После концерта Вера и Высоцкий, в компании еще нескольких человек (среди них была и французская актриса Катрин Денев) и самого ле Форестье, отправились на ужин к французскому послу. Волею случая, Вера, Высоцкий и Форестье оказались за одним столиком. Именно это обстоятельство и помогло нашему герою познакомиться с заезжей знаменитостью. Далее почитаем воспоминания самой В. Савиной:
«На столе было красное вино, которое очень сближает. На вечере собралась в основном актерская публика. Был там Андрей Смирнов, который снял „Белорусский вокзал“, была актриса Микаэла Дроздовская. А в целом было достаточно неинтересно. Французские чиновники, скучающие в Москве, пригласили к себе скоморохов. Даже при всем уважении и почитании, которым они старались окружить актеров, все равно чувствовалось, что это люди из очень разных миров и к тому же говорящие на разных языках.
С Высоцким на вечере был связан один любопытный эпизод. Присутствовавшая там же чья-то дочка или женушка, которая выпила неприличную дозу спиртного, стала приставать к нему с воспоминаниями о том, что когда-то в ее отсутствие Высоцкий был у них дома в большом подпитии и разбил всю хрустальную посуду. И вот тогда меня впервые поразило то, что он ей ответил не просто резко, а так грубо, что если бы в тот момент она не была столь сильно пьяна, то после этого она могла бы надолго впасть в глубокую депрессию. Это кошмарное выяснение продолжалось до тех пор, пока ее не увели с вечера.
Затем мы поехали в мастерскую к Белле Ахмадулиной, и там он впервые пел. То есть как впервые? Впервые я слышала его пение. Должен был подъехать и Булат Окуджава, но так и не приехал, тем самым разорвав интересную цепочку, которая уже начала выстраиваться. Дело в том, что Максим ле Форестье мечтал познакомиться с Окуджавой (он пел в концерте его песню «А как первая любовь — она сердце жжет…»).
А потом Белла читали стихи. И пел Высоцкий, а пел он «Не помогла мне ни Верка, ни водка…» Максим с удивлением уставился на меня: «Вы с ним знакомы? Тебе песню посвятил?» А я: «Представь себе, что не мне, что мы не были знакомы до этой встречи».
Потом мы поехали домой к Высоцкому и просто до утра сидели и разговаривали. Конечно, больше разговаривали они. Там тоже интересный эпизод произошел. Даже не знаю, как его назвать. Как и все французы, Максим пытался научить нас, как правильно жить. И тут у нас произошло размежевание сил: я с Высоцким против Максима. Максим даже обиделся, когда его назвали наивным…»
Тем временем Александр Митта практически завершил съемки «Арапа Петра Великого». С 8 января начался монтаж ленты, однако ряд эпизодов еще предстояло доснять. Так, 29 января возле Новодевичьего монастыря прошли съемки эпизода «каток с фейерверком». Сцена выглядела впечатляюще: в ночное небо взлетали десятки салютов, огромная массовка изображала ликующую толпу. Царь Петр (Алексей Петренко) в сопровождении свиты шел по берегу скованного льдом пруда. В этот миг ему навстречу вышли арап (Владимир Высоцкий) и его невеста (Ирина Мазуркевич), чтобы просить у императора благословения на свадьбу. Учитывая, что до этого царь сильно осерчал на Ганнибала, у последнего оставались сомнения относительно благосклонности императора. Но тот был в добром расположении духа. Обняв арапа, царь молвил: «Молчи, а то опять поссоримся». Этому эпизоду суждено будет стать финалом фильма.
Вечером 29 января Высоцкий играл на сцене «Таганки» в «Вишневом саде».
В начале февраля с души Высоцкого упал камень — Золотухин признался ему, что играть Гамлета вместо него не будет. Это признание вырвалось у коллеги невольно: вечером, после «Вишневого сада», Высоцкий подвозил его на своей иномарке домой и пообещал, что уйдет из театра, если Валерий выйдет вместо него в роли Гамлета. Тут Золотухин возьми и скажи: «Премьеры не будет». Сам он так объясняет свое решение: «Не потому, что я озабочен его (Высоцкого. — Ф. Р.) огорчениями. Хотя и ими тоже… «Гамлет» — авторский спектакль. Петрович (Ю. Любимов. — Ф. Р.) делит с ним успех фифти-фифти. Он играет сейчас грандиозно. Спектакль и пьесу, и роль, и ситуацию он обмял, натянул на себя, и тут — многое за него. Все намекают, что я не должен был по-человечески соглашаться, нельзя потакать в себе низменным интересам…»
4 февраля Высоцкий выступил с концертом в химкинском ДК «Родина».
Воскресным днем 8 февраля в Театре на Таганке должен был идти спектакль «Вишневый сад». Однако собравшимся у театра зрителям объявили, что спектакль отменяется из-за болезни одного из исполнителей — Высоцкого. Что это за болезнь — никому, естественно, объяснять не стали. А люди сведущие догадались — премьер опять запил. Это была правда, но не вся. Накануне спектакля Высоцкий умудрился еще сильно подвернуть ногу. Все как в известном фильме: поскользнулся — упал — очнулся — гипс. Запил же он от переживаний, которых было выше крыши: тут и ситуация с «Гамлетом», и неудовлетворенность «Арапом», да еще добрые люди донесли, что Эфрос надумал заменить его в «Вишневом саде». На роль Лопахина предполагалось пригласить Валентина Гафта из театра «Современник».
Однако срыв Высоцкого продолжался недолго. Зная о том, что Любимов готовит ему замену в «Гамлете», а Митта рвет и мечет на съемках «Арапа», он берет себя в руки. 10 февраля актер объявляется на съемках «Арапа» и, несмотря на то что хромает, снимается в коротеньком эпизоде из пролога фильма, где арап храбро сражается на поле боя. После съемок он едет в Дубну, и дает концерт в тамошнем Дворце спорта.
Три дня спустя Высоцкий приезжает в театр, чтобы вечером выйти на сцену в роли Гамлета. Выглядит он неважно: красные воспаленные глаза, хромота. Но спектакль отыграл на «отлично». Речи об уходе из труппы он уже не заводит.
Поскольку работать вполсилы он не умел, а здоровье у него уже было не богатырское, спустя несколько дней после его включения в работу Высоцкий вновь почувствовал себя плохо. Как результат: 16 февраля его положили в Склиф с подозрением на инфаркт. К счастью, этот диагноз не подтвердился, однако врачи настоятельно порекомендовали артисту сбавить обороты своей деятельности. Иначе, сказали, труба. Артист обещал прислушаться к этим рекомендациям. В больнице он пробыл три дня.
В воскресенье, 22 февраля, поздно вечером (в 22.00), в Театре на Таганке шел спектакль «Антимиры». Как вспоминает В. Смехов, представление прошло на самом высоком уровне: даже Высоцкий, который еще не успел оправиться от болезни, играл на пике вдохновения. После спектакля в кабинет Любимова заглянул скульптор Эрнст Неизвестный. Выразил восхищение увиденным и тут же с грустью сообщил, что вынужден эмигрировать за границу. А чтобы у хозяина кабинета осталась хоть какая-то память о нем, тут же набросал на куске ватмана рисунок.
