
Я лично не могу представить, как это возможно — полюбить не-ликеида… Но это потому, что я женщина, и мне хочется восхищаться любимым мужчиной, видеть его более сильным, умным, чем я сама.
Ты знаешь, я узнала совсем недавно, что в народных школах подростков обучают сексу… сначала фильмы, потом компьютерные симуляторы, а затем и на практике! Меня это вначале ужаснуло. В Ликее подобное, конечно, непредставимо. А большинство человечества, оказывается, с детства относится к величайшему таинству жизни просто как к какой-то технике.
Но если подумать, это правильно. Ведь подлинная культура отношений населению не свойственна. И лучше уж иметь какую-то элементарную сексуальную грамотность — как доставить друг другу удовольствие, как уберечься от зачатия, чем совсем ничего об этом не знать.
Я совсем забыла — в Мурманске я видела чудесный Храм Афродиты, и церемонию бракосочетания… Совершенно особенная архитектура, чем-то похоже на Калифорнийский храм, но все же более в греческом стиле. Впрочем, ты можешь посмотреть этот храм в Сети. Но радует, что многие здесь приемлют Ликейский Культ. Ведь никто специально его не проповедует. Вот так, без насилия и назойливой проповеди, в жизнь людей входит подлинная духовность.
Я очень рада твоим письмам, Сэм, и жду их всегда с нетерпением. Как хотелось бы встретиться…
Скучаешь ли ты по дому? Я — очень.
Твоя Джейн.»
Джейн остановилась у окна, поставив чемоданчик у ног. Алексей подошел сзади.
— Доброе утро, — как обычно замкнуто-доброжелательно произнес он.
— Доброе… нелетная погода, Алекс?
Джейн кивнула за окно — небо было сплошь затянуто серым, моросил дождь, ветер рвал верхушки тополей.
— Неужели застрянем здесь? — с тоской спросила девушка. Алексей покачал головой.
— «Чайка» летает в любую погоду.
Он поднял чемоданчик Джейн.
— Идемте?
— Вы уверены? — спросила девушка требовательно, — Не стоит рисковать… в конце концов, не так уж все и срочно.
— Ну что вы, какой риск, — рассеянно ответил Алексей. Он зашагал к лестнице. Джейн нерешительно двинулась за ним.
Всю дорогу до аэропорта они молчали. Джейн никак не могла понять, как она относится к Алексею. Обычные не-ликеиды — как дети. Так к ним и принято относиться: ну что они способны понять, сделать самостоятельно? Они постоянно требуют руководства, да и сами хотят, чтобы кто-то мудрый и умелый ими руководил. Джейн, как и большинство ликеидов, не была способна обидеться на простого человека, вообще отнестись к нему как-то всерьез. Но Алексей?
С ним невозможно было так. Он не был ребенком. Услужливый, вежливый, всегда готовый помочь — и все же он словно стенку выставлял между собой и Джейн, тщательно охраняя свою «личную сферу». Разговоры — только по делу, редко-редко высказывание, не относящееся к конкретной проблеме, да и то безличное, нейтральное. Вообще эта молчаливость… ведь в основном не-ликеиды, воспитанные телевизором и ВН, довольно болтливы. Но Алексей явно воспитан чем-то иным. Я не удивлюсь, если у него вообще нет телевизора, вдруг подумала Джейн.
Интересно, женат ли он… Вообще-то не-ликеиды редко женятся, предпочитая просто иметь «друзей», чтобы избежать всей этой канители с Семейной Консультацией. Только уж если твердо решат завести ребенка…
— Алексей, — спросила Джейн, — а у вас есть дети?
— Нет, — он взглянул на нее чуть удивленно.
Они уже пересекали мокрое поле аэродрома, на котором застыли, прижавшись к земле, малые и большие самолеты — это было похоже на то, как если бы стая птиц, прижатая к земле дождем, лежала, раскинув мокрые крылья. «Чайка», подготовленная к полету, стояла возле ангара. Алексей поздоровался с техником, одетым в серый дождевик с большим капюшоном, пожал ему руку.
— Вы бы не рисковали в такую погоду-то, — посоветовал техник. Алексей снова покачал головой.
— Это же малая машина… ничего страшного.
Несколько минут ушло на то, чтобы устроиться в кабине, запросить разрешение диспетчерской. «Чайка» побежала по полосе.
— В Петрозаводске ясное небо, — сообщил Алексей, — нам только здесь выйти.
Джейн пожала плечами. Пилоту виднее. Сама бы она не рискнула подняться в такое небо.
— Смотрите, Алекс… а если гроза?
Алексей только хмыкнул. «Чайка» уже набрала высоту.
— Нам дали высокий коридор, — сообщил он, — двенадцать тысяч. Там нет никакой грозы.
Самолет резко качнуло в сторону.
— Пардон!
— Ничего, Алекс, не извиняйтесь. Я же не могу ожидать, что в такую погоду самолет будет идти еще и ровно.
Полет проходил и в самом деле более или менее нормально. Вскоре нос «Чайки» врезался в тучи, никакой видимости не стало, и лишь по легкой перегрузке, вжимавшей в кресло, Джейн догадывалась, что они все еще идут вверх. Периодически машину бросало, Джейн даже начало подташнивать. Но Алексей выглядел абсолютно спокойно, пилотировал с видом шофера на хайвее. В один миг ослепительная вспышка прорезала «молоко» перед носом самолета, и тотчас удар потряс корпус, Джейн в ужасе вжалась в кресло, лязгнули зубы… Через секунду она поняла, что самолет падает. Наступила страшная тишина — мотора больше не было слышно. Невесомость комком подступила в горлу… Вот и все, мелькнуло в голове Джейн, и вдруг ее разобрала злость на пилота… ведь говорили же — не рисковать. Какого черта… зачем полез в тучи в такую погоду. И тут мотор заработал снова. Самолет прекратил падение, стабилизировался, и вскоре Джейн по ощущениям поняла, что они снова набирают высоту в тучах. Но она молчала до тех пор, пока перед носом «Чайки» не возникло голубое небо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
