За холмами в пяти километрах от нас виднелась деревушка. Именно там появилась Моко и Дрейк, случайно оба выбравшие себе класс охотника. Как рассказывала воительница, её успехи в прокачке были вызваны не только личными заслугами, но и командной работой. Вдвоём проще добиваться поставленных задач, чем в одиночку. Но разговоры о Дрейке я тактично перевёл в другое русло. Не хотелось весь вечер говорить о том, какой ганнер опытный охотник.
Моко передала мне нож, на который был насажен маленький кусочек зайчатины. Я с удовольствием принял его, и попробовал — мясо было жестковато, но на вкус вполне себе.
— Ну как? — Поинтересовалась девушка, разглядывая с приоткрытым ртом, как я жую.
Растянувшись в широкой улыбке, я показал большой палец вверх, вызвав тем самым радость в глазах Моко:
— Ты бы видел, как мы разделывали зомби-собак…
— Давай, расскажи. И напомни, на кого в тоннелях вы охотились?
Охотница прилегла на заранее расстеленный плащ, облокотилась на одну руку, и, прокручивая зайца на вертеле, начала рассказ:
— Про собак: тридцать процентов мяса вырезаешь из-за волдырей, язв и прочего дерьма — есть такое просто противно. Остатки долго жаришь, чтобы отбить запах тухлятины. Ещё мы ели крыс — они часто попадались без волдырей. Жарили гигантских червей — по вкусу похоже на рыбьи пузыри. Ну а об остальном тебе лучше не знать. Это за гранью добра и зла…
— Всё так плохо?
Девушка сплюнула:
— Бывал на море в отеле, где всё включено? Халявная еда, напитки?
— Нет, — честно ответил я. — Но мечтаю побывать, хотя надежды на это уже мало.
— Так вот, — продолжила Моко. — Каждый день тебя кормят одним и тем же: противные соевые сосиски, хлопья, тосты, макароны и так далее.
— Ты так вкусно рассказываешь, — улыбнулся я.
Моко с озорством подмигнула:
— Перед тем как вляпаться во всё это дерьмо, летом я слетала с родителями в Турцию. Тебя не удивляет, что я хорошо помню то, что произошло со мной двенадцать лет назад?
— Совсем нет. Мы находимся в осознанном сне, а не в реале. Здесь память работает по-другому.
— В общем, что я хотела сказать — за все эти годы в Крысином городе мы перепробовали всё, что двигалось или ползло, а также разные варианты приготовления того и другого. Больше всего на вкус мне понравились ножки кибернетических пауков…
После такой исповеди мне больше кусок в рот не лез. Я вспомнил ядовитого паука размером с крупного человека, от укуса которого чуть не погиб. Хотя нет, погиб, но уже не от укуса, а от циркулярной пилы… Ох, лучше об этом не вспоминать!
— А потом в ход пошла человечина, — подлила она масла в огонь. — После битвы с мародёрами из третьего бункера.
— Так, всё! Давай сменим тему, — попросил я, а то этот разговор начал попахивать безумием!
Моко погрустнела, и жалобно произнесла: «Прости!»
Я только махнул рукой, пытаясь не вспоминать весь ад, через который мы прошли. Боже! За те единственные сутки я успел потерять руку и вернуть её назад, а потом лишился ноги, а потом и всего тела! Ужас!
Да-а! Текущее пребывание в фэнтези мире по сравнению с миром пустошей было для меня словно отдыхом в санатории.
— Я тебя не виню. Не знаю, выдержал бы сам столько лет в этом аду, как ты…
— Всё-всё! Закрыли тему! — воскликнула она, снимая зайца с огня. — Всем за стол!
Этим столом для нас стал дубовый пень, как раз годившийся для трапезы для нас двоих. Моко расстелила платок, на который я положил лепёшку и остатки еды, которую с собой мне положила заботливая Агнесса. А в центре теперь лежало наше главное блюдо — поджаренная зайчатина.
Несмотря на то, что зайца я уже попробовал, всё равно обливался слюнями при виде золотистой корочки. Поэтому я с некоторым удивлением обратил свой взор на лежащего в траве неподалёку от нас белого волка, который и носом не повёл, наверняка уже давно учуяв аромат приготовленной на костре пищи.
— А его надо кормить?
Моко непонимающе уставилась на меня, но проследив мой взгляд, через мгновение ответила:
— Виктор! Это же девочка! — Поправила Моко. — Люсиль вроде не жалуется. До того, как тебя найти, она хорошо поужинала кабанчиками. Так что не парься. Тем более, такая мелочёвка ей даже не на зубок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот и отлично. А то этот гигантский зверь всё ещё вызывал у меня чувство тревоги. Да и какое оно может быть, когда рядом с тобой огромная волчица, способная катать на спине двоих человек. В любом случае я был рад, что этот зверь не совался к нам своей большой клыкастой мордой в поисках, чем бы полакомиться.
Отужинав, мы сели на плащи и прислонились спинами к пню. Ночь была прекрасна, поэтому мы чисто машинально стали рассматривать звёзды, слушая, как вокруг поют свои песни сверчки. Вот так побыть в хорошей компании, и просто молчать, не пытаясь каждую секунду выжить и прыгнуть выше своей головы — бесценно.
Глава 29. Тёмный лес (Ч3)
— Моко? — прошептал я.
— А?
— Расскажи о себе.
Мне вдруг захотелось узнать поближе эту волевую девушку, что сидела спиной ко мне на расстоянии вытянутой руки.
— Ну, что тебе рассказать, — её голос изменился, стал мягче. Наверное, ей был приятен мой интерес. — Я из нормальной семьи, двое родителей, две машины и квартира в центре столицы.
— Я тоже там жил, — добавил я, умалчивая про этап в Новосибирск два месяца назад. Зачем-то меня определили в колонию далеко-далеко от родного города. Может быть, в назидание?
— Забавно, — вдруг сказала Моко.
— Что?
— Как сейчас помню, я училась в школе. В десятом классе. А ведь уже прошло двенадцать лет… Мда.
— То есть тебе было шестнадцать, когда ты застряла здесь? — удивился я.
— Угадал. Я была задроткой — каждую ночь включала чип и уходила в отрыв. А утром бежала в школу, и не понимала, зачем вообще это делаю. В игре было комфортно, интереснее, чем в жизни.
А ведь я понимал её — виртуальный мир с неограниченными возможностями действительно манил в свои сети похлеще наркотиков. Игровая зависимость, наверное, была бы объявлена основной проблемой современного мира, если бы не один нюанс — большинство людей играли ночью, что не создавало проблем для экономики страны и личной жизни граждан.
— Теперь я понимаю, что была дурой…
— Ты не могла знать, — попытался я её утешить.
— Нет, правда. Каждый день я мечтала о том, чтобы скорее наступила ночь. Знаешь, хотелось всё попробовать. К примеру, я бы никогда в жизни не узнала, что такое прыжок с парашютом, потому что дико боюсь высоты! А игра дала мне такую возможность.
— И это круто!
Она усмехнулась:
— Не круче того, как выживать на протяжении двенадцати лет в обществе маньяков-садистов… Хотя, всё это, так, мелочи. Только Локи был моей самой настоящей проблемой! — вдруг прошипела она.
Мне хотелось поддержать её, поэтому я произнёс:
— Я убил его.
Моко резко вскочила, заставив Люсиль повернуть к нам свою голову и навострить уши.
— Ты врёшь! — выпалила она, вдруг ожесточившись. Её глаза выпучились, а милое личико превратилось в гримасу ненависти, от которой мне стало не по себе.
— Он был в теле рыцаря, что управлял «Удильщиком». Я разрубил его на куски…
Девушка теперь с надеждой смотрела на меня, кусая ногти. По её бегающему взгляду я понял, что она до сих пор мне не верит.
— Его нельзя убить, — прошептала она.
— Ты про его способность перемещаться из одного тела в другое? Он не смог выйти из рыцаря. Что-то ему не давало этого сделать. Я думаю, он мёртв.
Моко не проронила ни слова, и вернулась на своё место. Так в молчании мы просидели ещё минут пять, и я не придумал ничего лучшего, чем подняться и примоститься рядом с ней. Во мне родилось какое-то отеческое чувство заботы, поэтому я укрыл её своим плащом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Виктор? — наконец, она нарушила тишину.
— Да?
— Мне холодно.
Сначала я опешил, не зная, что делать — костёр рядом горел, тёплый плащ на ней, а потом…
