двоих выберет меня...
Вот я дебил!
Дети… Это параллельная вселенная, с которой я никогда не пересекаюсь.
Я вообще не помню, когда видел вблизи живого ребенка.
На Кипре, в сообществе айтишников, были парочки с детьми. Но я с ними особо не контачил. Обходил стороной этих маленьких непредсказуемых засранцев.
А, оказывается, они не так уж и страшны…
Матвей показывает мне трансформеров. Они прикольные. Я бы офигел от радости, если бы у меня в детстве были такие.
Мы с пацаном изображаем битву человеко-машин. Поначалу я чувствую неловкость. Но тут, кроме нас, никого нет. И вскоре я, к восторгу Матвея, начинаю очень реалистично воспроизводить звуки пулемета и падающего вертолета.
Он восторженно смотрит и пробует повторять за мной. Я учу его вытягивать губы и выпускать сквозь них воздух.
Между делом слышу, что где-то вдалеке Яна разговаривает с мамой.
Их голоса напряженные. Они ссорятся?
Из-за меня?
- Матвей, я ухожу на работу, - раздается рядом голос Яны. - И дядя тоже уходит.
Я смотрю на нее. Бледная, губы сжаты, глаза как два раскаленных уголька. Да что с ней такое?
Так переживает, что я узнал о ее сыне? Она же сама нас познакомила. И вообще, почему она сразу мне не сказала? Все какие-то тайны…
Непонятно.
Мне много чего непонятно…
Я перевожу взгляд на своего приятеля по играм и вижу, что у него скривилось лицо. Кажется, он сейчас разревется. А это еще страшнее, чем внезапные прыжки на шею!
- У меня еще есть время до самолета, - быстро говорю я. - Я могу остаться.
- Дядя останется! - радостно вопит Матвей.
- Нет! - Яна непреклонна.
Назревает конфликт.
Но тут появляется Елена Викторовна. Она всех мирит.
И мы с Матвеем, к неудовольствию его мамы, продолжаем возиться с игрушками.
Мне разрешили еще немного поиграть с трансформерами... Блин, чувствую себя ровесником Матвея. Сейчас еще манную кашу есть заставят и уложат на тихий час.
Яна уходит.
В процессе игры выясняется, что ее сын мечтает о большой машине, в которой можно кататься самому.
Я советуюсь с Еленой Викторовной, срываюсь на такси в ближайший магазин игрушек и притаскиваю ему такую.
Пацан вне себя от восторга. И его безграничная детская радость наполняет мое черствое сердце теплом...
Мы вместе распаковываем обновку, прикручиваем руль и колеса, вставляем батарейки. Блин, она мигает как новогодняя елка! Еще и сигнал такой, что мертвого разбудишь.
Елене Викторовне, выглянувшей на шум, это явно не по душе.
- Звук можно отключить, - говорю я.
- Отключи, пожалуйста.
Матвей залезает в машину и начинает носиться по двору, врезаясь то в забор, в угол крыльца. Я пытаюсь направлять его, но он хочет сам… Я аж вспотел весь от напряжения!
Поглядываю на часы. Мне пора.
Но сначала…
Оставив Матвея изучать функции новой игрушки, я несмело заглядываю в дом. Слышу звон тарелок и другие кухонные звуки. Иду на них.
И нахожу Елена Викторовну.
- Будешь борщ? - спрашивает она.
- Спасибо, но уже некогда. На самолет опаздываю. Как у вас дела вообще?
- Прекрасно.
- Как здоровье?
- Не жалуюсь.
И тут я понимаю, что, скорее всего, никаких проблем со здоровьем у нее и не было. Яна это придумала, чтобы не говорить мне истинную причину своего возвращения в родной городок.
Интересно, почему она сначала это скрывала?
Но еще больше меня волнует другой вопрос. И я задаю его Яниной маме.
- Кто отец Матвея?
24
Яна
Кир вообще охренел!
Приперся ко мне домой, пристал к моему сыну, да еще и уходить не хочет. Беспардонный нахал и хам!
Ладно, я сама его позвала пить кофе...
Но, если бы я знала, что творится в его больной голове, я бы его даже на порог не пустила! И уж тем более, близко бы не подпустила к Матвею.
Как я жалею, что познакомила их!
Я-то думала, что это будет встреча отца и сына.
А этому дебилу даже в голову не пришло, что он - отец Матвея.
Это гнусный тип считает меня шлюхой… Обвиняет меня в своей собственной низости.
Я-то думала, что он раскаивается в том, что было три года назад.
Он тогда зашел слишком далеко. Потерял ориентиры в погоне за успехом и статусом. Его унесло за пределы здравого смысла и морали...
И, я думала, ему стыдно за это.
Я не собиралась его прощать. Но собиралась позволить ему быть отцом Матвея...
Но я ошибалась!
Он ни капли не раскаивается. Он еще и меня спрашивает…
Так. А вот тут что-то не сходится.
Или я чего-то не понимаю…
Да я вообще сейчас не могу здраво мыслить! Меня просто разрывает от злости.
Я готова была пинками выставить Кира из своего дома. Но мама меня остановила.
Она все твердила:
- Пусть Матвей побудет с ним. Посмотри, как он к нему тянется! Ему так не хватает мужского влияния.
И я ничего не могла сделать! Устраивать истерики с мордобоем на глазах у ребенка - это точно не вариант. А я, между прочим, была очень близка к тому, чтобы совершить кровавое убийство...
Я оставила Кира с Матвеем и мамой. Взяла с нее слово, что она не скажет Киру о его отцовстве.
И ушла.
Я опаздывала на работу. И просто физически не могла находится рядом с Кириллом.
Я вообще не помню, чтобы когда-нибудь в жизни была настолько злой!
