— Не сердитесь, — объяснил он Блэку, — но на сей раз я не последую вашему совету, который вы несомненно даёте от души. Несколько лишних фунтов для меня ничего не значат, зато на этих людей я полностью могу положиться. Они преданы мне и уже умеют собирать растения. Меня радует их готовность следовать за мной и дальше, и я не стану увольнять их.
Тут Франтишек вспомнил, как вели себя индейцы во время ночного нападения, и добавил:
— Эти люди уже несколько раз доказывали нам свою верность, а этому нет цены! Мне не хотелось бы отказываться от них.
Только поведением Диего Франтишек был недоволен. В последние дни мальчик всё время куда-то исчезал, так что вполне можно было предположить, что он собирается удрать.
Однажды Франтишек позвал Еника и сказал ему:
— Конечно, у меня нет ни прав, ни желания задерживать Диего, но мне не нравится таинственность его поведения. Поговори с ним, Еник. Если Диего намерен уйти от нас, пусть идёт, но пусть хотя бы скажет об этом. Я не отпущу его с пустыми руками.
Еник тоже сердился на Диего. С самого утра его друг исчезал из дому и возвращался поздно ночью; но на все вопросы Еника Диего отвечал уклончиво.
Глава девятнадцатая
Необыкновенные заслуги Диего
Наши друзья не спеша готовились к отъезду. Рано утром судно должно было выйти из порта, и капитан попросил всех пассажиров с вечера занять свои места.
Франтишек нанёс последний визит мистеру Блэку, снял со счёта необходимую сумму денег, бросил в почтовый ящик письма и отдал распоряжение: перед заходом солнца всем собраться на пристани.
Не обнаружив Диего, снова пропавшего без вести, Франтишек напоследок ещё раз отправился в город. Хосе с индейцами явились на пристань заблаговременно и, спрятавшись в тени пальм, принялись глазеть на суету у причала.
Еник с Вацлавом и неизменной Льготкой пошли немного прогуляться. Они бродили по берегу моря, собирая разноцветные раковины.
Песчаный берег был кое-где покрыт колючим кустарником. Но там, где сохранились болотца, буйно разрослись деревья и высокие травы. На этих зелёных островках ютилось множество дичи, и Еник пожалел, что его ружьё уже запаковано, привязано к корзине и отправлено в трюм.
День клонился к вечеру.
Низкие гребешки волн гуляли по морю; оно играло всеми цветами радуги. Ведь море не везде одинаково. Местами оно подобно саванне: голубые луга там чередуются с фиолетовыми, жёлтые — с коричневыми, розовые — с оливково-зелёными. А когда эту необъятную морскую гладь всколыхнёт вечерний ветерок и волны заискрятся, невозможно отвести глаз от этой захватывающей картины.
Друзья уже подумывали о возвращении на пристань, как вдруг Льготка с громким лаем бросилась вперёд. Из кустов неожиданно вынырнул Диего и, радостно вскрикнув, устремился к ним.
— Скорее! На помощь! — закричал он ещё издали. — На дона Франсиско сейчас нападут!
И, не дожидаясь ответа, не вдаваясь в объяснения, он кинулся обратно к пристани, только пятки засверкали.
Друзья переглянулись и со всех ног пустились следом. Сердца их тревожно забились. Пробежав с километр, они снова услышали лай Льготки, которая намного опередила их, и голос Диего:
— Скорее, скорей!
Вскоре глазам их представилась трагическая сцена.
![]()
Льготка душила какого-то человека, одним прыжком сбив его с ног. Возле, на земле, Франтишек боролся с другим. Тот левой рукой стиснул Франтишеку горло, а в правой сжимал нож. Он уже занёс было руку для смертоносного удара, но вдруг взвыл от боли и, отшвырнув Еника с Вацлавом, обратился в бегство, удаляясь от моря.
Кто спас Франтишеку жизнь? Мачете сеньора Пансы, а вернее Еник.
Увидев, что происходит, Еник подскочил к нападавшему и недолго думая ударил своим острым мачете по поднятой руке. Диего уже гнался за третьим негодяем, который до сих пор прятался за деревьями, видимо охраняя своих сообщников на случай опасности со стороны пристани.
Вацлав поспешил на помощь Льготке, но поздно… Негодяй успел ранить собаку в шею и тоже скрылся. Вацлав торопливо разорвал носовой платок и перевязал Льготке рану, пытаясь остановить кровь.
Франтишек с трудом поднялся, и только теперь все поняли, как тяжело он ранен: обороняясь голыми руками от вооружённого противника, он получил две колотые раны в левое плечо. Нападавший не смог бы одержать верх — он был старше и слабее Франтишека, — но второй бандит, выбежав из засады, свалил жертву на землю.
— Но за что? За что? — допытывался Вацлав, дрожа всем телом.
— Ограбить хотели, — ответил Франтишек; его голос тоже дрожал. — Я узнал бандита и сразу понял, что он нападёт на меня, хотя сначала он вёл себя вполне пристойно.
— Вы узнали негодяя! — воскликнул Еник. — Скажите, дядя, вы встречали его здесь, в Белизе?
— Да, в первый же день, когда я ходил в банк. Я встретил его в конторе и помню, как уже тогда его взгляд чем-то встревожил меня. Жаль, что я с самого начала не придал этому никакого значения. Хотя бы у мистера Блэка спросил… Потом этот элегантный мерзавец несколько раз попадался мне в городе, и опять я не обратил на него внимания… Но прибавим шагу, пора на судно.
— Погодите, что с нашей Льготкой? — вскричал Еник.
Собака лежала пластом и мелко тряслась.
— Она ранена в шею, — сказал Вацлав. — Я перевязал её, а что будет дальше — увидим. Надеюсь, рана не смертельна.
— Проклятая страна! — крикнул Еник. — Дядя Франтишек ранен, Льготка — при смерти.
Он опустился на землю и принялся гладить голову собаки. Льготка слабо вильнула хвостом и закрыла глаза.
— Он убил её! Убил! — в отчаянии воскликнул Еник.
— Да погоди ты, вовсе не убил! — отстранил мальчика Вацлав. — Я понесу её на руках, а ты помогай дяде. Нам нужно убраться отсюда поскорей, найти помощь и сообщить властям…
— Прежде всего — на корабль, — простонал Франтишек. — Там мы получим и помощь. А власти беспокоить нечего, только попусту задержимся в этом разбойничьем гнезде.
Вацлав поднял Льготку и попросил остальных идти как можно быстрее. И тут из кустов вышел Диего.
— А-а, это ты, бродяга! — сурово приветствовал мальчика Франтишек.
— Этот бродяга спас вам жизнь, — вступился Еник. — Не будь Диего, который вовремя прибежал за нами, не знаю, чем бы всё кончилось…
— Вот как? — удивился Франтишек. — Подойди же ко мне, мальчик. Отчего ты так тяжело дышишь?
— Я гнался за третьим разбойником, — ответил Диего, едва переводя дух. — Он ускользнул, но я видел куда.
— Ты видел, куда он убежал? А как ты выследил этих бандитов? Ну и дела…
— Я всё расскажу потом, а сейчас скорее уйдём отсюда, — торопил Диего. — Разбойников много, могут прийти другие…
Друзья поспешили к пристани, где их ждали индейцы и чёрный Хосе с вещами.
По дороге Франтишек пытался расспросить Диего обо всём, что он знает, но юноша только посоветовал не перебираться на корабль: лучше вернуться в город и поселиться в другой гостинице.
Франтишек поверил ему и приказал индейцам возвратиться в город. Диего под покровом темноты должен был отвести их в гостиницу на противоположном конце города, где наши приятели никогда не жили.
Франтишек предпочёл потерять деньги, уже отданные капитану за проезд до Ливингстона. После ужина, когда все несколько успокоились, Диего рассказал, как он узнал о готовящемся нападении. Трое белых крепко пожали мальчику руку: и на этот раз он сослужил им неоценимую службу. Объяснение было простым и кратким.
В первые дни в Белизе Диего загрустил. Ему было стыдно за свои лубки. Однако он не отважился снять их: «дон Франсиско» строго-настрого внушил Диего, что, кроме него самого, никто не смеет трогать перевязку. Диего отыскал во дворе укромный уголок и там, под деревьями, часами сидел, думая о самых разных вещах. Между делом он начал наблюдать за окружающими, а главное, за тем, что делалось во дворе.
