- Какое, блять, засиделся? Какая, к черту, судьба?! - я опять вскипел не хуже чайника. - Никакой судьбе не позволю отнять тебя у нас. Должен быть выход. Ты сам всегда говорил, что выход есть всегда, надо только проявить упрямство и не сдаваться!
- Тогда и ситуации были другие. Всё. Оставь всё как есть. Я уже смирился и ты смирись.
- Не дождешься! Как ты не понимаешь, нельзя так, нельзя! Пока борешься, есть шанс, всегда, самый ничтожный, незаметный, но есть! Опустишь руки и всё, проиграл. Ты же всегда был бойцом, всегда стоял до последнего. Не сдавайся и сейчас. Борись. Мы с тобой. Я с тобой. Только скажи, что нужно делать? Мы с Артёмом всё сделаем, ради тебя.
- Да что ты прилип, что делать, что делать, - неожиданно психанул отец. - Я же уже сказал, всё бесполезно, только мучиться зазря! Не хочу всей этой возни, просто дайте умереть спокойно!
- Не дождешься, - я коснулся его ледяной руки и ободряюще сжал. - Мы тебя костлявой так легко не отдадим, побарахтаемся ещё.
- И в кого ты такой упертый? - отец покачал головой, отвернулся, неловко похлопал наши ладони второй рукой. - Делами лучше займись, на меня не отвлекайся...
Хотел ещё что-то добавить, но тут в палату вошла медсестра, со штативом для капельниц.
- Прошу прощения, но время посещения закончилось, у пациента процедуры. Прошу покинуть палату.
Я затравленно посмотрел на отца. Ну что за невезение? Почему прерывают обычно в самые важные моменты?! Ладно, пофиг. У меня уже созрел план, что и как делать дальше. Попрощавшись с отцом, я вышел в коридор. И направился за ответами к единственному человеку, который мог их дать.
Дойдя до нужной двери, я приличия ради постучал. Услышав голос врача, приглашающего меня зайти, так и сделал. Док сидел за столом и что-то печатал в компьютере. Увидев меня, он на мгновение растерялся, но быстро взял себя в руки. Ну что ж, Олег Геннадьевич, посмотрим, что вы за фрукт и как вас есть.
Я твёрдой походкой подошёл к его столу и без приглашения присел на стул для посетителей. От моей наглости врач в удивлении приподнял брови, даже клавиатуру в сторону отодвинул.
- Чем я могу вам помочь, Антон Михаилович? - спросил с самым невозмутимым видом.
Он что, сейчас прикалывается?! В смысле чем? Он сейчас моего отца должен спасать, а не писульки свои писать! Какого черта он тут сидит спокойно, пока у меня там отец чахнет с каждой минутой! Конечно же, вслух я ничего такого не сказал, не хочу раньше времени с врачом ссориться. Мне для начала нужно выжать из него ответы, а материться и ругаться всегда успею.
- Олег Геннадьевич, я пришёл за ответами. Раскажите о болезни моего отца, - и через силу добавил, - пожалуйста.
На долю секунды в глазах дока промелькнуло сочувствие, но его голос был сух и спокоен, наверняка, я не первый, кому он говорит не то, что хотят услышать.
- Ничего нового, к сожалению, я вам не скажу. Разглашение врачебной тайны карается законом и далека от врачебной этики, - он скупо улыбнулся.- У меня, как вы понимаете, связаны руки.
- Хорошо, в таком случае, я просто обязан ваши руки развязать. - я позволил себе небольшую театральную паузу, - отец рассказал, что у него онкологическое заболевание. Что-то вроде рака крови. В подробности не вдавался, их я хотел бы услышать от вас. Кроме того, меня беспокоит не только его диагноз, но и нежелание бороться. Я не узнаю своего отца, обычно он стоит до самого конца, а тут опустил руки и ничего не хочет. Что с ним, почему так?
- Удивили, молодой человек, я бы даже сказал: крайне удивили, - мой напор доктора совсем не напугал. - Михаил Сергеевич так усиленно скрывал свою болезнь, даже не верится, что у вас получилось его разговорить.
- Давайте оставим в тайне мои способы вывести отца на откровенность. Расскажите мне уже про его болезнь! - выпалил я, весь мой напускной контроль полетел к чертям.
Я нервно провёл пятерней правой руки по волосам, резко ударил по столу.
- В чëм, черт возьми, причина? Объясните, потому что я нихрена не понимаю. А это его... не знаю... смирение, блять! Он смирился, понимаете? Как так можно? Смириться и не бороться за жизнь?! Олег Геннадьевич, понятно кивнул, но через пару секунд начал говорить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- У вашего отца хронический лимфоцитарный лейкоз, костномозговой формы, прогрессирующего течения. По-простому - рак крови. На данный момент у него начался рецидив после пяти лет ремиссии.
- Подождите, вы хотите сказать, что отец этой хренью уже пять лет болеет? - мир сошёл с ума, или это у меня уже крыша едет?
Неужели отец мучается столько лет, а Артём ни слухом, ни духом? Это полный зашквар, других слов у меня нету! Он дальше задницы своей Мармеладки ничего не видит, что ли?
- Успокойтесь, вы всё не так поняли. Давайте вы больше не будете стучать по моему столу, а я вам всё подробно расскажу.
Док, похоже, оказался мужиком сообразительным, сразу понял моё состояние. А состояние у меня было охуеть как зверское. Я сейчас на эмоциях готов был уничтожить всё вокруг, разорвать каждого голыми руками. Мне было больно за отца и я хотел, чтобы эту боль почувствовал каждый.
Но так нельзя! Куда нахрен делся мой самоконтроль?! Так, Вдохнуть-выдохнуть. Убрать руки со стола, а то правда что-нибудь сломаю на эмоциях. Всё, я готов слушать.-
- Данное заболевание у вашего отца было диагностировано шесть лет назад. Про причины болезни не спрашивайте. Этиология возникновения онкологических заболеваний до конца не изучена. Множество людей пьют, курят, травятся всякой дрянью и доживают до преклонных лет, ни разу даже близко не столкнувшись с раком. А бывает так, что умник, спортсмен, ЗОЖник, всю жизнь на позитиве - а потом раз, и за три месяца сгорает от рака желудка.
Я слушал врача очень внимательно и понимал к чему он ведёт. Но так хотелось верить в чудо, даже если я знаю, что его не существует.
- Не бывает такого, что съел не то, переспал не с тем без защиты или психанул по-крупному - и вот он, рак. Им заболевают, просто потому что заболевают. Есть, конечно, некоторые факторы, усиливающие риск заболевания, но у вашего отца мы таких не нашли.
Значит, у отца всё началось именно тогда, когда он меня сбагрил в военную академию? Нихера себе совпало. Одно немного успокаивает - если верить заумной речи доктора, это не я отца довёл...
- Тогда, шесть лет назад, состояние вашего отца резко ухудшилось, была проведена обширная диагностика всего организма, и вследствие неё был выявлен и выставлен диагноз: острый лимфоцитарный лейкоз, на тот момент в прогрессирующей форме течения, на второй стадии. Нам, можно сказать, повезло, что обнаружили его вовремя. По результатам молекулярно-генетических исследований мы назначили вашему отцу подходящую его случаю терапию, позволяющую взять болезнь под контроль. Были задействованы различные медикаменты, ваш отец прошёл несколько курсов химиотерапии, и когда мы добились стадии исскуственной ремиссии, то подключили тяжёлую артиллерию. И оно оказалось самым эффективным методом, и это аутологичная трансплантация костного мозга.
- Трансплантация? Док давайте уже перейдем на человеческий язык, что там и как отцу пересадили? - я больше не мог сидеть на одном месте, вскочил со стула, принялся мерить шагами кабинет. Доктор следил за мной с лёгкой опаской, видно, боялся, как бы я не разбил чего ненароком.
- Аутологичная трансплантация - это когда пациент получает предварительно подготовленный собственный костный мозг. Рисков, конечно, в этом случае больше, но Михаил Сергеевич согласился, учитывая, что банк доноров спинного мозга практически всегда пуст, а очередь очень большая. Да и подобрать подходящего донора удаётся далеко не всегда, если уж по-честному.
- Теперь понятнее стало. Пересадили отцу его костный мозг и всё, он выздоровел? Или что?
- С помощью трансплантации, мы добились наконец-то стойкой ремиссии, которая длилась все эти годы. Но болезнь перешла в хроническую форму. В какой-то степени это хорошо, потому что именно это форма протекает достаточно медленно, даже в случае рецедива.
