Неожиданная, давно забытая лёгкость, одолела меня, застала врасплох. И вместе с этим чувством я очутился не здесь. Где-то далеко. В другом месте.
Лара Леблан была необыкновенно доброй женщиной. Она светилась изнутри добрым и чистым огнём. Пламя горело в ней всегда спокойно, никогда не пыталось вырваться наружу. Ему было хорошо внутри неё. Когда я смотрел на Лару, мне самому хотелось бросить все дела и тихо полежать на диване в окружении семьи и друзей, никуда не спешить, просто жить. Она помогала всем, кому только могла, отдавала себя миру без остатка и всегда расстраивалась, когда не могла помочь. Ей порой хотелось обнять весь мир, чтобы согреть всех своим теплом.
К Ларе тянулись, у неё было много друзей, по крайней мере, она сама так думала. Одна только мысль, что кто-то может не любить эту женщину, была абсурдной!
Арозон гордился своей старшей сестрой и любил её всей душой.
Лара очень ответственно относилась к каждому делу. Если она давала обещание, значит, она обязательно его сдержит. Именно от неё я заразился такой хорошей привычкой всегда держать слово. Никто, даже простые люди, не были обделены её вниманием. Они захватили её тепло и душу.
Люсина, молодая девушка, была одной из тех, кому требовалась помощь. Случайно наткнувшись на Лару в парке, она с одного взгляда поняла, что перед ней стоит тот, кто может ей помочь. Не знаю как, но люди чувствовали Лару. Они подружились, и Люсина призналась, что беременна. Но она не выглядела счастливой будущей матерью. Она не хотела этого ребёнка, и отказывалась отвечать почему. Лара думала, что в ней ещё не проснулся материнский инстинкт, и всеми силами пыталась предотвратить смерть ещё не родившегося ребёнка. Это был тяжёлый случай, даже мы с Арозоном были вовлечены. Лара познакомила нас в обычном уличном кафе. Люсине оказалось всего восемнадцать лет, она была худым и беззащитным существом, с которым случилась такая беда. Она ушла от родителей, жила в съёмной квартире, за которую давно уже не платила и со дня на день должна оказаться на улице. Лара предложила ей пожить у неё, но девушка упорно сопротивлялась. По ней было видно, что она хочет принять нашу помощь, но почему-то отказывалась. Лара переживала за Люсину, как за собственную сестру, приходила к ней каждый день и даже втайне от неё заплатила за квартиру, чтобы хозяева не выгнали бедняжку на улицу. Мы с Арозоном, как могли, сочувствовали Люсине, и то, что она не принимала нашу помощь, нас очень расстраивало. Даже солнечная Элли не могла помочь Ларе справится с Люсиной - девушка чахла, таяла на глазах, тогда как живот становился всё больше и больше. Лара сама переехала к девушке и помогала ей по хозяйству, забросив все свои личные дела. А когда Люсина заболела, Лара чуть с ума не сошла от беспокойства. У бедняжки был сильный жар, она бредила, но в те ясные минуты, когда она могла говорить ровно и связно, просила не звать врачей.
Я хорошо помню тот злосчастный день. Арозон и Элли переживали не только за человека, но и за Лару. Она давно не показывалась дома, день и ночь проводя у постели больной. И когда мы услышали, как к дому подъезжает машина, решили, что вернулась Лара, и очень обрадовались.
Вот только радостным дальнейшие события не назовёшь. Приехала Дафна и сообщила, что Лара умерла.
Нет. Она погибла.
В квартире, где она была с Люсиной, произошёл пожар. Вначале эта новость показалась невероятной. Лара умерла из-за огня?! Арозон не хотел верить. Но вскоре стало ясно - её убили, и убийца был одним из нас. Её тело не тронуло пламя, всё вокруг сгорело, а она лежала белая, как восковая фигура. И была холодная. В ней не осталось ни единой искры. Чтобы сотворить с ней такое, были необходимы немалые силы, и не каждый был способен на это.
Арозон был убит горем, смотря на каждого, как на убийцу сестры. Кто и главное, зачем сделал это? Лара, самое доброе и светлое существо в мире, не могла заслужить смерть. И если бы не случай, мы бы никогда не узнали, кто был убийцей.
Гласа около квартиры Люсины в ночь убийства видел простой человек. Элли, как одна из лучших подруг Лары, пыталась что-то выяснить об убийстве и опрашивала соседей и даже ездила в полицию. Когда сомнений больше не оставалось, и все были уверены, что к смерти Лары причастен Глас, его вызвали в Совет, где он признался в содеянном. Но на вопрос Арозона, почему он это сделал, не ответил. Моему другу и остальным причины были уже не важны. Они жаждали мести, но только из-за Филарета и существующих Правил, сумели отпустить его, выслать из страны...
Арозон не мог прийти в себя долгое время. Впервые за долгие годы дружбы между нами пролегла стена, которую мы преодолели с большим трудом. Он не хотел ни с кем идти на контакт, закрывался в себе, ненавидел целый мир, ведь именно из-за него Лары больше не было. Она отдала себя без остатка. И её больше не стало.
Глава 9
Пожар
Нет. Это тело ещё должно жить.
Неимоверных усилий мне стоило снова заставить себя вернуться. Словно желаешь соединить два магнита. Воздух между мной и скрюченной фигурой на полу словно уплотнился, будто идёшь по дну океана, с трудом переставляя ноги и руки. Вот только вместо конечностей у меня была только сила, и ей я пользовался чуть ли не до изнеможения. С каждой секундой я приближался к телу, которое казалось мне не родным, бездушным, пустым. Я не узнавал себя и даже подумал, что обознался. Но нет. Кроме него в гостиной больше никого не было.
Последний рывок, и мои другие глаза открылись. Без тела я не распознавал запахов и не чувствовал ни боли, ни жара, ни холода. Зато сейчас всё ощущалось в полной мере. Тело горело, в горле першило, а правая щека пульсировала от боли. Я не шевелился, приходя в себя. Глаза бегали по комнате, которая выглядела до смешного перевёрнуто. В носу кроме запаха деревянного паркета ощущался ещё запах чего-то горелого. Через миг я понял, что горю сам. Подскочив, отчего гостиная пошла кругом, осмотрел себя, в поисках выхода внутреннего огня. Не считая лёгкого дымления рук и тела, я был чист, ни одной искры. Но запах ел глаза. Рука сама собой дёрнулась к макушке, и ладони нащупали что-то горячее. Мои волосы горели! Лихорадочно пытаясь потушить пожар, забил руками по голове. Жар был одновременно приятен и неприятен. Я внутренне хотел, чтобы пожар не прекращался, но тело ныло от боли и страха. Мне удалось сбить огонь, впитав его через кончики пальцев в себя. Из-за небольшого переизбытка жара в организме выдохнул облако дыма, прибавляя его к уже витавшему по комнате.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
