Портал переместил нашу тачку на уже знакомый автобан.
Серебров перестал сдерживать себя и разогнался до трех сотен. Меня аж в кресло вжало — вот же зверюга. Это я про машину.
Общий обед я пропустил.
Не могу сказать, что это меня опечалило.
Сидеть за одним столом с Ромой, Таней и Леной… Увольте, я лучше вернусь в примерочную ателье. Не могу, кстати, привыкнуть, что аристократы шьют себе одежду на заказ. Так старомодно…
Пообедал я в гордом одиночестве.
За столом мне прислуживал неизвестный лакей. Память на лица у меня хорошая, но эти ребята все в одинаковых ливреях, примерно одного возраста и телосложения. У нас тут что, инкубатор?
Вернувшись к себе, я быстренько принял душ, переоделся и поставил телефон на зарядку. Комната оказалась безукоризненно убранной, но это меня перестает удивлять.
Барская жизнь, ага.
За всей этой беготней я напрочь забыл об отчете Кары — его следовало прочитать вчера. А еще у меня в планах общение с дворецким. Надо выяснить, есть ли у Вити кредитная линия, как воспользоваться отцовским баблом и можно ли выбраться из поместья без посторонней помощи. Прямое подключение здесь не практикуется, так что придется искать водителя…
Я уж совсем настроился на чтение отчета, но раздался стук в дверь.
На пороге — Милана.
— Ваше сиятельство, когда изволите принять вещи?
За спиной девушки маячил очередной лакей. Чувак притащил тележку с моими приобретениями. Академическими шмотками, хранившимися в багажнике «Полариса».
— Сейчас, — буркнул я.
В эту секунду меня и скрутило.
Глава 15
Виски пронзило болью, в глазах потемнело.
Потеряв равновесие, я ухватился за дверной косяк… Попробовал ухватиться. Пальцы царапнули пустоту, и я начал падать.
Милана взвизгнула.
Лакей метнулся ко мне и успел подхватить.
В меня ворвались чужие воспоминания. Образы затопили разум невообразимым хаосом. Никакой упорядоченности, целостности. С одних тем я перескакивал на другие. Реальность отодвинулась за грань, перестала существовать.
Нынешняя реальность.
В моей голове детство перемешивалось с ранними переживаниями носителя. Затем добавились юношеские годы. Вот дерьмо. А ты — тот еще мелкий извращенец, Витенька…
Вспышки ускорялись.
Я застыл в мучительной фуге, не в силах выхватить что-либо из этого потока. Круговорот событий. Первые сеансы онанизма, друзья-неудачники, незабываемый опыт с питерской проституткой, бухло, вещества, журналы с мангами, бесконечные аниме-сериалы, школа…
Похоже, школа была частной.
Стоп, это не школа.
Местный аналог хоумскулинга. Богатые семьи нанимают учителей и занимаются в крутом особнячке на окраине Питера. Сосновый бор, тишина, закрытая территория. Меня доставляют на занятия в сопровождении охранника, его зовут Вадимом. Охранник забирает меня после уроков и отвозит назад, в «Филимоново».
В группе пять человек.
Две девочки, три мальчика.
Годы проматываются в ускоренном режиме. Конфликты со сверстниками, зависть к потенциалам, бегство от действительности в воображаемые миры. Отец на службе, дома бывает редко. Воспитание — на матери и гувернерах.
Мои одноклассники пробуждаются.
Я — отброс.
Аристократы, с которыми водит дружбу отец, смотрят на меня с пренебрежением. И тайным злорадством — им не нравится высокое положение Корсаковых при дворе.
Дядя отправляется на очередную войну, Рома и его милые сестрички топят меня в булинге. Я всё чаще пропадаю в Питере. После завершения занятий под разными предлогами задерживаюсь. Еду мне приносят в комнату.
Званые обеды, светские рауты…
Подлинная мука.
Все эти сочувствующие взгляды, пренебрежительные улыбки…
Круговорот затягивает меня, не дает собраться, вытесняет из головы мысли… Кажется, я кричу. Не понимаю, где я, и что со мной происходит. Кто я — тоже не совсем понятно…
А потом всё схлопывается.
Моя голова лежит на чьих-то коленях. Мягкая ладонь поглаживает волосы, нежный голосок что-то нашептывает… Мама? Нет, это горничная.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я узнаю голос Миланы.
И открываю глаза.
— Витя! — обрадовалась девушка. — С тобой всё в порядке?
— Еще как, — признал я.
А вы как себя ощущали бы в моем положении? Прямо надо мной расположилась аппетитная грудь Миланы, так что все неприятности молниеносно вылетели из головы. Молодое тело начало реагировать, и мне стоило огромных усилий выпрямиться. Ну, в смысле, сесть на кровати.
— Я вызвала Илью Назаровича, — сказала Милана.
На лице горничной — неподдельная паника.
Думаю, слуги настолько повязаны со своими хозяевами, что любое происшествие ставит крест на карьере и последующем трудоустройстве.
— Зря. Не надо было его беспокоить.
— Ты бился в судорогах, — сообщила Милана. — Раньше я такого не видела.
— Испугалась?
— Очень.
— Я надолго отключился?
— Минут на двадцать.
— И всё это время дергался?
— Нет. Лежал с остекленевшими глазами. Ни на что не реагировал. Никого не слышал.
А ты поместила мою голову на бедро и стала поглаживать? Сомнительно с медицинской точки зрения, но настроение у меня поднялось. Во всех смыслах.
— Напрасно побеспокоили доктора, — я покачал головой.
— Это уж мне решать, молодой человек.
В комнату с трудом протиснулся шкаф.
Точнее — фамильный врач рода Корсаковых.
— Что у нас тут?
— Память вернулась, — сообщил я.
Оказывается, дверь в спальню была распахнута настежь. Надо полагать, чтобы эскулап быстро получил доступ к пациенту.
— Мои поздравления.
Илья Назарович присел рядом. Под тяжестью целителя матрас прогнулся, а перекладины в недрах коробки жалобно скрипнули.
— Только не надо этих ваших штучек, — предупредил я.
— Не буду, — заверил врач, глаза которого начали светиться желтым. — Сканирую эмоциональный фон. Ты вспомнил сразу ВСЁ?
— Угу, — я кивнул. — Одним махом.
Доктор задумчиво почесал подбородок.
— Плавали-знаем.
— В смысле?
— Так бывает, если кто-то заблокировал память. Магический стопор. Выставляется на всю жизнь или в определенных хронологических рамках.
— Стопор, — задумчиво повторил я.
— Да, — врач полез в карман незастегнутого халата и добыл пузатую скляночку со светящейся розовой мутью. — Попей в ближайшие дни этот эликсир. По глотку на сон грядущий. Восстановит концентрацию и приведет мысли в адекватное состояние.
Я принял подношение.
Покрутил склянку в пальцах.
— Что это?
— Эликсир, — повторил врач. — С магическими компонентами. Поверь, ничего опасного. Без побочки.
— А сейчас выпить можно?
Доктор одобрительно кивнул:
— И нужно.
Свинтив колпачок, делаю небольшой глоток мерцающей жидкости. По вкусу — сироп от кашля. С ореховыми и ягодными нотками. Без алкоголя и чего-то острого.
Прислушиваюсь к ощущениям.
Ничего.
— Потерпи три минуты, — хмыкнул эскулап.
За дверью раздались шаги, и к нашей дружной компании присоединился Андрей Корсаков. Надо же, батю проняло. В отрыве от дворцовой службы проснулся интерес к сыну.
Или этот интерес вызван другими причинами?
Граф уверенно пересек комнату.
— Милана, свободна.
— Да, ваше сиятельство.
Горничная с виноватым видом подскочила с постели и ретировалась в коридор. Отец зачем-то выглянул в окно, а затем уставился на меня.
— Восстановление, — констатировал Илья Назарович.
— Полное? — уточнил батя.
Я напрягся.
Вот и наступил момент истины. Если память вернулась в неограниченном объеме, я должен вспомнить клинику и тех менталистов, что колдовали надо мной в Атлантисе.
Граф и целитель ждут.
Откручиваю в тот день, когда мы с друзьями устроили алкотреш в Петродворце. Всё — обрывками. Муть, неадекват. А вот и зеркальная гладь одноразового портала. Выдвигающиеся из пустоты фигуры.
