До самого конца третьего президентского срока Л. В. Потапова (он окончился в июле 2007 г.) ни президент, ни Пандито Хамбо-лама так и не смогли наладить отношения друг с другом. Более того, властные структуры республики использовали каждый промах в поведении Хамбо-ламы, чтобы вызвать против него очередную общественную кампанию, вмешиваясь в такие дела, которые являются внутренним делом сангхи и должны решаться только ее собственными силами. Взбудораженные властями, общественность и средства массовой информации Бурятии в таких случаях взрывались публикациями, собраниями, круглыми столами, на которых без всяких элементов толерантности шли стеной друг на друга сторонники и противники Хамбо-ламы Д. Аюшеева.
Главные обвинения в его адрес из года в год одни и те же: развалил бывший ЦДУБ, объединявший буддийские общины Бурятии, Калмыкии, Тувы, заменил его организацией БТСР, не отражающей истинное положение дел в конфессии; зарегистрировал неправильный устав, по которому его невозможно переизбрать; не по протоколу приглашает Далай-ламу XIV, поэтому тот более 10 лет не приезжает в Бурятию; не оказал почтения Богдо-гэгэну IX во время его пребывания в республике; плохо относится к тибетским ламам; не может наладить отношения с Президентом Республики Бурятия; допустил склоку в Санкт-Петербургском дацане, ставшую криминальной. Есть и претензии личного характера: нетерпим к критике в свой адрес, груб с оппонентами и подчиненными и т. д. Все эти претензии неоднократно высказывались в прессе и Интернете, в устной форме и даже сообщались в письмах Л. В. Потапову от буддийских общин.
ДАЛАЙ-ЛАМА XIV БОЛЕЕ 10 ЛЕТ НЕ МОЖЕТ ПРИЕХАТЬ В БУРЯТИЮ, ПОТОМУ ЧТО МИД РОССИИ НЕ ДАЕТ ЕМУ ВИЗУ, НЕ ЖЕЛАЯ ПОРТИТЬ ОТНОШЕНИЯ С ВЛАСТЯМИ КИТАЯ, КОТОРЫЕ РЕЗКО ОТРИЦАТЕЛЬНО РЕАГИРУЮТ НА ВИЗИТЫ ДАЛАЙ-ЛАМЫ В РОССИЮ, СЧИТАЯ ЕГО СЕПАРАТИСТОМ, ЖЕЛАЮЩИМ ВЫВЕСТИ ТИБЕТ ИЗ СОСТАВА КНР
Справедливы ли эти претензии и обвинения? Частично – да. Однако за многое из перечисленного Д. Аюшеев не может нести ответственность. ЦДУБ развалился потому, что распался Советский Союз, а он был его непосредственным детищем. Далай-лама XIV более
10 лет не может приехать в Бурятию, потому что МИД России не дает ему визу, не желая портить отношения с властями Китая, которые резко отрицательно реагируют на визиты Далай-ламы в Россию, считая его сепаратистом, желающим вывести Тибет из состава КНР. Тибетских лам Д. Аюшеев не любит за то, что те строят в Бурятии буддийские центры и монастыри, которым правительство республики оказывает финансовую поддержку, в то время как собственно бурятским монастырям оно почти не помогает. Впрочем, справедливости ради следует сказать, что в 1995–1996 гг. Правительство Бурятии выделяло средства на строительство дацанов. В дореформенном исчислении эти суммы выглядели следующим образом: 55 млн руб. – дацану в Верхней Березовке (пригород Улан-Удэ), 5 млн руб. – Санагинскому дацану в Закаменском районе, 12 млн руб. – Цолгинскому дацану в Мухоршибирском районе, 15 млн руб. – Иволгинскому дацану, 11,7 млн руб. – буддийскому женскому центру в Улан-Удэ. Выделялись средства и в более позднее время.
И если даже другие обвинения частично справедливы, попытки властей регулировать внутреннюю жизнь бурятской сангхи и инициировать выступления средств массовой информации и разных слоев населения против Хамбо-ламы вряд ли соответствуют духу и стилю времени.
Шаманизм в постсоветской Бурятии
Бурятский шаманизм в сопоставлении с другими формами шаманизма народов Сибири можно считать эталоном для сравнительных исследований. Дело в том, что в нем сосуществуют как сохранившие свою первозданность ранние пласты этого культурно-исторического явления, к которому еще неприменим термин «религия», так и его поздняя форма, прошедшая определенную эволюцию и испытавшая влияние мировых религий (буддизма и христианства). Именно это дало возможность шаманизму оказаться в числе традиционных религий Бурятии, признаваемых и защищаемых ее законами. Классическому варианту бурятского шаманизма посвящены сотни работ: монографий, статей, докладов, сообщений, публикаций в СМИ, но лишь немногие касаются процессов, происходящих в нем последние 20 лет.
С началом перестройки, а особенно в постперестроечное время в бурятском шаманизме, как и в шаманизме прочих народов Сибири, начались процессы, которые в научной литературе обозначаются разными терминами – возрождение, эволюция, неошаманизм. Все три термина подразумевают весьма схожий круг явлений, которым предшествовало следующее: шаманизм вышел из подполья, где он находился с конца 20-х по конец 80-х гг. XX в. Это проявилось прежде всего в открытом проведении шаманами заказанных населением обрядов, обновлением, а иногда восстановлением полностью разрушенных и заброшенных мест шаманского культа. Однако это было только начало, вслед за которым последовало многое другое.
Относительно недавно появилась молодая генерация шаманов – не по возрасту (многим из них за пятьдесят и больше), а по способности выполнять шаманские ритуалы. Кажется, что и духи получили особый импульс к «призыву» в шаманы нового, современного по стилю мышления поколения. Для людей этого поколения характерны высшее светское образование, работа в светских учреждениях – вузах, школах, библиотеках, административном аппарате, что отлично совмещается с их способностью выполнять шаманские ритуалы. Как оказалось, можно делать светскую карьеру и одновременно быть шаманом, не испытывая идеологического и производственного дискомфорта. В качестве интересного примера такого совмещения может служить личность умершего в 1996 г. Ю. А. Хараева, заслуженного деятеля культуры Республики Бурятия, почти четверть века проработавшего директором Национальной библиотеки. До последних дней жизни он был известным шаманом, за помощью к нему обращались не только его сородичи, но и сотрудники аппарата Правительства Республики Бурятия, высшая техническая и творческая интеллигенция республики. Бывшие клиенты и «коллеги» по шаманской профессии часто вспоминают его с большой теплотой и уважением.
КАК ОКАЗАЛОСЬ, МОЖНО ДЕЛАТЬ СВЕТСКУЮ КАРЬЕРУ И ОДНОВРЕМЕННО БЫТЬ ШАМАНОМ, НЕ ИСПЫТЫВАЯ ИДЕОЛОГИЧЕСКОГО И ПРОИЗВОДСТВЕННОГО ДИСКОМФОРТА
Еще один пример такого совместительства – Н. А. Степанова, выпускница Библиотечного отделения Института культуры в Улан-Удэ (ныне – Восточно-Сибирская государственная академия культуры и искусства). Будучи преподавателем кафедры этнологии и фольклора академии, она вела спецкурс «Основы шаманской практики». С 1993 по 2004 г. возглавляла Общество шаманов Бурятии, сейчас – президент Общества центральноазиатского шаманизма и член Межрелигиозного комитета ЮНЕСКО. Н. А. Степанова часто выезжает за рубеж (в Италию, Францию, Бразилию, США и др.), знакомя тех, кто интересуется формами эзотерической практики, со своим опытом в этой области. Итальянский кинодокументалист К. Алеоне снял о ней фильм, в Италии о ней опубликована книга36.
В ПРОШЛОМ ШАМАН ВСЕГДА ПРАКТИКОВАЛ В ОДИНОЧЕСТВЕ, ОН ШАМАНИЛ НА РОДНОЙ ЗЕМЛЕ, ГДЕ ЖИВУТ ДУХИ ЕГО ПРЕДКОВ И ПРЕДКОВ ЕГО СОРОДИЧЕЙ И НАХОДЯТСЯ МЕСТА ИХ КУЛЬТА
Е. Х. Цыбикжапова, в прошлом учитель и лектор районо, затем сотрудник Бурятского института повышения квалификации и переподготовки работников образования, практикует как шаманка чуть более десяти лет. Она известна своим особым даром хилерства – исцелять звуком, пением, мелодией со словами на несуществующих, но тем не менее фонетически опознаваемых языках. Как художник кистью, Е. Х. Цыбикжапова «рисует» портрет своего клиента, определяя изъяны, т. е. болезни его организма, и пением их лечит. Не так давно она освоила профессию психолога, стала психотерапевтом, открыла курсы, слушатели которых учатся освобождаться от последствий стресса, постоянно работает над углублением своих шаманских возможностей, и таких примеров немало.
В 1993 г. возникло Общество шаманов Бурятии Хэсэ хэнгэрэг (букв. «Грохочущий бубен»), переименованное впоследствии в Б мургэл (букв. «Шаманская вера»).
В это общество входят представители как старой, так и молодой генерации носителей шаманской профессии. Это принципиально новое явление вызвано к жизни спецификой современной общественной и политической жизни как в России в целом, так и в Бурятии в частности. Общество зарегистрировано в Министерстве юстиции Республики Бурятия и приравнено к более сотни других конфессиональных организаций, существующих в республике, таким как буддийские монастыри, православные церкви, старообрядческие (семейские) общины, новые религиозные центры (Вера бахаи, Общество сознания Кришны, протестантские миссии, возникшие в середине XX в., и др.). На конец 2004 г., по данным Министерства юстиции, в Бурятии зарегистрированы 173 религиозные общины. Среди них три шаманские – «Б Мургэл», «Лусад», «Тэнгэри». Две последние возникли сравнительно недавно и объединяют шаманов – выходцев из Иркутской области и Агинских степей, проживающих в Республике Бурятия.
