— Знаешь, остался еще один вопрос, который мы не обсудили…
После этого они резко замолчали, а спустя какие-то пару секунд несколько натянуто рассмеялись; затем начала говорить Лотта:
— Все-таки мне очень интересно, с кем мы имеем дело. Я про преступников. Если верить нашим данным, то у того убийцы была только одна сверхспособность — неуязвимость. Но мы все видели применение и других способностей, включая манипуляцию энергией и телепатию. Откуда они у него?
— Да, я тоже об этом думал, — произнес Грейсон, откинувшись в кресле. — Кроме того, меня смутил тот странный светящийся силуэт, начавший выходить из тела преступника в тот момент, когда Фрейзер приготовился к финальной атаке. Ничего не напоминает?
— Напоминает… и я уже говорила об этом с Ричардсом. А он сказал, что не надо тратить время и ресурсы на пустяки! — фыркнула Лотта. — Я хотела предложить попробовать взять живым кого-то из… подобных ему, если мы вдруг снова с ними встретимся — а у меня есть предчувствие, что так и будет, — но он и слушать меня не хотел. Сказал, что все это чушь, что такая нелепая идея могла прийти в голову только восторженному дурачку, строящему из себя крутого полицейского, но никак не его, Ричардса, заместителю по делам, связанными с PSYKOM и Netek. После этого он буркнул, что очень занят, и чуть ли не пинком выгнал меня из кабинета.
— Хм… взять живым, говоришь, чтобы самим разобраться, с кем или с чем мы имеем дело, так? Интересная идея… конечно, глупая и опасная, но, тем не менее, интересная…
Внезапно у Грейсона зазвонил телефон, и он, извиняясь, выскочил за дверь. Лотта только покачала головой, встала из-за стола, пару раз прошлась по кабинету, затем тихонько приоткрыла дверь — Грейсон стоял в дальнем конце коридора и тихо, почти неслышно разговаривал по телефону — после чего накрепко закрыла ее, закрыла жалюзи и сначала снова села было за стол, затем хлопнула себе по голове, подскочила к стоящему справа от окна шкафу, воровато озираясь, выдвинула самый нижний ящичек, достала из него небольшую белую картонную коробочку, снова огляделась, затем, вздохнув, открыла ее и вытащила из нее небольшое устройство, похожее на незамкнутый белый обруч с парой светодиодов и небольшим утолщением, на котором находились пара кнопок и маленький экран, ближе к одному из концов.
«Ненавижу это делать. Ненавижу. Но надо. Надо… иначе… даже не хочется думать, что в таком случае будет. Если я не буду этого делать, то протяну максимум неделю… Хорошо еще, что Грейсон сейчас треплется со своими домашними… надеюсь, он проболтает еще как минимум минут пять…».
Еще раз вздохнув, Лотта надела обруч на шею и, скривившись, нажала на маленькую черную кнопочку на утолщении и просидела так приблизительно минуту, причем под конец сеанса лицо ее было искажено не от злости, а от боли. Затем она, дернувшись, с яростью щелкнула по той же кнопке и буквально содрала устройство с шеи — от него остался очень заметный глубокий красный след; потом посмотрела на экран, с удовлетворением кивнула, после чего засунула странное устройство обратно в коробку и убрала его в шкаф.
«Так… вроде все в норме. Отлично. Теперь надо как-нибудь замаскировать этот ужасный след, чтобы Грейсон ничего не заподозрил…» — думала Лотта, копаясь в своей сумке. В ней ничего подходящего не нашлось; пришлось залезать в шкаф, из недр которого был извлечен давно подаренный кем-то тонкий серо-голубой шарфик, который Лотта повязала на шею, полностью закрыв уродливый красный след от неизвестного устройства. Затем она открыла жалюзи и пару минут постояла у окна, тупо глядя в одну точку, после чего несколько секунд бесцельно повертелась на месте, а потом села-таки за стол, ожидая возвращения Грейсона.
22 августа 2017 г., 15:29
Квартира Карли Поттерс.
Кэт решила временно укрыться в квартире своей лучшей подруги — Карли; поначалу девушка не хотела подвергать подругу излишнему риску, но та настояла на своем и напомнила, что раньше сама она пряталась в квартире Кэт, а теперь роли поменялись, да и, в конце концов, нехорошо будет, если она не отплатит ей за добрые дела. Сама квартира принадлежала по большей части не Карли, а ее брату, но в данный момент тот находился в командировке в Канаде, так что девушкам никто не мешал.
Квартира была двухкомнатной с небольшими комнатами. В гостиной — бежевые обои с бледным цветочным узором, желтовато-коричневый паркетный пол (как в спальне и коридоре); на окнах — полосатые оранжево-желтые шторы; на потолке — четырехрожковая люстра. Из мебели — шкаф, небольшая стенка (в углублении которой стоял телевизор), тяжелые темно-коричневые, почти черные стулья и раскладной стол.
В данный момент обе девушки сидели на диване перед негромко бормочущим телевизором и в, наверное, сотый раз обсуждали вчерашние события, стараясь не повышать голос, чтобы — теоретически — не привлечь ничьего внимания (среди соседей была одна вредная семейка с очень активной гражданской позицией, известные, наверное, всему городу стукачи, так что осторожность сейчас вовсе не была излишней).
— Эх, жаль, что меня там не было. Ух, я бы этому копу показала! — злилась Карли, тряся кулаками. — Порвала бы его на куски за наших! Конечно, стрелять в раненых и неспособных защищаться — это так демократично! Тьфу!
— Насчет «порвать» полностью согласна — я бы тоже этих мразей нарезала на сервелат, а вот насчет вероятного исхода битвы… Ну, по крайней мере, он бы тебя не поймал. Хотя кто знает, может, у него есть какое-то оружие, отключающее или дестабилизирующее сверхспособности, — ответила Кэт.
— Меня удивило то, что у этой навороченной брони нет адекватной защиты против телепатических атак. Ты действительно ничего не почувствовала, когда вырубила его?
— Кое-какая, но слабая, защита есть. Но против телепатов хотя бы, так сказать, среднего класса она не поможет. С другой стороны, федералы уже знают слабое место своей боевой системы, так что во второй раз нам, скорее всего, уже не повезет. Думаю, я как минимум не смогу сломать защиту… а как максимум — моя атака будет отражена, и я вырублю саму себя.
— По-моему, ты слишком хорошо о них думаешь. С тех пор, как началась эта заварушка с этими непонятными… как их там… информационно-энергетическими существами из параллельного мира, наши доблестные защитники, мира, спокойствия, демократии и толерантности нисколько не продвинулись в плане защиты этих самых мира, демократии и так далее. Война не изменила их ни на йоту. Они не учатся на своих ошибках, постоянно наступают на одни и те же грабли и во всех своих промахах винят мифических террористов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
