— А если ее тут прибьют, ты мне ее с того света вернешь? — яростно зашипел Виталик.
Юноша огляделся по сторонам. Солнечный диск уже коснулся края горизонта. Время неумолимо утекало. Дон вот-вот должен был прибыть на место.
— Так, прикинься тут где-нибудь кустиком, — приказал он. — Васька, Жучок, будете с ней рядом. Вы пятеро тоже, — ткнул он пальцем в провинившихся бойцов. — Если хоть одна пуля попадет не в вашу грудь, а в ее, в клочки всех порву!
Таким команда своего капитана еще не видела. Кажется, только Янка по каким-то своим девичьим причинам осталась свирепостью капитана довольна. Она тут же оттащила Ваську с Жучком чуть в сторону, и на Вороньей горе появился еще один тройной кустик, который тут же со всех сторон окружили бойцы Виталика.
— Такое ощущение, что вы там по малой нужде пристроились, — еще сильнее разозлился Виталик.
Янка, тихо охнув, немедленно замаскировала свою охрану, и на горе появилось еще пять нервно прогуливающихся вокруг нее кустиков.
— Замрите, уроды! — рявкнул на них юноша.
Он это сделал очень вовремя, так как в самом центре вершины Вороньей горы задрожало марево портала и из него начали вываливаться вооруженные до зубов люди Дона в черных масках. Сам криминальный авторитет в своей неизменной белой маске соизволил выйти последним и небрежным взмахом руки закрыл за собой портал.
— Точность — вежливость королей, — изрек он, кинув взгляд на заходящее солнце.
— Высоко метишь, — презрительно фыркнул Виталик, выступая вперед.
— Думаешь, мне это не по чину?
— Я не думаю, я знаю. Твое место, сявка, на базаре наперстки катать, — приступил к обмену любезностями сплетник.
— Фи-и-и… как грубо. Меня, одного из крестных отцов «коза ностра», с наперсточником сравнить.
— Запомни, выкидыш сицилийский, русские козам носатым в ноздри два пальца по самые гланды забивают и вырывают их вместе с челюстью!
— Не много берешь на себя, мальчик?
— Мальчик? Я на этом месте с Кощеем терки вел. Поделил его на минус за раз, а на обратном ходу Великореченск штурмом взял двадцатью пятью бойцами. А ты кто такой, маска? Ты никто и звать тебя никак. Говорю с тобой лишь потому, что хорошему человеку обещал сразу тебя не валить, а сначала парой слов перекинуться.
— Всего-то? — насмешливо спросил Дон.
— Всего-то. Но я вижу, что по-хорошему с тобой не договориться.
— А по-хорошему это как? — заинтересовался Дон.
— Ты берешь ноги в руки и валишь со своей братвой с Руси на ваш итальянский сапог, пока Малюта на вас свой испанский сапог не натянул.
— А по-плохому? — все так же насмешливо спросил Дон.
— А по-плохому, это так, — махнул рукой Виталик.
В воздух взметнулась туча стрел и воткнулась в землю возле ног бандитов, заставив их подпрыгнуть от неожиданности. Кромка леса была отсюда так далеко, что люди Дона были уверены на все сто — стрелы сюда не долетят. Но не в тех случаях, когда стреляют эльфы. Из леса вывалился боевой хирд гномов в полном воинском облачении, с мечами и щитами. Грянула боевая песня, и плотная масса квадратных коротышек, сверкая блестящими доспехами в лучах заходящего солнца, решительным шагом двинулась вверх по пологому склону на врага. Рядом с ними, бок о бок, шли стрельцы с заряженными пищалями наперевес. Команда Виталика тоже ощетинилась пистолетами, взяв братву Дона на прицел.
Такого оборота дел противник явно не ожидал. Люди Дона нервно сжимали заряженные пистоли в руках в ожидании команды, которой почему-то не следовало. Время утекало, а силы были явно не равны. Нижняя часть лица Дона, не скрытая маской, побагровела от натуги. Он явно пытался магичить, но у него ничего не получалось. Виталик сразу сообразил, что в дело вступила Янка, создавая им обещанное магическое прикрытие. Юноша решил не ждать конца этого единоборства и слегка ей помочь.
— Что, не получается? — сочувственно покачал он головой.
— От тебя же Кали отступилась, — прохрипел Дон.
— А ты и обрадовался.
Царский сплетник с удовольствием посмотрел на стремительно бледнеющего Дона и поднял руку, давая знак своим воинам остановиться.
— Один очень нехороший человек как-то выдал перл, — проникновенным голосом сказал он Дону, — есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы. Мне ничего не стоит сейчас махнуть рукой и положить вас всех здесь ровными рядками. У тебя есть только один шанс выжить, Дон: снять свою маску и сказать, кто тебя за ниточки дергает. Чья ты кукла, Дон? Не той ли девчушки, что к тебе в баньку приходила, а потом меня замочить пыталась? Учти, второго шанса у тебя не будет.
— А ты уверен, что посмеешь выстрелить? — улыбнулся внезапно успокоившийся Дон.
— Назови мне хотя бы одну причину, по которой я не смогу это сделать?
— Я тебе ее лучше покажу.
Дон сдернул с себя маску.
— Тьфу! — душевно сплюнул Федот, в сердцах швырнув на землю пищаль. — Я так и знал!
Перед Виталиком стоял Гордон, откровенно смеясь сплетнику в лицо.
— Ну что, будешь стрелять в Дона Гордого, смерд? Поднимется у тебя рука на своего господина?
— Да запросто, — выдернул из перевязи пистолет Виталик. — Ты меня своим мороком не убедил.
— НЕТ!!! — Оживший кустик, разметав охрану, материализовался перед сплетником, уже в виде Янки, закрыв грудью Гордона.
— Это не морок! Это царь!
— Так вот кто тебя прикрывал. Молодец, племяшка, растешь. — Царь все тем же небрежным взмахом руки вновь открыл портал и кивком головы дал приказ своим людям на отход. — Ну что ж, сплетник, до встречи. — Дон Гордый, словно капитан тонущего корабля, покидал судно последним. — Всем привет. — Портал захлопнулся за его спиной.
— Ты об этом знал? — резко спросил Виталик стрелецкого воеводу.
— Догадывался, — нехотя буркнул Федот.
— А ты? — требовательно спросил Янку юноша.
Вдовица, хлюпнув носом, отрицательно замотала головой. В глазах девчонки стояли слезы.
30
Возвращение домой было безрадостным. Операция по ликвидации особо опасной банды преступников накрылась медным тазом.
— И как я теперь ему в глаза смотреть буду? — хлюпала носом Вдовица.
Федот, глядя бездумными глазами вперед, ехал на своем жеребце рядом с каретой, в которой сидели Янка с Виталиком и Васька с Жучком.
— Молча, — сердито буркнул юноша. — Тебе-то чего стесняться? Это он, кормилец наш, глаза в землю прятать должен, но, судя по его бесстыжей роже, наш царь-батюшка чуть ли не гордится своей крутизной. Ты заметь, не тем, что он царь Гордон, а тем, что он Дон Гордый, крестный отец коза ностра, мать его…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
