раньше не видел, ты это понимаешь? Мои руки по локоть в крови, верно, но а ты нормальная? Я вообще поражен, как ты с такими мозгами вообще до этих дней дожила. До тебя не дошло, что задержись я на минуту, то твоя бы жизнь разрушилась? Тебя бы сломали, раздробили сначала морально, а потом физически, просто из-за того, что ты замешана в этом деле. Стала свидетелем. А теперь…
Тут я не выдержала, отталкивая его на машину, моментально загораясь не на шутку. Мой предел достигнут.
- Твоя невеста! – закончила я. – Без моего согласия растрепал, как дешевая телка, не спросив моего мнения! Хочешь правду? Чтобы я с тобой разговаривала? А выдержишь ли ты правду о себе? Что я реально о тебе думаю? Останешься таким же смелым? Не сломаешься?
- Тебе меня не сломать. Давай же, - охотно он помахал руками на себя, требовательно обращаясь ко мне, и перемялся с ноги на ногу уверенно, напрягая скулы. – Давай же, крошка, попробуй. Выплесни всю свою желчь, может после этого ты станешь нормальной и та недотраханная истеричная сука покинет нас. Не медли. Я здесь. Оружие на тебя не наставлю. Нас никто не сможет прервать. Молчишь? Уверенность пропадает?
- Не пропадает! Ты настоящее мерзкое животное! Упрямый осел, гонящийся за бабками, ради выгоды и не имея и капли сострадания. Истинный слабый мудак, который лезет на девушек, побоявшись лезть на сильных противников, равных тебе по силе. Конченная мразь, - я замахнулась, но он остановил мою руку, сжав кисть до адской боли, что ноги подкосились и я выкрикнула.
Смотря на меня яростно, прорычал, наклоняясь ближе:
- Ты прямо сядешь в машину и хоть малейшее движение – трахну так, что калекой на всю жизнь останешься.
Доменик резко отпустил мою руку, откидывая и развернувшись, запустил руки в волосы, лохмача, а я же немедленно поспешила выполнить приказ, потирая травмированную руку. Сев на прежнее место, коса посматривала сквозь лобовое окно и тут Доменик достал пистолет, перезарядил и выпустил всю обойму в воздух, закричав во все горло, нарушая тишину ночи:
- Аааааа!
Я прикрыла глаза, откинув голову на подголовник кресла, и облизала пересохшие губы. Травмирована не только нога, рука, но и запульсировало сердце, причиняя боль. Мне было тяжело смотреть на взрослого властного мужчину потерявшего контроль. Я так не считаю, сказала на эмоциях, чтобы отпустил. Доменик не может мыслить здраво. Все закончится плачевно. Кто-то должен остановить этот отчаянный поток неконтролируемых чувств, иначе действительно останется только разруха. Прах травмированных, изживших себя в борьбе за любовь душ. Да, сидя сейчас и наблюдая за тем, как мужчина опускает пистолет вниз, его спина под черной рубашкой обессилено наклоняется чуть вперед, я осознаю, что стрела задела и меня. Доменик мне не безразличен и это не события пяти лет назад. Все намного интенсивнее, чувственнее, а самое страшное – становится взаимно. Тогда было больно, как будто коленку ободрала, но здесь я не выдержу. Рассыплюсь, превращаясь в золотистый песок, не выдержав того, что мне уготовила судьба.
Доменик залез в машину и спокойно завел мотор, безмолвно продолжая движение, кинув пистолет на соседнее кресло. Я наблюдала за ним в зеркало, надеясь уловить хоть короткий взгляд, внешним видом показать, что раскаиваюсь за сказанное, но нет - не дал шанса. В абсолютной тишине мы добрались до дома и я вышла первая, обхватив себя руками и не дожидаясь Доменика поспешила домой. Нога же уже не могла выдержать напряжения, упора, который я делала, сбегая и хромота усилилась и это не скрылось от Доменика.
- Что с твоей ногой? – крикнул он мне в спину, скрывая в голосе беспокойство, но услышала и немного оттаяла.
- Собака укусила, когда перепрыгивала через забор. Не стоит беспокоиться об истеричной суке, - вспомнила я о словах, которые задели меня.
Двинувшись дальше, услышала, что Доменик дает очередной приказ, но содержание не смогла разобрать. В доме мне уже поспешила помочь охрана, не смотря на мои сопротивления, двое мужчин подхватили меня под руки, помогая подняться по слишком длинной лестнице и мой рост позволял им нести меня на весу. Коротышка, гном, как меня и называли. На фоне Доменика я выгляжу жалко. У него даже шлюхи выглядели лучше, чем я при параде.
Через сорок минут я уже лежала в постели, отходя от укола, который мне поставил доктор и назначил мазь. Мне требовалось увидеть Доменика, поговорить, поэтому я поспешила начать свои поиски. Кабинет оказался пуст, спальня тоже, а на кухне я вообще никого не повстречала. Странно…
Ребята мне помогли и во дворе, около бассейна на плетенном просторном лежаке я нашла Доменика. Приблизившись, заметила в его руках наполовину наполненный стакан с янтарной жидкостью и какой-то конверт рядом на столике. Его что-то тревожит.
- Садись, - прозвучал короткий, требовательный приказ.
На сегодня я исчерпала лимит вольностей, повысила планку, поэтому не стала пререкаться и легла рядом, поглядывая на звездное небо. Впервые я лежу под звездным небом с кем-то. Я была романтичной личностью и в детстве мне мама рассказывала, после смерти отца, что он наблюдает за нами с неба, то есть одна из звезд и есть мой папа. Сентиментально, глупо, но у меня по-прежнему сидит ребенок где-то внутри и я редко его показываю. Дети это слабость.
- Я задам лишь один вопрос на который ты мне честно, искренне ответишь, без увиливаний. Почему ты вступилась за Елену Цепину?
Этот вопрос был прямо обращен к моей совести и сострадательной натуре. Мой брат был хорошим человеком до смерти отца. Потеряв его, я всегда старалась помочь нуждающимся. Маленькая помощь, поддержка. Но вот почти восемьдесят процентов воспринимали сожаление озлобленно, нанося удары обиды по мне.
- Я не знаю, кто ее отец, какое она унаследует состояние и где учится. Девочки шестнадцать и с ней случилась ситуация, касающаяся ее отца, а не ее. То есть, Лена не виновна, а ее получается, как и меня не только похитили, но и захотели использовать в плохих целях. Я не буду спрашивать, что ты хотел с ней сделать, иначе мне станет по-настоящему противно. Дети и женщины не виновны в разборках мужчин и они не должны их касаться. Вот и весь ответ.
Я сплела лежащие на животе руки в замок, не отрываясь от неба. Почему мне становится легче, когда я разговариваю с Домеником? Об этом я даже с Машкой не могла говорить. Мы, конечно, вместе посещали детские дома, помогая
