Так что да, если бы я хотя бы сотую часть того, о чем говорят на улицах сделал – я бы помер счастливым человеком. Потому как и желать больше нечего. Все исполнил, о чем только мужчина пожелать может. И на моих похоронах Питер‑сан вытер бы скупую мужскую слезу и произнес короткую речь не о мальчике, но о муже, который шел к своей мечте и, дойдя, – захлебнулся в ней и утонул. Вот.
– Так что, подписываем? – говорит Питер, глядя на Акиру. Та вздыхает и пожимает плечами. Ей не хочется подписывать такой договор, но выхода особого нет.
– Подписываем. – киваю я: – только не этот договор. Иошико!
– Ай‑ай, Сумераги‑тайчо! – лихо вытягивается в струнку та и достает листы бумаги, заранее подготовленные нами. Иошико на удивление хороши и быстро работает в текстовом редакторе и набрать аналоги договоров Амбрелла Групп нам удалось буквально за полчаса. За то время, пока Акира журила Юки, пока Питер пытался поймать или призвать Сакуру на собрание команды, пока Майко и Читосе шушукались в углу над этой своей папкой с номером «68». Читосе говорит, что пять минут для этой папки недостаточно, что надо посидеть, и она подождет, пока мы собрание не проведем. Это у нее личный проект, говорит. Ну, личные проекты действительно могут пока подождать.
– Что это? – Акира смотрит на договора, излеченные Иошико из прозрачного файла: – копии?
– Прочитай внимательно пункты 14.5 и 3.1 – предлагаю ей я. Акира погружается в чтение. Поднимает взгляд, отрывая его от бумаги.
– Но это же… – говорит она.
– Именно. – киваю я: – да, согласен, это грязновато, но … они первые начали. Прислали нам контракт письмом. Даже не удосужились зайти, занести его. Это у них вообще по линии оферта‑акцепта проходит, без переговоров. Значит – сами виноваты.
– Дай‑ка мне. – Питер забирает листы у Акиры и просматривает их. Пробежав глазами, находит пункты, о которых я говорил и вчитывается в них. Некоторое время шевелит бровями, соображая.
– Но ты же просто поставил тут слово «не». – говорит он: – вот тут в предложении «сторона 2 передает стороне 1 все исключительные права, связанные с брендом команды участников». И дальше – где запрет на заключение контрактов с третьими лицами и самостоятельное использование. Мелким шрифтом написано.
– Именно. – еще раз киваю я: – вот, смотрите. – и я начинаю объяснять. Что, написанное мелким шрифтом для того и написано, чтобы участники не сильно вчитывались, это трюк такой. Дешевый, конечно, понятно, что выхода у участников нет, но все‑таки. Когда этот же (а на самом деле очень похожий) договор придет им обратно по почте – никто не будет его проверять до буквы. Подписали – подписали, пришел – пришел. Все. На полку поставят и забудут. До того момента, как разногласия не наступят. Начнем мы, к примеру, свою линейку фигурок Иошико выпускать (а что сразу Иошико?! – крик с места), ну или там Акиры в купальнике – Амбрелла Групп нам иск выставит. И уже в суде то они и поймут, что договор был заменен. Конечно, тут же начнутся обвинения в подлоге и подделке, но это все – разговоры в пользу бедных. Потому что – подписали договор – подписали. Читать умеете – умеют. Кто вам мешал внимательно прочитать перед подписанием? То есть максимум что смогут сделать Амбрелла – признать этот договор ничтожным и недействительным. И то, вряд ли. Это постараться нужно.
– А это по нам не ударит? – хмурится Иошико.
– Нет. К тому времени, как мы решимся на открытую конфронтацию с Амбрелла Групп – у нас уже должна быть производственная база и мощности, достаточные для того, чтобы начать работать самостоятельно. То есть – после выхода из региональной группы. Они и нужны нам только до этой стадии, чтобы в шоу участвовать как все, иначе они нам бойкот устроят. А после региональных они могут хоть на голове стоять, если договор действительный – то они будут все еще обязаны нас пиарить, а у нас будут права на стороннее производство и контракты. А если нет, если будут признавать договор недействительным – то и это нам выгодно. Штрафов и пеней мы платить не будем. Кстати, им еще придется расторгать договор в суде, а суд – это дело долгое. – говорю я. Амбрелла Групп могла бы избежать всего этого – если бы прислала с договором человека. Обычный человеческий жест. Переговоры, выяснение позиций, внесение изменений, подписание договора. Но они предпочли даже не разговаривать с нами. Что же, что позволено Юпитеру, то и бык сможет при надлежащей подготовке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Какое … интересное решение проблемы. – говорит Акира и смотрит на меня долгим взглядом, словно оценивая заново. Вздыхаю. Я еще не полностью погрузился в культурный код, который подобает в таких вот случаях и опасаюсь, что могу попасть ногами в жир. Читал же, что японцы щепетильные в таких вот вопросах и для прямой и твердой Акиры, подобное предложение может быть неприемлемо, а я по сути предлагаю подменить договор. Бизнес в Японии – это все о том, как сохранить лицо, а подобные мелочные выходки только подорвут нашу репутацию. Здесь принято исходить не из собственной выгоды, а из блага всех, участвующих в сделке. Ценится не возможность урвать что‑то и воспользоваться положением другой стороны, а именно сотрудничество.
Но, условия от Амбрелла Групп были настолько унизительными и гадкими, что невольно захотелось сделать что‑то в ответ на вызывающее высокомерие. Кстати, вот с их стороны никакого там сотрудничества не предполагается, чистое рабство, еще с пенями, гигантскими штрафами и неустойками. Разве не должен большой концерн навстречу начинающим художникам идти?
Ну вот, думаю я, а сейчас выхвачу от Акиры речь о том, что нельзя обманывать уважаемых партнеров и как ты мог вообще такое придумать. И взгляд. Такой, с разочарованием.
– Отличная идея. – говорит Акира. Я недоумеваю. Но все выясняется очень быстро. Амбрелла Медиа Групп – это не японская фирма. Более того, эти монополисты давно уже всех раздражают. Гайдзины ведут себя так, словно они все купили и всех продали. Таких и обмануть не грех, нас потом на руках носить будут.
– Это международный холдинг. – поясняет Акира: – но они даже не удосужились изучить нашу культуру, наши обычаи.
– Сволочи. – говорит Иошико: – это из‑за них Сибуя из Токийской Четверки ушел. Они его разорили и в грязь втоптали. А наше правительство тоже хорошо – куда смотрит. Это же капитализм в его самом неприглядном виде! – левые идеи и взгляды нашей гяру делают ее идеальной главой профсоюза суперов. Вот закончит школу, и начнем.
– Хорошо. – кивает Акира: – подписываем вариант договора Сина и Иошико.
– Ура! – кричит Иошико. Акира морщится, она не любит, когда Майко… стоп, а почему «Ура!» – кричит Иошико? А где Майко?
Майко сидит в углу с Читосе и изучает таинственную папку. Брови у нее сдвинуты.
– Майко? – окликаю ее я. Что с ней? Заболела?
– Что? – отрывается от чтения она, крутит головой, понимает ситуацию и кивает мне в ответ. Дескать, поняла, ура‑ура, не мешай. И снова – с головой в папку. Да что там такое?
– Как там говаривала моя учительница по родному языку – что это у вас такое там интересное? Может покажете всему классу? – говорю я.
– По‑хорошему надо бы показать. – говорит Майко: – но боюсь это у нас времени отнимет… и ресурсов. Мы с Читосе решили пока сами заняться. Если будет нужна помощь – свистнем.
– И даже информацией не поделитесь? – делаю жалобное лицо я. Любопытство, говорят, кошку сгубило. И нос Варваре оторвали тоже из‑за этого.
– Если поделимся, то вас потом не оторвать будет. – говорит Майко: – а у нас Игры, у нас Митсуи на хвосте, у нас Лагерь на подхвате и Син с ума сошел.
– Чего это я с ума сошел? – удивляюсь я.
– А чего это ты к Юки приставать начал? Ни с того, ни с сего. Раз и за задницу. Юки говорит – синяк у нее там. – аргументирует Майко.
– Да! – говорит из своего угла Юки и смотрит на меня пронзительным взглядом. Краснея. Как она может столько краснеть – ума не приложу. Кожа у нее тонкая, наверное. И прозрачная. Наверное, потому и синяк – я ж не сильно ущипнул, я ж любя. Если с ней в подъезде целоваться у нее синяков на шее потом будет…
