Все, что меня отвлекало от дневных переживаний, это книги присланные Ванессой и мои ночные встречи во сне с бабушкой. Только ей я могла рассказать о своих переживаниях и своих сомнениях. Бабушке такая перемена тоже казалась подозрительной. Все что нам оставалось это — ждать.
Алекс отсутствовал уже вторую неделю, настроение мое упало ниже плинтуса, вокруг меня все ходили на цыпочках, стараясь, лишний раз не напоминать о нем. Вечером от него снова не было вестей. Дом погрузился в тишину, время только что миновало за полночь, лишь яркий свет луны, падающий в окна, завораживал своим волшебным сиянием. Промучившись в бесплотных попытках уснуть, решила спуститься на кухню заварить чай. Накинув халат, спустилась вниз, чтобы выпить ромашковый чай. Спускаясь по лестнице, увидела горящий свет в гостиной, и пошла, выяснить, что там может быть. Забыли выключить или кто — то там есть? Темнота скрывала меня в тенях, босые ноги не издавали ни звука, я тихонько подошла к квадрату света, падающему на пол и, застыла в нерешительности. От увиденной картины мое сердце сжалось и со следующим ударом рассыпалось на осколки. Я замерла наблюдая за разворачивающимися действиями. Первой прорвавшейся мыслью было войти туда и выяснить все на месте. Раздавшийся стон заставил меня отступить и, пятясь назад взлететь по лестнице назад в комнату. Влетев в комнату, я заперла двери в обеих комнатах. Меня трясло, руки дрожали и, при каждом закрытии глаз передо мной вставала картина — Алекс, обнимающий и целующий Амелию, стонущую в его объятиях от страстных поцелуев. Его руки скользящие по ее спине и, спускающиеся на ягодицы, прижимающие к телу как можно ближе.
Слез не было лишь решимость как можно быстрее уехать и исчезнуть. Мои чувства отключили, как рубильник отключающий электричество — вот сейчас оно было, а теперь нет. В груди куском льда замерло сердце, я ощущала себя завернутой в холодный туман, такой плотный и непроницаемый для постороннего шума. Апатия и оцепенение охватили все мое существо. Для чего надо было устраивать весь этот спектакль с наймом помощника и последующим отбором и помолвкой? Чтобы поиграть моими чувствами? Доказать, что он может это сделать — влюбить в себя любую? Столько произнесенных пафосных слов и для чего? Чтобы одна наивная дурочка поверила, что в нее действительно мог влюбиться такой человек?
Достала чемодан и сумку, сложила вещи, поставила все у дверей, оделась в джинсы и футболку и стала ждать. Все равно я не смогу сейчас уснуть. Оставалось лишь сидеть и ждать наступления утра. Взгляд упал на кольцо и браслет. Сняла украшения, покрутив в руке и, положила на прикроватную тумбочку. Провела пальцами по татуировке, желая, чтобы она исчезла, и я могла забыть все, что произошло за эти месяцы.
От дум меня отвлек звук поворачивающейся ручки, хорошо, что я успела закрыться. И вообще здесь куча спален, найдет, где переночевать со своей Амелией. А я не буду ждать, когда мне укажут на дверь, я уйду сама. Через три часа небо стало окрашиваться розовым рассветом. Все пора. Зашла в ванную, умылась, глянув на себя в зеркало, откуда на меня смотрело отражение бледной потерянной девушки. Бледное лицо, темные круги под глазами от бессонной ночи потухший взгляд. Повинуясь импульсу, взяла помаду и написала на зеркале «Прощай, будь счастлив» и вышла из комнаты, прихватив свои вещи. Внизу никого не было, все еще спали, поэтому меня никто не заметил, и я вышла на улицу, покинув дом. Машина моя стояла рядом с гаражом, что было мне на руку — не пришлось шуметь и открывать дверь гаража. Закинув вещи в багажник села, в машину вставив ключ в зажигание, вокруг по-прежнему было тихо. Ранние птицы только — только начали расправлять свои крылышки и пели, радуясь новому дню. Окинув взглядом, дом и часть сада, завела машину и выехала из поместья. Ключи от дома я оставила там же, на тумбочке прихватив только электронный ключ — пропуск, без которого я не смогла бы открыть ворота. Приставила ключ к пульту, ворота открылись и я, надавив на педаль газа, выехала из своей такой короткой сказки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я ехала долго, даже не понимая, куда и зачем. Я проехала уже несколько часов, когда очнулась и поняла, что практически доехала до соседнего города, и ехала я к единственному родному мне человеку — бабушке. Как проехала город и выбралась на шоссе, даже не поняла. За меня работали инстинкты и мышечная память. На панели замигала лампочка показателя бензина. В баке оставалось совсем мало хорошо, что в километре от этого места есть кафе и заправка. Я остановилась на заправке, пока заправляли мою машину, сходила в кафе заказала кофе и бутерброд. Пока жевала, смотрела отсутствующим взглядом в окно, наблюдая за редко проезжающими машинами и людьми, которые так же, как и я остановились передохнуть.
Ела просто потому что надо было, не чувствуя вкуса и запаха. Даже в полубессознательном состоянии я ехала к единственному родному мне человечку. Только там укутанная заботой бабушки я надеялась вернуть хотя бы каплю своего разбитого сердца.
Села в машину, завела мотор и, вдруг в сумке раздался телефонный звонок. Неуверенно вытащила смартфон, поглядывая на номер. Даже облегченно вздохнула, когда поняла, что это не он. Сейчас у меня не было ни сил, ни желания даже слышать его. Мне нужно все обдумать и прийти к какому-то решению. На звонок решила ответить.
— Да? Мой голос прозвучал даже спокойней, чем я ожидала.
— Стефани, это Молли, ты куда пропала? Мистер Алекс вернулся.
— Я знаю, Молли.
— Знаешь? Ты его видела?
— Да, Молли я его видела и того что я видела для меня было достаточно.
— Так ты знаешь, что он вернулся не один? Ты поэтому уехала?
— Молли, я прошу тебя не говорить мне больше о нем. Я не хочу ничего знать. Прости, что не попрощалась с тобой и девочками. Передавай им привет.
— Конечно, передам. Но Стефани послушай, мы беспокоимся за вас, он сам на себя не похож, он даже не спросил где ты.
— Молли, прошу не надо. Я ему не нужна, мне он тоже. Он нашел ту, что ему действительно нужна. И я не хочу больше это обсуждать.
Мое оцепенение начало ослабевать, на меня волной нахлынули все сдерживаемые эмоции, из глаз начали капать слезы.
— Но, Стефани с ним что — то произошло, это не он. Я прошу тебя, может, вернешься?
— Я не могу, Молли. Не могу вернуться, это выше моих сил. Мне пора ехать. Прощай Молли.
— Стефани, знай, что бы ни случилось, мы все будем тебя ждать.
- Нет, Молли не надо. Я не вернусь.
— До свидания Стефани.
— Прощайте. Я отключила смартфон, бросив его на соседнее сиденье. Вот зачем я ответила? Еще бы чуть — чуть и я была дома. Слезы застилали глаза, в груди разрасталась боль и, казалось, что эта выжженная дыра не затянется никогда. Хотелось выть, как это делают волки на полную луну или когда теряют свою пару. А я только что потеряла свою пару. Прикусила губу до крови, боль отрезвляющей молнией пронзила до кончиков пальцев. Держись, Стефани нужно доехать до дома. Надела солнцезащитные очки, чтобы спрятать красные глаза и нажала на газ. Через полчаса буду на месте. Тогда и поплачем.
Больше никогда я не поверю, ни одному мужчине. Хватит! Мое сердце не игрушка, которую можно перекидывать туда — сюда. Как йо-йо, захотел, поймал, захотел, отпустил. Наступила нате же грабли — снова! Доверилась и отпустила свою душу и сердце, а получилось как всегда. И когда же ты уже повзрослеешь Стефани? В памяти постоянно всплывала ночная картина. Амелия — откуда она взялась? Почему он привез ее к себе? Ох, не зачем мне думать об этом! Я все уже решила для себя. Пусть будут счастливы, время они хорошо провели вместе и проведут еще. А то, что последнюю неделю они были вместе, я была уверена на сто процентов. Надо забыть, но боже как же сложно и тяжело! Я веду себя как мазохистка — ковыряю кровоточащую рану, запуская в нее палец и, проворачиваю снова и снова. Сон — это всего лишь сон, я так буду к этому относиться. Никаких отношений — лучше заведу кота.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Городок меня встретил нарядно украшенный к празднику. Цветные флажки, бумажные цветы были повсюду. Вдоль дороги все деревья были украшены гирляндами. По улицам гуляли влюбленные пары, родители с детьми и школьники собирающиеся группками. По улицам прогуливались торговцы, предлагая на любой выбор сладости и выпечку с лимонадом. Я вспомнила, что стояла середина июня. И что сегодня День Города. Счастливые лица были повсюду, лишь у меня вместо сердца зияла огромная рваная рана, которая не скоро еще затянется.
