Правила и ограничения, которые принимает каждое культурное общество, помогают душе не пропасть в ловушке желаний тела. Ограничения, налагаемые культурой поведения, прежде всего касаются отношения к еде и сексу. Они принимаются как основа и формируют общество. Затем добавляются другие ограничения, касающиеся имущества других, их жизни и чувств. Многие религии принимают такие ограничения как основу поведения человека. Для того чтобы душа развивалась, человек должен жить, руководствуясь духовными законами и сдерживая в себе животные страсти. Все мы знаем эти заповеди:
✓ не убей,
✓ не прелюбодействуй
и другие.
Еще не развитая личность, даже принимая внешне ограничения в поведении, налагаемые религией, внутри себя продолжает желать запретного. Не испытывая духовного подъема и чувства единения с Высшими силами, такие люди купаются в низких энергиях и желаниях. Даже принимая условия религии и соблюдая обет безбрачия, такой человек обуреваем сексуальными желаниями, не знающими границ. Мужеложство в монастырях и общинах, насилие над иноверцами, издевательства над «ведьмами», которые в большинстве своем были красивыми женщинами, выдают истинное животное желание, которое было подавлено, но прорывается в бешенстве и наслаждении от страданий других.
Осваивая задачи по уроку сострадания, души берут себе жизни и определенные события в них, которые помогут обуздать желания и эгоизм, научиться состраданию. Часто для усложнения этой задачи души получают весьма крепкие тела.
Обладая физической силой и недюженным здоровьем, люди могут чувствовать свое превосходство над другими и не прочь продемонстрировать свое пренебрежение слабыми и беспомощными. Как условия для усвоения урока души выбирают потерю силы или тяжелые болезни, которые помогают им почувствовать других и даже научиться сопереживанию.
Александр, 42 года. Женат. Был очень сильным, но тяжело заболел. Теперь мучается тем, что стал слабее других мужчин на работе. Не может, как раньше, решить вопрос «с молодыми» путем кулака. Хочет поправить свое здоровье и «ввязаться» в новое дело. Там, как ему сказали, будут большие деньги и власть. Пришел с женой, которую начал слушать последнее время. До этого часто бил и считал, что женщина – это низшее создание.
Его детство прошло в семье алкоголика. Его отец пил и устраивал скандалы с криками, слезами и обвинением всех в его несчастьях. Когда он не был пьяным, то молчал и вел себя тихо. Мать часто говорила сыну, что отец – это дурной пример и показывает все то, что не следует сыну никогда делать. Чувствуя себя неудачником, отец все больше терял свое достоинство. Его регулярно увольняли, и приходилось искать новую работу. Мать явно выигрывала на его фоне, так как имела стабильную хорошо оплачиваемую работу. Ей доставляло удовольствие упрекать мужа и демонстрировать свои достижения. Она защитила диссертацию и унижала мужа, говоря, что он закончил только «три класса приходской школы». Александр замкнулся и решил в этой жизни достичь многого. Он хорошо учился, хотя учеба давалась ему нелегко. Затем он несколько раз поступал в институт и каждый раз проваливался на экзаменах. Не гнушаясь никакой работой, он заработал достаточно денег, чтобы оплатить обучение в вузе. Он женился, выбрав себе студентку из другого института, которая успешно училась, и ей предвещали блестящую научную карьеру. Она родила ему двоих детей. Посадив ее дома воспитывать детей, он понимал, что ее карьера не сложится.
Поняв, что без вступления в политическую партию он мало чего сможет добиться, Александр выбрал ту, в которую входили известные политические лидеры. Здесь его заметили как напористого карьериста, готового сделать за деньги многое. В результате он стал «своим человеком» у известного политического лидера. Получив «теплое место», он быстро освоился и стал распускать свои руки при выяснении отношений с подчиненными. Его раздражали те, что умнее его. В последнее время пришло много молодых и сильных мужчин. Они занимались спортом, качались в тренажерных залах и хорошо разбирались в компьютерах. Почувствовав свою слабость, Александр стал компенсировать свои проблемы на работе в отношениях с женой. Если до этого он приходил в дом как хозяин и с порога командовал, чтобы она его встречала у дверей и сразу кормила, заперев в комнате детей, то теперь он стал ее бить. Он начал устраивать настоящие истерики, крича и обзывая ее при детях. Поскольку он чувствовал, что «стал занимать мало места» на работе, ему доставляло удовольствие называть ее «толстой коровой». Жена стеснялась своих форм и стала голодать, чтобы похудеть. Ей удалось с 48-го размера похудеть до 44-го. Однако он как будто этого не замечал и продолжал обзывать ее. Жена собралась выходить на работу, чтобы почувствовать себя более независимой от него, но он убедил ее, что за это время она поглупела и вряд ли сможет что-то делать.
Страх потерять свое место и ощущение опасности и контроля, в котором прибывал Александр последнее время, пошатнули его здоровье. У него появились отдышка и сердечные боли. Стало повышаться давление.
Поскольку его жена уже раз была у меня на приеме, он решил тоже сходить. Скорее всего, его привел ко мне все тот же контроль за женой. Он хотел понять, насколько то, что я с ней делаю, может быть опасным для него.
На сеансе я быстро нашла его проблему с детскими переживаниями и душевной болью, которую он испытывал из-за отношений его родителей. Он согласился с тем, что это до сих пор мешает ему жить и может быть источником его проблем. Таким образом, он стал приходить на мои сеансы. Сначала мы работали только с его детскими переживаниями. Он понял, что вел себя так, доказывая своей матери, что он не как отец. В лице своей жены он бился с собственной матерью. Затем, чтобы понять, откуда приходит его желание издеваться над женой, после чего он чувствует себя не в своей тарелке, он согласился отправиться в прошлое.
Первая жизнь, в которую он попал, была в Нидерландах.
Это правление Карла V. Почему-то судьями были испанцы. У меня тоже испанская кровь.
Я стою перед женщиной, сидящей в деревянном кресле, или это трон. Нет, руки у нее крепко привязаны к поручням кресла. Я кричу на нее. Она почему-то не вжимается в кресло, а выпячивается все больше.
Кричу:
– Признайся, ты ведьма! Ты извела коров в деревне!
За креслом вижу человека, он пыхтит и что-то делает.
Он там поворачивает рычаг или что-то вроде колеса. Когда он поворачивает, женщина выгибается.
Смотрю на лицо. Вдруг мысль: «Она такая красивая, могла бы быть моей».
Она кричит от боли, искривляется. Мне вдруг показалось, что это я ее насилую, но нет. Это она на кресле так извивается, и у нее такое лицо.
Я прошу его посмотреть немного раньше, кем он был в детстве.
Я в бедном доме. Это даже не дом, лачуга без окон. Все покрыто старой соломой. Меня отдают в монастырь. Тяжелые годы. Много издевательств, розги, огонь. Я вижу старшего наставника, он берет меня и насилует. Старшие всегда выбирают себе мальчиков и имеют их. Это «нормально». Некоторые старшие не общаются с нами, они «пыхтят» друг с другом.
Теперь я получаю сан. Меня больше никто не смеет бить. Теперь я сам могу бить и насиловать других. Я этим пользуюсь.
Я опять здесь, в подземелье. Я тут часто. Хотя мой сан не обязывает меня самому присутствовать во время пыток, я это очень люблю. Каждый раз, особенно с «ведьмами», – оргазм. Я в ярости разрываю на них одежду и мщу им за то, что никак не могу побороть желание плоти. Они даже снятся мне во сне. Я постоянно их хочу. Утром я прихожу в подземелье раньше палача и с удовольствием наблюдаю, как они съеживаются за решеткой при виде меня. Они все в грязи, ужасные запахи, но меня это только возбуждает. Я могу все!
Смерть меня настигла во время пыток мужчины. Он весь такой худой и молчит. Я злюсь, и вдруг красная волна поднимается к голове. Мне трудно дышать, все красное. Падаю.
Меня кто-то поднимает и несет.
Я оказываюсь в отдельном помещении, оно полупрозрачное. Со всех сторон ко мне стекается энергия в виде волн. Я как в камере. Мне говорят, что это восстановит меня. Здесь я буду долго, потом проведу время с наставником, который поможет мне разобраться во всем. Никто меня не ругает и не наказывает. Я даже будто вспоминаю, что уже был здесь. Вокруг так спокойно, и как будто меня любят. Да, это именно любовь, просто так. Эти волны, идущие ко мне, наполнены любовью. Мне так странно. Я еще продолжаю ждать суда и того, что меня поместят в ад, но здесь только любовь. Так больно и неудобно. Мне стыдно. Ой, как мне стыдно!
