Решив, что лучше не рисковать, он взял графин и, выйдя через застекленную дверь на террасу, открыл его и вылил содержимое на траву.
Как раз в тот момент, когда Ричард собрался возвращаться в кабинет, по левую руку от него раздался грохот, словно что-то очень тяжелое плюхнулось на землю. Посмотрев влево, Ричард обнаружил на траве какой-то предмет. Он не сразу распознал в нем своего наполовину завернутого в одеяло брата Джорджа, но, как только все понял, тут же поднял голову и посмотрел на окно этажом выше. И как раз в этот момент из окна показалась мужская нога. Дэниел. Ричард даже успел о нем позабыть. Очевидно, его другу так и не удалось вынести Джорджа из дома за то время, пока Ричард общался с дамами в кабинете. А теперь, когда они поднялись наверх, Дэниел пытался спастись бегством через окно. Ричард ждал, готовый помочь, если это будет в его силах, но вторая нога так и не показалась, а вместо этого в комнате наверху загорелся свет, очертив в окне темный силуэт Вудроу.
Выругавшись сквозь зубы, Ричард поспешил назад в кабинет. Пустой графин он оставил на столе и выскочил за дверь, но в коридоре буквально налетел на Хавершема.
- Милорд! - воскликнул Хавершем, застыв на месте. - Вы…
- Да-да, я чувствую себя лучше, - натянуто улыбаясь, сказал Ричард, знавший о том, что прислуге сообщили, что он болен. Он мог бы порадоваться встрече со старым дворецким, много лет проработавшим в его семье, но сейчас ему, по правде говоря, было некогда разводить сантименты. Боком проходя мимо него, он добавил: - Извините, мне надо… кое-что уладить наверху.
Ричард не стал дожидаться отклика от остолбеневшего дворецкого. Он понимал, что должен спешить, и в один миг взлетел на второй этаж, торопясь вызволить друга из лап мегеры по имени Сюзетта. Он был уверен, что, распахнув дверь, увидит, как девушка колотит Дэниела по голове канделябром и при этом визжит от гнева.
Ричард распахнул дверь и… замер. Похоже, ему не стоило переживать ни за своего друга, ни за сестру Кристианы. Эти двое слились в объятии. Без сомнения, страстном. Настолько, что ни он, ни она даже не заметили его появления. По крайней мере Сюзетта не обратила на него ни малейшего внимания.
Ричард не знал, как поступить, но тут Дэниел отвел в сторону руку, которой гладил девушку по спине, и махнул ею, давая Ричарду знак, чтобы тот уходил. Тот на мгновение застыл в нерешительности, но все же подумал, что стоит выполнить волю друга. Дэниел был истинный джентльмен, и он бы не стал делать ничего такого, что могло бы навредить Сюзетте или ее репутации. Кроме того, теперь, когда повода паниковать не было, Ричард внезапно вспомнил о лежащем на лужайке мертвом теле.
Он осторожно прикрыл дверь и понял, что поступил правильно, услышав доносящийся из-за закрытой двери приглушенный голос Дэниела.
- Сюзетта, мы должны остановиться. Сейчас, пока не поздно. Я должен уйти. Мне нельзя оставаться с вами наедине…
- О, но мы должны обсудить…
Ричард не стал дослушивать, что именно, по мнению Сюзетты, им надо было обсудить. Услышав слова Дэниела, он понял, что тот вскоре спустится вниз и они вместе займутся телом.
Хавершема нигде не было видно, когда Ричард вновь спустился на первый этаж. Впрочем, что тут особенного? Удивительно другое - то, что дворецкий встретился ему в это позднее время, когда Ричард вышел из кабинета, спеша на помощь другу. Хавершем служил в их семье уже более сорока лет, он начал работать задолго до рождения Ричарда и Джорджа. Старый слуга был немногословен, тих и почтителен, он вел себя со сдержанным достоинством, отличающим всех хороших дворецких, но, видит Бог, ему уже столько лет… Людям его возраста в это время полагается спать, а не бродить по дому в ожидании, пока улягутся хозяева. Однако Ричард знал, что Джорджу чуткость и милосердие не были свойственны. Он скорее всего вменил бедному старикану в обязанность оставаться на посту, пока все в доме не лягут спать. То, что дворецкий вставал раньше других слуг, его брата, конечно, волновало меньше всего.
Покачав головой при мысли о том, что прислуге пришлось нелегко в его отсутствие, Ричард через кабинет вернулся на лужайку. Джордж лежал там, где он его оставил. Из одеяла торчала голова, и ноги высунулись до половины. Ричард не торопясь завернул его в одеяло, потом не без труда поднял на руки. И задумался.
Окно спальни Кристианы выходило как раз на лужайку, туда, где чуть раньше приземлилось тело Джорджа. Ричард предпочел бы перенести Джорджа к карете, не заходя в дом, но тогда пришлось бы идти через конюшни. Лошади бы почуяли его, и их тревожное ржание наверняка разбудило бы конюха, и он наверняка вышел бы посмотреть, что происходит. Придется, пожалуй, рискнуть и пройти через дом, выйдя к карете через парадную дверь.
Ричард вернулся в кабинет со своей поклажей, но, едва он успел закрыть за собой дверь на террасу, как раздался стук в дверь со стороны коридора. Ему ничего не оставалось, как опустить Джорджа на пол возле письменного стола. Только после этого он крикнул:
- Кто там?
Дверь открылась, и в кабинет заглянул Хавершем. Судя по его выражению лица, он не предполагал, что именно обнаружит в кабинете хозяина. Хотелось бы знать, подумал Ричард, за какими занятиями заставал дворецкий его брата? Не мог же Джордж настолько пренебрегать приличиями, чтобы приводить женщин в дом, где спала его жена?
- В чем дело, Хавершем? - тихо спросил он.
Старик негромко кашлянул и распрямился, стоя в дверях.
- Я хотел спросить, не нужно ли вам что-нибудь до того, как вы отойдете ко сну.
- Спасибо, нет. Ты можешь идти, - тихо сказал Ричард и, когда Хавершем уже начал пятиться, спросил: - Кто еще из слуг не спит?
Хавершем ненадолго задумался и сказал:
- Насколько мне известно, все уже легли. За исключением Грейс, горничной леди Кристианы. Она, вероятно, все еще бодрствует.
- Хорошо, - пробормотал Ричард. - Иди спать. И в будущем, Хавершем, можешь не ждать, пока мы заснем. Но об этом мы поговорим завтра.
- Как пожелаете, - пробормотал дворецкий и вышел, прикрыв за собой дверь.
Ричард подождал немного, давая ему время отойти подальше от двери, затем вновь поднял завернутого в одеяло Джорджа. Тяжко вздохнув, он дошел до двери, которую только что закрыл Хавершем, прислушался и, не услышав ничего подозрительного, слегка приоткрыл ее. Убедившись, что в коридоре пусто, Ричард как можно быстрее бросился к выходу.
Карета Вудроу стояла там, где они ее оставили. Кучер, поникнув головой, дремал на своем месте. Ричард быстро подошел к двери, приоткрыл ее ногой и сунул Джорджа, словно бревно, на сиденье. Не зря Ричарду пришло на ум такое сравнение. Усадить окоченевшего Джорджа не удалось. Ноги его торчали из двери.
