Вместе с орудийщиками шли орки и волки. Потому людям и приходилось самим тащить орудия, что лошади боялись волков.
А в середине этого передового войска катили на отдельном возке жуткое знамя: прибитое к столбу бревно с распятым на нем человеком, из которого орки сделали «алого ворона».
Головы нескольких казненных мятежников орки несли на пиках, еще несколько десятков сложили в возки, чтобы бросать из камнеметалок. Илльо всего коробило от того, что он разрешил это Болдогу, но иного способа выманить беорингов из-за укрытий и вызвать их на бесполезную атаку он не знал.
Самого Болдога он, подумав, все-таки оставил позади, с тем отрядом, что приглядывал за стрелками засадного знамени. Здесь был главный помощник Болдога, Гаутрунг, его правая рука и главный виновник вчерашней резни. Илльо решил, что если его здесь убьют — а это было вполне вероятно — то особого вреда войско не понесет.
Перед засекой беорингов войско остановилось. Из-за укрытия, наспех наваленного за один день, послышался крик, когда горцы разглядели, что за знамя орки катят на возке.
— Головы, — приказал Гаутрунг.
Орудийщики остановили свои телеги, подперли их кольями и зарядили головами бунтовщиков.
— Давай! — скомандовал бледный Мэрдиган.
Слаженным усилием обслуга налегла на рычаги. Страшные снаряды вылетели и по крутой дуге полетели за линию засеки.
— Головы, — снова рявкнул Гаутрунг.
Опять в метательные сетки орудий легли человеческие головы, опять взлетели над долиной и упали среди обороняющихся.
— Хватит, — одернул Гаутрунга Илльо. — Теперь камни.
Нужно заставить их напасть… выбежать вперед из-за линии укрепления и кинуться на стоящих ровными рядами рыцарей Аст-Ахэ…
А эти ряды расступятся, и в нападающих ударят огромные стрелы-копья, предназначенные для тех, кто наступает или обороняется сомкнутыми рядами, без засеки…
Камни были тяжелее голов, и — Мэрдиган прицелился правильно — ударили в засеку, кроша в щепки возы. Из-за укрытия послышались новые звуки: крики боли. Камни, попавшие туда, проламывали головы, разбивали щиты, крушили тела…
Впрочем, раненых наверняка было немного — ведь за один залп орудия выбрасывали всего восемь камней, и большая часть их попадала все-таки в засеку.
— Они не нападают, — Айо высказал то, что думал и сам Илльо. Горцы слали из-за засеки проклятия, но не шли в бой.
Копьеметательные орудия были бесполезны.
— Разбивайте укрытие, — приказал Илльо.
Им некуда будет деваться, — подумал он, видя, как в сети загружаются более тяжелые камни.
И в самом деле — после первого же залпа в засеке образовались некоторые прорехи. Но и это не заставило горцев наступать.
— Они бегут! — в крайнем изумлении воскликнул Айо.
Илльо не хотел сначала верить своим глазам, но ничего другого не оставалось: беоринги действительно покинули укрытие.
Илльо поднялся на засеку первым, и увидел, что на другом берегу речки Хогг горцы перестраивают свои боевые порядки. Теперь можно было использовать копьеметы, но следовало сначала разобрать завал и подтащить орудия сюда. Он отдал команду, пехота Аст-Ахэ перевалила через укрытие, и тут…
Илльо снова глазам своим не поверил, но поверил своему чутью, заставившему его броситься наземь…
Потому что горцы, бежавшие во все лопатки, развернулись и выпустили правильный пятистрельный залп. Первый ряд, бежавший последним, спустив тетиву, падал на одно колено, затем стрелял второй поверх их голов, и тоже падал, и так до пятого — а потом все снова вскочили, развернулись и побежали.
Среди рыцарей Аст-Ахэ и орков, растаскивавших завал, появились убитые и раненые. Ответить на это коварство было пока нечем — стрелки держались сзади, а копьеметы еще не подтащили.
Рыцари Аст-Ахэ снова построились. Легко раненые заняли свое место в ряду, тяжело раненые отползли в стороны, смертельно раненые предали свои души Учителю.
— Вперед! — скомандовал Айо. Оруженосец протрубил сигнал к наступлению, и рыцари Аст-Ахэ двинулись вперед, прикрывая щитами лучников, а за их спинами орки орали на орудийщиков и дортонионцев, растаскивавших завал, лупя их плетьми и мечами плашмя.
На берегу речки бегущие горцы остановились, перезаряжая свое оружие. Илльо смотрел во все глаза: у них были самострелы, но не привычные ему, с воротом, а со стременем, приколоченным к ложу. В одну руку стрелок брал крюк — и, упершись ногой в стремя, натягивал лучок самострела. Быстрей и намного проще, чем с воротом.
— Готовься! — проорал Айо. Рыцари Аст-Ахэ постарались спрятать головы за щитами.
Щитов на таком расстоянии стрелы горцев не пробили, но кое-какие попали в зазоры между щитами и ранили кое-кого из второго ряда.
Воинство Аст-Ахэ снова двинулось вперед.
— Ты понял? — спросил Илльо. — Эти горцы обучены стрелковому бою. И это не наши. Тогда кто?
— Не знаю.
— Их обучили загодя. У них все было условлено заранее, — оскалился Илльо. — У него и у Финрода.
— Того не может быть. Айан'Таэро читал в его душе. Это невозможно…
— Как видишь…
Больше горцы не стреляли, смешались с толпой своих. Илльо приказал остановиться на берегу реки — и начался достаточно бессмысленный обмен стрелами. Илльо не хотел потерь и держал своих людей на таком расстоянии, на котором стрелы беорингов не могут причинить весомого вреда. Но почему бездействует Берен? Он же знает об орудиях… Илльо думал, как сам бы поступил на его месте. Да, конечно… он…
— Приготовьтесь к конной атаке! — скомандовал он Айо — и побежал посмотреть, как там дела с орудиями.
Берен знает, как много времени нужно на то, чтобы перезарядить копьемет. И знает, что эти орудия будут выдвинуты вперед, ведь никто не станет стрелять сквозь свои ряды. А в конницу попасть труднее, чем в пехоту. Шестнадцать копьеметов свалят шестнадцать человек — а остальные довершат атаку…
Он прикинул место, где можно поставить копьеметы — чуть на возвышении, как раз напротив небольшого войска горцев, построившегося чрез речку. Айо, прекрасно знавший свое дело, перестраивал ребят для отражения конной атаки — встретить в копья, опрокинуть, подставить под лучников…
— Вперед-вперед! — наконец-то. Гаутрунг гонит орудийщиков. Все так торопятся, что даже орки помогают волочь телеги. Мэрдиган тоже толкает телегу, весь в поту.
— Стреляй по пехоте! — Илльо тряхнул его за плечо, чтобы тот вернее понял. — Конница — не твое дело. Стреляй по пехоте!
Конница могла атаковать орудия только из одного места: проскакав по руслу реки. Берен все-таки ошибся: он построил своих людей так, что орудийщики могли расстрелять их, не ослабляя рядов пехоты Аст-Ахэ: поверх голов, с горки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
