слюни на подушку!
— Я?! Слюни? — Ясмин удивился, а потом сделал вид, что ужасно рассержен. – Так! Похоже, ты проболтался, дорогой! Я слюни не пускаю! ИТАК, КТО ТАМ ТЕБЕ СЛЮНИ ПУСКАЛ И КУДА?
— Упс! — Салах прикрыл рот ладошкой и сделал невинные глаза. Точь-в-точь, как это делал Амин, когда говорил какую-нибудь гадость! А потом альфа метнулся в свою спальню, на ходу отстегивая ятаган и отбрасывая его в сторону.
Ясмин, подхватив юбки, бросился следом. За дверью его уже поджидали. Стоило их губам встретиться, как все сразу стало незначительным, и осталось лишь мучительное, испепеляющее желание. Салах вжал Ясмина в дверь, целовал и не мог оторваться. Только когда перед глазами полетели черные мушки, а во рту стало сладко, Салах оторвался и жадно посмотрел на зацелованного супруга. Ясмин перевел дыхание и вцепился в волосы мужу, увлекая его в еще один поцелуй. Он прижимался к нему так сильно, что они едва устояли на ногах, их члены терлись сквозь одежду, они стонали в рот друг другу, кусали губы, шепча со стоном «я дышать без тебя не мог, как я скучал, а я, я умирал без тебя, мой, мой…»
Ясмин отдавался ему так, как можно отдаваться только любимым — со всем желанием, открыто, с наслаждением. Салах запутался в подоле платья, а омега вдруг захихикал.
— Ты чего? — Салах удивленно замер. — Щекотно?
— Нет, — Ясмин оттолкнул его руки и сам взялся за юбку. — Просто вспомнил, как мне жада в первый день объяснял, почему омеги ходят по гарему в широких платьях, – и, увидев вопрос в глазах Салаха, провокационно скользнул в сторону и задрал подол, демонстрируя голые ноги. — Вот для этого!
Он взвизгнул и рванул с голыми ногами, уворачиваясь от рук мужа, к кровати. Салах, немного замешкавшись, все же догнал Ясмина и, прижав к себе, упал с ним на кровать. Платье вскоре полетело в сторону, следом за ним в полет отправилась рубашка.
— А как же гости, отец, ну, там не знаю, вечерняя гулянка в честь окончания этих бесконечных заседаний и выборов? Тебя искать не будут? — Ясмин попытался притормозить мужа.
Но тот уже добрался до вожделенных ног супруга и теперь ему было все равно. Он, наклонившись, коротко поцеловал омегу. Салах вошел в него осторожно, туго, он почти не дышал, прижавшись губами к метке и ощущая, как бьётся пульс на шее и замер, войдя до конца. Ладонь альфы легла на член омеги, он провел рукой вверх и вниз, Ясмин громко вскрикнул, и, стиснув руку мужа, подтолкнул Салаха в себя.
— Не знаю! Какая разница, пусть ищут, если хотят. О-о, радость моя, мой Ясмин, ты… такой, такой…
Альфа, окончательно срываясь с тормозов, проникая языком в отзывчивый рот и так же резко и ритмично начинает трахать его, резко и сильно. Ясмин, прижимаясь все теснее, обхватил бёдра альфы, приподнимаясь и насаживаясь все глубже и глубже. Салах дышал со всхлипами. Ясмин зажмурил глаза и, самозабвенно отдаваясь, двигался ему навстречу. Они оба уже взмокли. И только когда омега, распахнув глаза, начал биться, истекая спермой, Салах, довольно улыбаясь, вышел из него почти до конца, прижимая к себе влажное тело, а потом снова протиснулся в тугую, сжавшуюся дырочку. Взрывной оргазм заставил его закричать, содрогаясь внутри. Он рычал, как тигр над добычей, потому что не осталось больше ни слов, ни мыслей. Довольные друг другом, они лежали, едва дыша, мокрые от пота, и разнеженные как котята.
В воздухе повис густой запах секса и семени в сочетании с терпкостью чая и свежестью жасмина. Альфа довольно принюхался, как хищник, пометивший, наконец, свою территорию. Ясмин, наблюдая, как самодовольно засветился муж, решил еще раз уточнить:
— Так ты пойдешь на вашу альфью вечеринку?
— Нет! — Салах мягко перекатился на бок и погладил супруга по еще плоскому животу. — Я лучше побуду с семьей! Отец прекрасно справится и без меня! Эмиры уже едят с его рук и в глаза благоговейно заглядывают: «Святой человек! Бескорыстный! Восстановил справедливость, наказал негодяя, облагодетельствовал всех!». В крайнем случае, с ним рядом будет Саид! Он-то здесь остается, а мне, бедному, завтра уезжать! Когда я еще увижу свою любовь? Мне выть хочется с досады. У меня супруг беременный, а я не увижу, как округляется его животик!
Ясмин набрал побольше воздуха и выпятил живот. Салах со смехом поцеловал пупочек. В приоткрытую дверь просочился Рафик. Он принес таз с водой и полотенцами. За его спиной маячил Хатим с перепуганными глазами.
— О-о-о! — выдохнул Ясмин. — Как ты думаешь, мы сильно кричали?
— А что такое? — Салах вскочил, как только дверь закрылась, и через закрытую дверь рыкнул, чтобы принесли еды. — Ты стал таким стеснительным?
— Я не о себе переживаю, — Ясмин позволил мужу обтереть себе спину, пока вытирал свой живот и грудь. — Там наши гости, они совершенно запуганы тем козлом, Халибом, а малышу, похоже, досталось больше других!
— Так что же делать? — Салах недовольно надулся. — Мне теперь и в собственной спальне нельзя расслабиться?
— Не переживай! — Ясмин отдал ему свое полотенце.
Пока альфа фыркал над тазом, как кот, он быстро перестелил простынь. Рафик по его просьбе положил несколько простыней в прикроватный сундучок. Салах, как раз, довольно урча, лег звездочкой на кровать, как в дверь бережно постучали. Ясмин быстро натянул платье и кинул Салаху покрывало. Тот недоуменно посмотрел на омегу, но прикрыл голые ноги.
— Ну, я тебя прошу! — Ясмин послал мужу воздушный поцелуй, прежде чем пустить внутрь Рафика с подносом. — Хатим, не надо переживать! — Ясмин стоял на пороге. — У меня все в порядке! Сходи к Мышонку и побудь пока с ним! Рафик, поднос поставь сюда! — Он показал на столик, на котором он работал, пока его кабинет был занят.
Рафик хорошенько принюхался и так довольно улыбнулся, будто это у него сейчас был жаркий секс. Ясмину так захотелось дать ему затрещину, чтобы тот не совал свой нос, куда не надо! После того, как дверь за бетой закрылась, Ясмин со злостью выдохнул:
— Наверняка побежит сейчас жада докладывать, чем мы здесь занимались! — Ясмин посмотрел в прорезь окна, как Рафик мчится по двору гарема.
— Да он и так все знает! — «успокоил» его Салах. — И потом, что нам скрывать? У нас
