— А не хер на наш каравай роток разевать!
После этих слов хладнокровный гэбист не выдержал и откровенно заржал. Отхохотавшись он пожал мне руку:
— Надо запомнить. Коротко и внятно! Будут проблемы, заходи, Сергей Васильевич.
— Так не пустят же туда.
Уверенно роняю:
— Пропустят, куда денутся.
«Вольво» дяди Саши, привезенная с последним рейсом блестит и сияет. По сравнению с моим жалким «Москвичом» настоящая Европа. Эх, такую бы и мне. Но все впереди. Быстро привыкаешь к хорошему. Да и честно говоря, зимой мне машина и не нужна особо. И некогда, и незачем. Вот тут бы пригодилась развернутая сервисная сеть с автопрокатом или каршерингом. Может, здесь будущее нашего автопрома? Иметь в личном распоряжении автомобиль с одной стороны, хорошо, с другой, пробки, едешь на работу дольше чем на общественном раньше. Проблемы с парковками, страховками, ремонтом.
Так, что-то я отвлекся. Смотрю на часы и открываю дверь автомобиля. Моего бейджика хватает с лихвой. Он более продвинутого ранга. Кому положено, тот сразу видит уровень допуска. Да и машина как бы намекает, что люди приехали непростые. Милиционер открывает шлагбаум, и мы въезжаем на парковку.
Дядю Сашу я специально не предупредил, и когда к нему на переднее пассажирское сиденье шумно бухается Сенкевич, тот на минуту теряет дар речи. Мы с Ириной и Хейердалом уселись сзади. Тур с хитрецой посматривает на меня:
— Ваша юная леди?
— Ага.
Я внимательно изучаю Ирины коленки. Та, несмотря на присутствие знаменитостей, уставилась в окно. Дуется на меня. Я дурак, конечно, но кто же предполагал, что столько всего о своей девушке не знаю. Был занят собой и … её телом. Дело, надо сказать, приятное, но нам нужно поближе познакомиться и в иных смыслах. Как оказалось, фамилия бабушки Ирины по матери была Фарбер. До революции в Архангельске жило много выходцев из Европы. Существовала в центре города даже целая Немецкая слобода. От нее осталась лишь Кирха, где нынче устроен концертный зал. В моем времени его облагородили позже, но зато установили в здании настоящий орган.
Как и у многих, жестокий двадцатый век и по семье предков Ирины прошелся катком. Дедушка, советский полярник не побоялся взять в жены шведку, грозы репрессий их миновали, война дедушку также пожалела. Он тогда работал в штабе конвоев и частенько летал в Заполярье. Однажды его самолет сбили, и они упали на лед. Если бы не навыки старого полярника, то могли погибнуть. Хотя родным уже сообщили о пропаже самолета и возможной гибели экипажа. И каково было потом увидеть бабушке мужа живым?
Нет, по сравнению с теми железными людьми мы интеллигентные хлюпики! Есть, о чем, короче, поразмышлять. А любовь к музыке и французскому языку привила Ирине именно бабушка. Это вторая жила в деревне под Каргополем. Вот такая у нас разнополосная история получается. Революции, войны, индустриализации перемешали людей за пару десятков лет так, как это не сделало все прошлое тысячелетие.
Сенкевич и дядя Саша сцепились языками, мы болтаем с Хейердалом о разном. Он с любопытством рассматривал с моста вид на Северную Двину. Затем широкие поля в Заостровье и проносящиеся мимо нас дома. «Вольво» шла ходко и мягко по свежему асфальту. Заостровцы сворачивали шеи вслед импортной машине, мальчишки бежали сзади.
На площадке как раз закончили работу и готовились к ужину. Гостей узнали сразу, особенно Сенкевича и тут же повели их в камеральную палатку. Хейердал с любопытством рассматривал последние находки. В могильнике вождя за эти дни попалась разная мелочевка, зато около церкви нашли фрагмент крестика скандинавского типа, весовую гирьку в виде усеченного с двух сторон шара и несколько утилитарных скобяных изделий. Похоже, на этом пятачке когда-то стоял большой двор или был местный рынок.
Якушев заявил, что планирует копать здесь и в будущем году. Уже выбивает финансирование. Ну после сенсации с «Мечом викинга» сделать это будет намного легче. Пока Хейердал с помощью моего перевода общался с археологами, Сенкевич ушел на раскопки. Он на месте заявил, что срочно вызовет сюда съемочную группу. Я так думаю из-за норвежца. Да и нам такое внимание в принципе выгодно. Чем больше шума, тем сложнее будет задвинуть будущие грандиозные раскопки. Так что Якушев скрепя сердце, выдал разрешение. А у меня по этому поводу разгорелись мысли о поиске клада, что нашли в 1989 году. Там одних монет было сотни! Надо бы пройтись вдоль небольшого притока Виткурья, что впадает в Тойнокурье. Я уже отметил район поисков на карте, но пока не придумал, где мне достать миноискатель. Точное место я не знаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Гости остались в лагере, им потом вызовут дежурную машину. А мы с Иришкой так устали, что я попросил дядю Сашу везти нас ко мне домой. Маму предупредили из будки телефона-автомата. Она не любит неожиданности. Так что нас по приезде ждал ужин и постеленная постель. То есть Ирину ожидала. Мне же постелили на раскладушке в большой комнате. Вот такая у меня строгая мама. Но она была довольна.
— Те самые духи.
Глубокомысленно заявила она и отправила меня мыться. Я жевал котлетки, принял «дежурные» в виде рябиновой настойки, потом пил чай. Ирине мама налила привезенный батей с Эстонии ликер «Вану Таллин». На разговоры сил уже не оставалось. Впечатлений на сегодня хватило с лихвой. Кто ж знал, что это лишь начало.
Глава 10
Высшие сферы
Сегодня нам лишь к двенадцати, поэтому будильник завел на девять. Неплохо бы сначала размяться на школьном стадионе. А то с этими работами совсем забросил собственное развитие. Открыл глаза по звонку и поначалу ничего не понял. Где это я? Потом услышал голоса на кухне и вспомнил, что меня на ночь вытурили из моей кровной комнаты. Ха, как будто бы мы с Ириной стали там раскачивать кровать. Хотя. Почему бы и нет? Что за шаловливые мысли? Так, срочно на водные процедуры! Натягиваю шорты и шелестю в ванную. Нет, хрущевки — это все-таки издевательство над человеком! Разве что стоит рассматривать их как временное решение. К сожалению, ставшее в моем мире постоянным. Надеюсь, здесь все будет не так, и лет черед двадцать не месте убогого решения появятся современные жилые здания.
— Привет! Вы как?
Дамы так дружно и с такими ухмылками ко мне повернулись, что мне разом поплохело.
«Они явно что-то задумали!»
— Сынок, а что же ты мне свою девушку не представил? Оказывается, вы давно знакомы и встречаетесь.
На последнем слове был особенно усилен акцент. Мама у меня женщина умная, обо всем догадалась раньше. И не надо думать, что у старших в молодости все было так скромно. Ходили за ручки и целовались через салфетки. Любили, встречались, занимались.
Я бросаю критический взгляд в сторону Ирины. Та отводит глаза. Негодница! Нарочито медленно наливаю кружку чая и махом выпиваю.
— Завтракать будешь?
— Сначала на пробежку.
На стадионе меня встретили неожиданности. Там вовсю возилась строительная техника и оставалось место для разминки лишь в углу.
— Перестраивают. Каникулы же!
Я обернулся и поздоровался с Никодимычем. В прошлом спортсмен и фронтовик. Служил в диверсионном отряде на Карельском фронте. Вернее, они назывались тогда партизанскими. Совершали лихие рейды в тыл финнам и немецким егерям. Нашлись в те годы в руководстве армии умные люди, настояли, чтобы спортсменов и охотников использовали грамотно.
— Ладно, хоть здесь разомнемся.
— Что-то давно тебя видно не было. Работаешь где?
— В этом году на археологических раскопках. В стройотряд некогда ехать.
— Значит, променял деньги на науку, — одобряюще усмехнулся ветеран. — Да и правильно. Рубли все равно утекут, а дела останутся с нами.
Мудрый человек! Но с финансами у меня по этой причине так себе. Трачу больно много. Если бы не подмога с Центра, то и вовсе остался бы на бобах. Формальная ставка разнорабочего на раскопках не велика. Больше у меня официального заработка нет. За работу на выставке также платят так себе. Разве что костюм пошили и рубашки. Говорят, что оставят нам. Ну еще обед и кофе бесплатный.
