Восу и Сторку показал как снимать кандалы на тех четверых, что всё ещё ждут. Показал как легко открыть решётку. Пускай развлекаются, долгое это занятие — разобраться что к чему, Бо поможет, уже понимает что и как, да и ей практика нужна. Один из четвёрки, такого же поведения женщина как ранее встреченная раба, тоже отказывается покидать столь милую клетку. К ней я приставил Молли. Картина не повторилась, Молли довольно спокойно отреагировала и сама шикнула на рабыню, чтоб та придержала язык. Кстати, рабов у рабовладельцев мы не просто так уводим, а кормим же их! В общем, ну как-то же нужно пробивать их психику и делать нормальными! И так людей крошим налево и направо, надо учиться возвращать им адекватное сознание, я даже работу могу предложить, еду и кров, а если откажутся, то денег и еды дам! Уж лучше каждому по тысяче кат выдать, пару съедобных брикетов и одежды хоть какой-то, чем оставить их вот так с чувством безграничной справедливости служить какому-то уроду до смерти. Я сам не знаю, что делаю. Надо было путь начать как охранник пабов, пить по ночам, насиловать, пока хозяин не видит и убивать ослабевших без зазрения совести. Ну вот что у такого человека ценного? А кто-то из них просто стоит на страже и ждёт свою зарплату, лишь бы по эту стороны решётки, а не изнутри рассматривать… А эти замкнутые на пресмыкании просто боятся порки, если покинут клетку, вот и всё. Я делаю всё правильно. Всё нормально. Путь долгий.
***
Время постучаться в запертый домик. Оттуда уже были крики, чтоб проваливали или убьют, что скоро придут войска Союзных городов, что это нарушение порядка дорого аукнется нам. Нарушение порядка, хех, какие страшные слова. А между тем замок оказался очень сложный, приятно испытывать трудности, а то никакого интереса!
Драка была серьёзной и мне пришлось добавить крови в песок, а хозяин сдался без боя, в его руках не меч, а какая-то дешёвая подделка под оружие Креста, а у его стражников из дерьмовой стали. Видно, что те во всю пытались заточить эти куски жести, но от ударов о сплошные доспехи Молли или Джимбада, они моментально тупились, разве что не гнулись как металлолом. Какой позор. Столь умелые бойцы при столь жадном хозяине.
— Что смотришь на меня? Собирай ковры, Бо! Ахахахахахаха! Ковры! Нужно больше ковров!
***
В целом, успех. Правда, пришлось учить отдельных людей как укладывать вещи в рюкзак, чтобы больше влезло. Блин, а ведь я об этом не подумал! Пихают как попало, а потом не знают почему так мало влезло, а у нас же впереди такое ограбление предстоит! Но в целом вышло замечательно и возвращаться домой одно удовольствие.
Но… Что-то как-то не так. Вспоминаю как Ану в затылок лежачему выстрелил из арбалета. Болт у этого арбалета длинный и выстрел мощный. Такой звук глухой и хлюпающий, а болт пронзил голову так, что ещё на целый локоть торчал с другой стороны. Молли ведёт себя несдержанно, как что затрещину лепит рабыне, я ей на это дважды делал предупреждение, на третий раз спросил в лицо: “Ты что, — говорю, — влюбилась в неё? А если нет, то чего пристаёшь к ней?”. И вроде это успокоило задиру. Джимбад периодически хихикает, словно спёр травку из заначки хозяина Рубэна, пока мы ковры сворачивали. Стенн молчит, хотя всё время что-то болтал то тут, то там. Только Бо, Вос и Сторк вроде как навеселе, хотя несут всю поклажу, довольные.
И самое печальное воспоминание, когда мы уходили, то мимо нас пробегал на всей скорости трутень, бывший раб, тот, который Сторку в лицо крикнул “я тебе ничего не должен”, когда тот ему клетку открывал. Бежит, кричит что он свободен. Что за умалишённый. Я даже не понимаю каких людей освобождаю, а как быть в Хранилище Тэньгу? Вдруг там одни особо опасные преступники, а не как мне кажется политзаключенные и репрессированные.
Надо уже найти ответы на все вопросы, а то худшего врага чем сам себе не сыскать. Эти сомнения могут дорого стоить. Постой, точно!
— Джимбад, отдай гашиш.
— Что?
— Ты забрал у Рубэна гашиш из карманов, пока осматривал его, так?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— …
— Джимбад, бросай это дело. Мне будет жаль, если не сегодня, так завтра тебя начнёт мучить ломка. И вообще, непозволительная глупость умному созданию идти на поводу у какой-то травки. Мы — высшее звено. Чтобы нами манипулировало создание, не способное жопу оторвать от земли? Это слабость ума. Немыслимая низость! Хуже чем быть рабом какого-то жадного и жестокого ублюдка. Ты так не думаешь?
— … - Молчит, виду не подаёт. Пускай.
***
Обе рабыни решили уйти, как я не пытался с ними поговорить. Плохой из меня оратор. Я им только указал в каком направлении ближайшие поселения, да еды дал, сколько могли унести. Плохо это всё. Одежду сменить отказались, хотели быстрее уйти. В итоге что с ними будет? Ну если даже их не убьют дикие животные, не поймают разбойники или другие голодающие, они не заблудятся и дойдут до города, то их всё равно схватят, допросят и отправят в рабство, потому как лысый в обносках это точно раб, таковы порядки. Правильно ли таким людям давать свободу? Они напуганы, они не знают что делать, даже если ты им дашь всё, то они нервничают, потому что не привыкли к такому… Как же это сложно.
Но ничего.
***
Дома. Я уже собрал маленький отряд с Фермером, Молли и Джимбадом. Мы отправляемся вместе с пленёнными рабовладельцами. Осталась только одна личность, с которой я должен решить что делать.
— Ты свободна. — Я открыл клетку, а она уставилась на меня. — Никаких преград. Вот смотри вода и еда на стуле. Можешь взять и уходить, если хочешь.
Как пружинка, которую перестали сжимать, она вылетела из клетки и побежала, но самое омерзительное вот что:
— Тебе не сойдёт с рук то, что ты сделал! Это война!
Она увидела тело во дворе. То разбойники увязались за нашим отрядом до самого дома, мы их во дворе и остановили. “Железо само себя не принесёт.” — скажет любой кузнец, но я то знаю одну хитрость. И вот она рыскает у одного тела в поисках оружия. Другое тело, я стою над ней, жду. Неужели она после всех душещипательных выходок со слезами решила воевать здесь и сейчас? У второго трупа ещё валялось его оружие. Она сняла ножны, вытерла оружие, воткнула в ножны. Спокойная, я даже засомневался, а не показушно ли она плакала? Я на неё с многозначительной улыбкой уставился, мол, вооружаешься, я гляжу, да-да, так и надо, до города далеко, кто там в пути попадётся. У третьего трупа, видать, что-то нашла и побежала во свояси. Скатертью дорога, может догонит тех рабынь, а нет, в другую сторону решила бежать. Откуда она знает куда бежать в этой буре? Хах, ладно, похоже, я не очень разбираюсь в людях и надо брать совет у людей опытных.
***
Когда мы подходили к городу противников рабства “Скачок” со связкой подарков, то за нами увязались трутнестражи в фиолетовой броне. Этих засранцев из южного Улья я знаю хорошо: дружить не пытаются, только об убийстве мечтают. Но именно сейчас один запел непонятную мне песню:
Красный, красный, красный!
Вскроем череп мы прекрасно!
Красный, красный, красный… боль?
И тут один, на вид особенный, похож на Фермера, не с плоской головой, как стражи, похоже, высшее звено роя — принц, закричал:
— Крас-ный Ко-роль!
Как только он прокряхтел это выделяя слога, как все трутни закричали ему.
— Красной боли Королю!
— Красной! Красной! Красной!
После того как мы их одолели, то я спрашивал у Фермера, понимает ли он о чём речь, но тот не в курсе. Хватает же в этих земля странностей, от которых больше вопросов. Но ещё больше вопросов у меня появилось, когда мы вошли в город. К нам подбежало трое, сразу всё внимание к Молли.
— Да здравствует Молли!
— Молли… Устроим налёт на какой-нибудь рабский лагерь? Руки чешутся рабовладельцам напинать…
— Долой Империю!
Мы оставили её с фанатами. «Гостей» мы посадили в клетке прямо в штабе, пускай пообщаются на досуге со всеми. Меня же интересовало лишь общение с Жестькулаком. Он стоял гордо, заломив руки на груди.
