– Не надо ему больше подходить к тебе, Ослик. Я ведь убью малохольного, на твоей совести будет... – и голос такой спокойный, можно даже сказать умиротворенный. У-у-у, сволочь!
- Если ты не перестанешь лезть ко мне...
Он улыбается.
- Ну, и?
- Я уволюсь и уйду отсюда. Чтобы больше рожу твою наглую не видеть. Чертов ты эгоист!
Разворачиваюсь, желая уйти в ресторан, но он за руку меня ловит.
- Не бросайся так словами, Ослик. Потом просить будешь.
- Да я ненавижу тебя, - не голос, шипение. И пусть потом мне будет стыдно за эти слова, но это именно то, что я сейчас к нему ощущаю.
А ему плевать на все. Улыбается и с диким восторгом на меня смотрит, будто я только что ему в любви призналась. Притянув к себе ближе, говорит на ухо.
- Это хорошо, Ослик. Трахаться будем жарче. А сейчас садись в мою тачку. Я отвезу тебя домой.
Из груди рвется смешок.
- Мы же вроде как друзья были. А тут про «трахаться» заговорил? Мало Яны?
Лука вздергивает бровью.
- Вот об этом пункте договора я и хотел поговорить. Не могли бы мы внести некие послабления?
- Нет!
Достал! Все! Я больше не могу ни секунды быть рядом с ним. Вырвавшись из захвата, срываюсь в сторону. А он за мной. Но не успеваем сделать и пары шагов, путь перекрывает Илай. Он встает между нами, остужая пыл Варламова.
- Мне похер, кто кого везет. Еще раз устроишь тут драку, Лука, в ресторан не зайдешь. Скажи спасибо, что Нинель не было.
Илай такой злой. Его голос – от одного звучания меня ознобом бьет. Я краснею с головы до пят, мне стыдно даже смотреть в глаза мужчине. Боже, ну за что мне все это?! Почему этот неандерталец достает меня?!
Илай разворачивается и уходит в сторону здания.
А Лука, будто ни в чем не бывало, продолжает улыбаться. Словно Илай только что ему приятного вечера пожелал. Да ему ведь плевать!
- Ну так что, Ослик? Заканчиваем цирк? Или продолжим?
Я смотрю на ребят. Из ресторана уже и Яна выскочила, делает вид, что спокойно курит. Но я то чувствую ее беглые взгляды в нашу сторону.
И понимаю ведь, что деваться некуда. Он не отстанет, пока не добьется своего. Ну ничего. Варламов пожалеет, что ввязался в это. Не понимает культурных отказов, так я откажу ему так, что запомнит на века.
Ничего не отвечаю ему. Молча срываюсь в сторону его тачки. И молю себя об одном. Чтобы ненароком не прибить этого идиота.
* * *
Как только мы отъезжаем от ресторана, я понимаю, что теперь у меня будут огромные проблемы. И если завтра утром мне позвонит Марика и скажет, что больше я не должна даже показываться в ресторане, я не удивлюсь. И будет очень обидно, если я из-за подобной ерунды потеряю работу.
Мне хотелось плакать. Ей богу, слезы грозились вот-вот политься из глаз.
- Ослик, эй, хватит дуться. Адрес скажешь? Или едем ко мне? – раздался его довольный голос. И это стало последней каплей.
- Это был помощник моего брата! – сорвалось с губ, когда он остановился на перекрестке.
Лука выглядел абсолютно спокойным и довольным собой. Даже стал напевать идиотскую песенку, играющую по радио.
На его губах расплылась улыбка.
- Да хоть любовник твоего брата, Ослик. Он не понравился мне, тебе с ним было небезопасно.
- Серьезно? Нет, ты сейчас серьезно?!
Он просто кивнул в ответ.
- Я серьезен как никогда, ты видела его машину?
Захотелось заорать. Громко. Так, чтобы стало хоть на чуток полегче и не свербело так в груди от злости.
- Я не хочу, но все-таки спрошу. Ну и что с ней не так?
Лука посмотрел на меня «да ты издеваешься?» взглядом.
- На такой катаются только латентные психопаты или маньяки.
Уму не постижимо. Я отвернулась, смотря куда угодно, только не на его лицо довольное. А ведь есть в его словах правда. Оскар был вооружен. И если бы все слишком накалилось, он запросто мог достать пистолет и выстрелить. Мог пострадать кто угодно. Начиная от самого Варламова, заканчивая Илаем или Марикой. Лука все это прекрасно понимает. Но ему плевать. Ему всегда на все плевать,
- А ты не постеснялся при всех напасть на него, - процедила сквозь зубы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он усмехнулся довольно, потирая подбородок.
- Еще бы. Я же тебе не тихоня какой-то.
Как просто у него все! Как легко! Я не знаю, как достучаться до этого идиота и объяснить, что не стоит так вести себя. Что нужно отстать от меня и дать спокойно работать. И в то же время мне так хотелось выбить его из равновесия. Увидеть наконец-то смятение на его лице, неуверенность.
- А может, он мой парень?!
Лука удивленно косится, вдавливая педаль газа в пол. Двигатель ревет, а меня отбрасывает назад.
- Тогда он еще больший лох, - пожимает плечами.
- Позволил забрать свою девочку, тебе такой точно не нужен.
- Как ты вообще можешь быть таким?! Таким безответственным?! Ты разве не понимаешь, что подставил меня?! В который раз выставил меня в глазах сотрудников легкомысленной дурой! Что скажет Марика, а Нинель?! Да после того, что произошло, мне стыдно появляться в ресторане!
- Ослик, ты ходишь в сетке и купальнике, не строй из себя монашку, - остановив машину у обочины, он пододвигается ко мне. Лука делает это так быстро, что я не успеваю отреагировать. Всего мгновение – и я в капкане его рук. Мои скулы горят от касаний грубоватой кожи его ладоней. Его глаза напротив моих, близко. И весь мир сужается до этой синевы глубокой, до морщинок в уголках глаз. А в легких запах его.
- Я знаю, насколько ты горячая. И тебе это не скрыть, - шепчет, у самых губ.
Сердце под сто сорок. И боль в груди тягучая. Так ведь сложно, так плохо мне, разве он не видит?
Я не могу больше находиться с ним рядом. И я злюсь. Не хочу, чтобы мне было больно!
Я делаю это прежде, чем успеваю подумать. В один момент рука резко взмывает вверх, а в другую, оказывается у него на скуле. Мне больно, кожа горит, а кость ноет от удара. Рука слетает и ударяется о панель на машине.
- Не смей даже подходить ко мне! Слышишь?! – я больше не могу играть холодную стерву. Перед глазами пелена.
- Зачем ты меня достаешь?! Иди и сажай свою Яну на колени, и устраивай ей сцены ревности! А я хочу работать! Нормально работать и получать деньги! Моя жизнь - бесконечные ямы и ухабы. И впервые в жизни мне повезло с людьми! Нинель, Марика, Лешка. У нас отличный коллектив, и по твоей вине, Варламов, я могу лишиться этого всего. Ради чего?! Ради того, что тебе по приколу вести себя как мудак? Ради того, чтобы трахнуть меня, а потом забыть? И дальше трахаться со всевозможными Янами и прочими дурами, просто зарубив меня как метку на дереве?! – он молчит. Смотрит на мою истерику.
- Я не хочу! Не хочу быть зазубриной, слышишь?! Я хочу нормальную жизнь, мудаков в моей жизни хватает!
Его рука резко дергается вперед. Огромная ладонь закрывает мне рот.
Лицо Варламова снова близко, а в глазах злость. Всегда синие, светлые, сейчас они темнее ночи.
- То, что ты увидела – тупое совпадение,- тихим голосом. - И если бы осталась в тот день на полминуты дольше, а не убегала прочь, ты бы увидела, как была послана Яна. Далеко и надолго... Да, я мудак, не спорю...
Лука опускает взгляд вниз. Хмурится.
- У тебя кровь, Ослик, - его голос меняется. Теперь он взволнован. Мужчина прищуривается, возвращая разгневанный взгляд к моим глазам.
- Как ты собираешься быть самостоятельной, если даже врезать мне по морде у тебя не выходит без последствий ? – Лука обхватывает пальцами мое запястье, поднимая его в воздухе. И я вижу, как с ладони вниз по предплечью стекает красный ручеек. Мне вдруг становится не по себе. Я пытаюсь одернуть руку. Но он не дает.
- Нужно обработать рану.
Вид собственной крови немного остужает мой пыл.
- У тебя ведь должна быть аптечка.
Кровь капает мне на одежду. Ее так много! Мне действительно становится страшно.
