в многолюдном конкурсе? Удивляет и скорость, с которой теперь был подготовлен и выявлен макет лучшего учебника. Конкурс объявили в феврале 1936 г, а в конце лета того же года более чем 200-страничный макет с многочисленными иллюстрациями был готов, отпечатан типографским способом, но ограниченным количеством экземпляров. Затем передан на конкурс, прочитан экспертами и членами Жюри, просмотрен комиссией ЦК и Совнаркома во главе со Сталиным и признан единственным победителем из 46 участников. И все это за полгода.
Чтобы не нарушать единомыслия и не вносить вариативности, первую и третью премии не получил ни один из макетов, а вторую и единственную (75 тыс. руб.) присудили коллективу авторов, возглавляемому проф. Шестаковым. Личные поощрительные премии (по 5 тыс. руб.) получили отдельные участники конкурса: Минц, Нечкина, Гекина, Панкратова, Гудошников и Глязер[104]. На первый взгляд авторы выбраны произвольно и «надерганы» из разных коллективов, участвовавших в конкурсе. Однако не случайно, что поощрение получило ядро историков советской формации, которое осталось в живых после завершения конкурса и продолжило активно участвовать в оформлении извращенной сталинской парадигмы истории во всех ее ответвлениях. Значит, совсем не случайно, а заранее планировалась персональная судьба значительной группы историков: кому жить, а кому пропадать.
Текст макета «Элементарного курса Истории СССР с краткими сведениями по всеобщей истории» был взят за основу. К сожалению, до сих пор не исследована история исходного текста учебника. Попробую высказать смелое предположение о том, что победивший на конкурсе вариант написан не только отдельными представителями коллектива, возглавляемого Шестаковым, но был частично заимствован ими из различных проектов, присланных на конкурс. Например, было скорректировано название и вместо «Элементарного курса» (традиционное название, пришедшее из XIX в.) появился «Краткий курс». Этот заголовок, возможно, был заимствован из макета «Краткого курса всеобщей истории» / Под редакцией проф. Сергеева В.С. (на правах рукописи). 1937. Сталину такая формула так понравилась, что готовившийся учебник «История ВКП(б)» был назван «Кратким курсом» (вышел в 1938 г.). Даже новый учебник по географии, который вождь лет десять редактировал, назвал тем же именем. Не исключаю, что одной из тайных задумок организаторов конкурса была задача свести в один тексты обезличенных конкурсантов, а затем, сужая и вычищая, превратить его в партийно-правительственный, учебно-педагогический директивный документ. Это, конечно, предположение, но ход дальнейших событий дает для него немало оснований. Следует иметь в виду, что формальная история конкурса достаточно полно представлена неоднократно цитировавшейся публикацией документов из бывшего тайного архива ЦК КПСС и монографией историка Дубровского, к которым я направляю более заинтересованных читателей[105].
Шестаков возглавил очень большую бригаду историков (12 человек), в которую, помимо малоизвестных в научном мире сотрудников его кафедры, вошли приглашенные со стороны на первый взгляд случайные люди типа А.И. Козаченко и др. или более маститые историки, такие как Б.А. Гарданов (заведующий научно-исследовательской исторической секцией Музея народов СССР[106]) или профессор Д.Я. Кин, один из авторов учебника «Истории ВКП(б)» под редакцией Ем. Ярославского, умудрившегося покритиковать в нем Сталина, за что и поплатился[107]. Или знаменитый 75-летний медиевист академик Ю.В. Готье[108]. На самом деле группа разработчиков была еще многочисленней. Громоздким коллективом руководить всегда сложно: чего стоит, например, задача свести в единый текст фрагменты, представленные 12 авторами (на каждого в среднем пришлось менее 10 страниц), избежав стилистического разнобоя, повторов, ошибок и т. д. Эту задачу выполнила еще одна группа профессоров и доцентов, включая А.В. Шестакова, а также А.З. Ионисиани (замдиректора Ленинградского отделения Института истории), Н.Г. Тарасова, Н.Д. Кузнецова и А.С. Нифонтова (МГПИ)[109]. Бригадный метод работы в гуманитарной науке почти всегда дает отрицательный результат. Текст настолько обезличивается и обесцвечивается, что начинает напоминать партийные декларации или министерские инструкции, которые именно так, бюрократическими приемами, и разрабатываются. Сталин, как и Бубнов, как другие оформители сталинской задумки, ничем, кроме известных приемов аппаратной работы, не владели. На нашем примере видно, как высшая советская бюрократия понимает и преподносит знания выходящим из невежества массам.
Не случайно, что по инициативе Сталина бригаде Шестакова присудили именно вторую (как высшую) премию[110]. Ведь и этот учебник был также охарактеризован как требующий серьезных доработок и дополнений. В результате открывалась возможность коллективными усилиями и под контролем сверху довести текст «до ума». Только на этом этапе Сталин вплотную занялся текстом учебника. Так что победа на конкурсе была лишь очередным и видимым этапом работы над ним. Все, что было связано с реальной манипуляцией над текстом школьного учебника, в советское время от начала и до конца было строго засекречено. Таких «государственных тайн» в Российской державе всегда было не счесть. Именами профессионалов и крупных художников прикрывали, как фиговыми листками, немощь крупных партийных и государственных чиновников.
Представленный текст отпечатали типографским способом в количестве 100 экземпляров и разослали в различные инстанции, включая, конечно, высшую, т. е. Сталину. В его архиве хранятся два экземпляра макета этого учебника с небольшим количеством сталинских правок. Работу он проделал чисто редакторскую и, как всегда, над двумя экземплярами сразу. Главным образом вычеркивал зеленым и синим карандашом неудачные фотографии и рисунки, как свои, так и соратников. Вычеркнул заключительный сладенький панегирик в свой адрес, озаглавленный: «Наш любимый вождь, отец и учитель Сталин». Вычеркнул совсем не из скромности, а ради более точной «дозировки» славословий. Сталин не был наивным человеком и поэтому, может быть, догадывался, что бурный поток грубой лести вызывает ступор даже у детей. Я сам испытал нечто похожее в первом классе деревенской школы, когда любимая учительница проскандировала на первом уроке, что любимый Сталин создал все, что летает, бегает и катится по земле. И я вкусил от этого учебника полной мерой, когда перешел в третий класс, а потом изучал его расширенные варианты в высшей школе. А учебник и без сокращенной главки заканчивался большим разделом, посвященным эпохальным свершениям вождя (как и предлагал Бухарин) в революции, Гражданской войне, коллективизации, индустриализации и в разработке Сталинской Конституции.
При чтении некоторых современных исследователей может сложиться представление, что Сталин чуть ли не сам написал основу этого учебника. Зная его творческие способности и уровень подготовки в области истории, убежден, что кроме расплывчатой постановки задачи, решения организационных вопросов (здесь его ловкость неоспорима), хаотичных попыток дать перечень установок и стилистических правок, Сталин в учебник ничего не внес. Но он внес основное: дух сталинизма, т. е. дух насилия, ненависти, исторической лжи. И это, конечно, главное!
* * *
В постановлении Жюри конкурса перечисляются проблемы, которые так и не были решены ни одним из коллективов. Впервые в документе такого уровня появилась директива внести в учебник
