однако некоторая часть и на селе, например священники в сельских приходах, инженеры на горных разработках, гувернеры в поместьях и т. д.
Значительная часть граждан, относящихся к этому социальному слою, принадлежала к функциональной элите «государственных служащих» и еще очень редким представителям «свободных профессий». Вначале очень немногочисленную часть граждан составляли капиталистические предприниматели (трактовавшиеся вначале очень широко). Данные по многим городам свидетельствуют о том, что те полноправные бюргеры, которые на протяжении веков занимались торговлей или мелким производством, стали инициаторами создания крупных промышленных, транспортных, полиграфических и других предприятий. Они проживали как в городах, так и в селах, и им долгое время не были присущи общие социальные черты. Часто они происходили из других частей страны и даже из-за границы (Нидерланды, Франция, Англия и т. д.) или принадлежали к этническим или религиозным меньшинствам (гугеноты, евреи, богемцы, валлоны и т. д.). Позиция этих чуждых групп во многих городах и целых местностях (Нижний Рейн, область Рейна-Майна) была очень сильна.
Из вначале разрозненных групп постепенно развивался новый гомогенный класс капиталистических предпринимателей, который впоследствии стал основой класса германской буржуазии. Термин «буржуазия» дает возможность обособить эту группу от представителей городского бюргерства и образованных слоев. Это разграничение вполне правомерно, несмотря на подвижность границ каждого слоя. Впоследствии этот класс разделился на две основные части: крупную буржуазию и мелкую, которая отличается от традиционного городского слоя (мелкие ремесленники, торговцы). Ярким примером для иллюстрации появления такой буржуазии в конце XVIII — начале XIX в. служат владельцы мануфактур. Среди основателей мануфактур явный перевес был у бюргеров, чиновники были в меньшинстве. Во Франконии из 98 созданных в 1680–1830 гг. мануфактур 85 % было образовано старыми предпринимателями (причем торговцев среди них лишь немного больше, чем ремесленников), 4 — дворянами, 2 — чиновниками и 4 предприятия были королевскими фирмами). Мануфактуры стали трамплином для экономического и социального взлета буржуазных предпринимателей, бывших по происхождению в основном торговцами и ремесленниками. Прусская государственная политика не способствовала появлению класса таких предпринимателей (мешало сопротивление дворянства, бюрократические препоны и прямое государственное вмешательство). При этом почти все предприниматели пытались получить государственные привилегии или монополии.
В городах существовала достаточно многочисленная группа мелкой буржуазии, которая состояла из представителей и старого, и нового «среднего слоя». К ним впоследствии добавились и служащие, занятые на частных предприятиях, а также на государственной и муниципальной службе. Эту страту вначале отличали нечеткие рамки и особая социальная мобильность. Средние слои были готовы сохранять свои традиции и формировать новые. Главное, к чему они стремились, — это подняться максимально высоко из низов социальной лестницы.
Итак, «средний класс» можно определить как часть самодеятельного населения, проживавшего в основном в городах, обладавшего собственностью, вовлеченного в процесс производства или имевшего профессию, требовавшую получения высшего образования и приносившую достаточно высокий доход. К среднему классу мы относим, прежде всего, предпринимателей, занятых в сфере промышленного производства и торговле, представителей «свободных профессий», т. е. адвокатов, учителей, ученых, врачей и т. д., среднее звено чиновников, а также категорию служащих-менеджеров. Формирование этого класса было достаточно длительным процессом: с конца XVIII до конца XIX в. Этот слой складывался в русле общей тенденции перехода от сословного общества к социально-мобильному классовому обществу, который был характерен в этот период для всех основных европейских государств. Идеологией нарождавшихся в Германии буржуазии и среднего класса стал либерализм.
Либеральное движение в 1830-1840-е годы было, прежде всего, конституционным движением. Начавшись на региональном уровне, оно постепенно (к середине 1840-х годов) вышло на общегерманскую арену. Перед революцией 1848 г. либералы играли заметную роль в юго-западных германских государствах, имевших к этому времени конституции и ландтаги, близкие по своему характеру к парламентам в современном понимании. Не углубляясь в проблему либерализма и подробности политической борьбы, следует отметить, что либеральное движение, так же, впрочем, как национальное и консервативное, не было однородным. В нем были как левые, так и правые, как «идеалисты», опирающиеся исключительно на ценности классического либерализма, так и «практики», пытающиеся объединить либеральные принципы с политическими реалиями Германии. Так же, как и в других странах, отчетливо выделялись два основных течения — либерализм и демократия. Это отсутствие единства проявилось впоследствии в деятельности Франкфуртского национального собрания. При этом следует отметить, что патриотизм либералов носил ярко выраженный земельный характер, представители этого течения стремились к завоеванию гражданских свобод и построению правового, парламентского государства в рамках отдельных государств. Создание единой германской нации в 1830-1840-е годы становится основной целью либералов, причем на данном этапе речь уже не идет о формировании национального самосознания (в основном у интеллектуальной и политической элиты оно уже сформировалось), а о ее социальном и экономическом оформлении. Создание единого германского национального государства рассматривалось как общая цель гражданского общества и монархов. При этом либералы считали своей задачей обеспечение гражданских свобод, политическое объединение отдавалось на откуп правящим домам.
Такая постановка вопроса сводила национальное единство только к государственному объединению. Демократы, в противовес либералам, декларировали претворение в жизнь принципа народного суверенитета, из которого, по их мнению, вытекало и решение национального вопроса силами самой нации.
Вплоть до 1848 г. прусские короли считали, что небольшие правовые уступки либералам являются не столько необходимым, сколько достаточным условием для сохранения государства в спокойно-равновесном состоянии в условиях общеевропейской послереволюционной реакции, а затем и при нарастании новых революционных тенденций к западу от границ союза. Работа четырех конституционных комиссий закончилась изданием королевских указов и только в 1847 г. прусский король впервые созвал Объединенный ландтаг.
События 1848 г. являются одной из ключевых историографических проблем в истории Германии XIX в. Практически все современные исследователи едины в том, что революция 1848–1849 гг. в Германии имеет, прежде всего, социальные причины. При этом главной целью, содержанием и задачей был все же национальный вопрос.
Основными требованиями либеральной оппозиции с середины 1840-х годов были: отмена всех ограничений политических свобод, введение свободы слова, собраний и союзов, всеобщего (конечно, только для мужчин) избирательного права, расширение прав народного представительства, введение министерской ответственности и нового гражданского кодекса, полное равенство в гражданских и политических правах представителей разных конфессий, разработка социального законодательства, созыв общегерманского парламента и создание национального конституционного государства. При этом во всех германских государствах, где не были до этого приняты конституции (Австрия, Пруссия и т. д.), именно этот вопрос был самым главным. Все эти требования по сути были призывами не к революции, а к реформам. Дальнейшее развитие событий показало, что вооруженный мятеж, выплеснувшийся на улицу, был в Германии скорее исключением (особенно, если сравнивать эти события с революцией во Франции). 18 марта 1948 г. в Берлине вспыхнуло восстание, в ходе которого погибли более 200 человек. Трагедия стала главным образом следствием
