-- Ты, что?! Ты это...- эк меня переклинило, - Только попробуй кинуть меня вот так... как этот...
-- Лассаиндиар?
-- Он самый. Не смей. Иначе узнаешь, какова я в гневе.
Фран улыбнулся.
-- Ты забыла - я уже видел.
-- Ошибаешься. Это были только цветочки.
-- Нина.
-- Не смей уходить. Мы не закончили.
Мужчина потрясенно замотал головой и негромко рассмеялся.
-- Такое у меня впервые.
-- У меня тоже, - буркнула я, и уточнила, - Откуда ты знаешь об Индире?
-- Ящер рассказал.
-- Черт.
Фран подошел, накинул рубашку мне на плечи, и нежно провел пальцами по щеке.
-- И что будем делать? - глаза его мерцали, но уже не так ярко, - Хранитель не отступит. Это его функция - не подпускать других.
-- Он еще плохо меня знает, - усмешка, наверное, получилась еще та.
Мужчина закашлялся и спрятал улыбку в уголках губ.
Я точно знала, что надо делать. Идея зародилась неожиданно, но неожиданней оказалось возникшее чувство уверенности, что все получится. Главное не задумываться, что, да как, а действовать.
Я сбегала на кухню за единственной бабушкиной кастрюлей из странного зеленовато-белого металла, которая осталась дома, а не была закинута в сундук. Поставила ее в кадку с ледяной водой, которую притащила из ванной и пододвинула странную конструкцию к дивану. Схватила свою любимую латунную статуэтку девы с гроздью винограда и начала усердно ее жевать. Но не глотала, а выплевывала в латку.
-- Что ты задумала? - застегивая ширинку, спросил Фран.
-- Чав-чав. Тьфу. Сейчас увидишь.
Фран подождал минуту.
-- Только не говори мне..., - в голосе появилась нотка догадки.
-- Не говорю... Тьфу.
Индир занервничал, почуяв неладное. Мне даже показалось, начал раскаиваться, что влез, куда не следовало. Поздно - я рассердилась.
Дожевав увесистый постамент, я выплюнула последнюю порцию в кастрюлю. И только вознамерилась сунуть руки в латунную жвачку - ладони покрылись мелкими чешуйками серебристого цвета. Вот теперь можно заняться творчеством.
Фран счел, что, несмотря на то, что наш вечер безвозвратно испорчен, ночь еще впереди - поинтересовался, не хочу ли я поужинать. Получив утвердительный кивок, ушел на кухню. Принес две чашки кофе и вчерашнюю запеканку с изюмом и цукатами. Все поставил на стол, и заинтересованно посмотрел на дело рук моих.
-- Нина, это кто?
-- Дракон.
-- Шини, это не дракон - это издевательство над драконом.
-- А, что тебя не устраивает? - обиделась я за свой "шедевр".
Фран старательно делал серьезную мину, но у него плохо получалось.
-- Почему у него такого большое пузо?
-- Принцессу съел.
-- А крылья, почему маленькие?
-- Еще вырастут.
-- А почему у него морда такая, словно прежде чем его вытащить из скорлупы, родители долго били по яйцу кувалдой? Еще и глаза в кучку.
-- А, по-моему, неплохо... Для первого раза.
-- Нина, я обещал быть с тобой искренен... Это не дракон.
-- А кто?
-- Это покимон какой-то.
-- А пусть знает, как лишать меня заслуженного удовольствия!
Фран подавился кофе.
-- Жестоко.
Индир бешено сопротивлялся, бился как припадочный, однако его мнение меня не волновало. Отросшим коготком я порезала себе пальчик и, подняв над фигуркой правую руку, левой начала тянуть к ней черные и красные нити попеременно.
-- Что ты делаешь? - насторожился глирт.
-- Переношу Индира в дракона.
-- Нина, ты уверена, что делаешь все так, как надо?
-- Нет. Но я об этом и не думаю.
-- Шини... - забеспокоился Фран.
-- Почти все.
-- НИНА, ТЫ ДУРА!!! - неожиданно громким писклявым голоском завопил пузатый дракончик.
-- Фран, глянь! У меня получилось, - борясь с зевотой, радостно улыбнулась я застывшему в шоке мужчине, - Ой, что-то глаза слипаются... Все, не могу больше.... Хочу спасть.
И завалившись на бок, тут же вырубилась. Прости меня Фран.
***
Я проснулась в своей постели совершенно одна. Открыла глаза и начала усердно вспоминать, что же вчера было. Мысли лениво вспыхивали в моем каше подобном мозгу, не проливая свет на причины странного самочувствия.
Не поняла. А где хоть кто-нибудь? Почему так тихо? А-а это я подушку на голову натянула.
-- Фра-ан, - жалобно позвала я.
Передо мной появился брюнетистый секс-символ, мечта девичьих грез... Ха. Значит, не приснилось. И это радует.
Ой, он что-то говорит. Надо бы ответить. Только, что именно. Облизнула пересохшие губы.
-- Что? - переспросила я.
-- Как себя чувствуешь?
-- Странно. А, что вчера было?
В глазах Франа промелькнула досада.
-- Так и думал, - скрипнул он зубами, - Что помнишь?
-- Помню, мы собирались в ресторан, встречались со Станисласом... тебя... дом... ты опять привязал меня к трубе...
Я запнулась, вспоминая, что же было дальше. И ведь вспомнила! Но судя по вытянувшимся в линию губам, Франчиас решил иначе.
-- И все?
Сделала попытку принять вертикальное положение в пространстве и... мне это удалось.
-- И не все, - растягивая губы в дразнящей улыбке.
-- Нина?
Я хмыкнула.
-- Мы не закончили.
Фран приподнял бровь и, наконец, улыбнулся.
-- Скорее уже и не начинали.
-- Исправим, - соскребая себя с постели, пообещала я.
-- Шини.
Глирт положил руки мне на плечи, порывисто обнял и сразу же отстранился. Что-то он осторожничает. Подозрительно.
-- А, что было дальше? - подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза, - У меня в голове, все как в тумане.
Фран прикоснулся к моей щеке - погладил. Мрр. Приятно.
-- Пойдем на кухню. Ты сама все увидишь.
***
Индир на меня обиделся. Только я вошла на кухню, он повернулся ко мне попой, и, сложив короткие лапки на животике, пропищал:
-- Я с тобой не разговариваю.
-- Ути пуси, - умилилась я и потянулась потискать латунного дракончика.
-- Не трогай меня.
-- Ва-ай, какая лапочка.
Игнорируя протесты, я схватила забавно переваливающегося как утка Индира, и пощекотала толстое пузико. На ощупь дракончик оказался вполне мягким и даже теплым.
-- Прекрати. Я буду кусаться.
-- Только куси, - прошипел Франчиас.
Дракончик сверкнул на глирта красным глазом и плюнул в его сторону тонюсенькой струйкой огня.
-- С ума сойти! - восхитилась я.
-- Не то слово, - согласился Франчиас.
Дракончик получился не шибко крупный - сантиметров десять в холке. Грязно-желтого цвета. Очаровательный и смешной. Но Индир моих стараний не оценил. Я поставила его на пол.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
