– Да, Нелли, ты права.
– Сделать вам чаю? Обед только через полчаса.
– Да, спасибо, Нелли.
Раздался телефонный звонок, и миссис Дикенсон решительно заявила:
– Не беспокойтесь, я возьму.
Через минуту она снова появилась в дверях и прошептала:
– Это вас.
Голос, приветствовавший Элисон по телефону, принадлежал Биллу Тэпли. Она была очень удивлена, что он позвонил, так как подумала, что следующий шаг он оставил за ней, а так же, что он останется до конца аукциона.
– Как вы себя чувствуете? – с лёгкой насмешкой спросил он. – Зализываете раны?
– Нет, – бойко солгала Элисон. – Такое нередко случается. Вы наверное столь страстно желали получить тот лот.
– Нет. Нет, не желал, по крайней мере настолько. Просто хотел побить вас.
Элисон стиснула зубы, глядя на раструб телефона:
– И теперь, полагаю, вы хотите заключить сделку со мной, подняв цену в два раза, не так ли?
– Не обязательно. Я готов отдать вам лот. Как на счёт шестидесяти фунтов? – в трубке раздался смех. – Думаю, нам лучше обсудить это при личной встрече. Не против у меня?
Элисон быстрым взглядом окинула холл как будто в поисках помощи и поддержки. Она никогда не была у Билла Тэпли, хотя много раз проходила мимо его дома. Это было милое здание времён Регентства, а недавно Тэпли привёл его в порядок. В обычной ситуации Элисон бы ответила «Почему бы вам ни зайти в магазин?» Но в данном случае она должна всё сделать сама, и никто не мог вмешаться, ни Нельсон… ни внезапно появившийся Пол. Последнее она хотела бы меньше всего. Она ещё не решила, как объяснит ему случившееся на аукционе, а ему уж точно сообщат об этом; торговцы естественно считали, что она покупала для него. Наконец Элисон отрывисто спросила:
– Когда?
– Сейчас было бы отлично. Я только что вернулся. Если вы придёте прямо сейчас, мы могли бы выпить вместе.
– Хорошо.
– Тогда договорились.
Девушка повесила трубку и отправилась на кухню.
– Мне надо уйти, – сообщила она миссис Дикенсон. – Извини, тебе напрасно пришлось готовить чай. Я вернусь примерно через полтора часа.
– О! Что ж, не задерживайтесь, а то обед остынет.
Нелли ещё не закончила, а Элисон уже спускалась вниз. В магазине она уклонилась от прямо ответа на вопрос Нельсона:
– Купили что-нибудь утром? Я не видел, когда вы вернулись, должно быть проскочили как мышка.
– Расскажу всё позже, Нельсон. Я не на долго.
Взявшись за медную ручку зелёной входной двери, Элисон мысленно сказала себе: «Будь тактичной, не заставляй его идти на попятную.»
Должно быть Тэпли ждал её у двери, так быстро он открыл в ответ на стук, хотя на привествия не расточался, сказав лишь:
– Вы быстро. Входите.
Перешагнув порог, Элисон сразу заметила с каким вкусом обставлен холл и была ещё больше удивлена, оказавшись в гостиной. Это была комната коллекционера, а не перекупщика. Она всегда считала, что Билл Тэпли продаст всё ради наживы. Ей вспомнилось, что когда она впервые увидела комнату Пола, там не было ничего подобного тому, что так украшает эту квартиру.
Если Билл Тэпли и заметил её интерес, то не подал вида, а направился к располагавшемуся в углу бару с искусственной подсветкой, где взял уже наполненный шерри бокал и подал ей.
– Есть причина, – сказал он.
Девушка не ответила. Но когда он чуть наклонил свой стакан в её сторону, она слегка двинула головой, прежде чем пригубить напиток.
– Это первый раз, когда мы пьём вместе, – Тэпли широко улыбался. – Надеюсь не в последний. Но давайте, садитесь.
Кресло, в которое села Элисон, и остальные в комнате принадлежали к стилю Луи Каторз. Она злилась на саму себя за то, что эта неожиданная сторона Тэпли оказала на неё впечатление, какой элагантностью он окружил себя. Она ни за что бы не поверила, если бы ни увидела собственными глазами, ведь судя по его поведению на людях, он был неприятным и грубым человеком. Элисон никогда бы не подумала, что у него может быть хороший вкус хоть на что-то. Но вкус у него несомненно был. Бокал, из которого она пила, конечно являлся мечтой любого коллекционера. Слова Тэпли вернули её мысли к тому, ради чего она пришла.
– Что ж, теперь, Элисон, вы хотите иметь со мной дело? Но сначала скажите, чем вас так заинтересовал этот лот?
– Я… у меня есть заинтересованный покупатель.
– И он готов заплатить за него больше пятидесяти? Не понимаю зачем. Я осмотрел чайницу. Она не представляет ничего особенного; я видел дюжину гораздо лучше. Ей красная цена четыре фунта… не больше. И как сказал Рено, в ней нет никакого тайника.
Элисон втянула воздух и произнесла:
– Причина сентиментальная. Она принадлежала много лет одной семье.
– Какой семье? Почему же они тогда продали её?
Девушка нагнулась вперёд, как будто хотела сообщить какую-то тайну, и понизив голос, проговорила:
– Гордон-Платт.
Тэпли откинулся на спинку кресла, лицо его сморщилось, а глаза впились в неё, нижняя губа немного выпятилась, придав презрительно-насмешливое выражение:
– О, Элисон, Элисон. Давайте начистоту. Я знаю, что эти вещи выставили на продажу Гордон-Платты. Рено сам сказал мне, кто их продал. Младшая миссис Гордон-Платт, которая, как вам должно быть известно, встречалась когда-то с Полом. Или вы не знали?
Девушка напряглась.
– Да. Да, я знаю об этом. Но вренуть вещи хочет старшая миссис Гордон-Платт.
Элисон посчитала, что было бы немудро вдаваться в подробности дела. Малейшая ошибка с её стороны, и у Тэпли возникнут подозрения.
– Старшая миссис Гордон-Платт? Но я думал, что она беднее церковной мыши.
– Похоже, вы многое о них знаете.
– Да. Да, я довольно хорошо информирован. Вас удивит, что мне известно, – мужчина кивнул в сторону девушка как-то по особенному и добавил. – Давайте, допивайте и позвольте наполнить ваш бокал.
– Нет, спасибо. Мне достаточно… Вернёмся к лоту, – Элисон старалась придать голосу спокойный, деловой тон. – Что вы хотите за него.
Тэпли улыбнулся, и девушка добавила:
– Вы уже позабавились на аукционе, веселье закончилось, поэтому давайте займёмся делом.
Мужчина поднял подбородок, опершись затылком о подголовник кресла, но глаза его оставались прикованными к гостье.
– Что если моя цена окажется слишком высока?
– Вы не назвали сумму… Назовите.
– Вы.
Элисон почувствовала, как кровь прилила к её лицу, и её бросило в жар. Но она знала, что надо продолжать играть, поэтому сказала:
– Что вы имеете ввиду?
Она знала, что он хотел сказать, и он знал, что она знает. Элисон опустила взгляд в бокал и взболатала остатки шерри со словами:
– У вас низкое мнение обо мне. Я думала, что стою больше, чем пятьдесят пять фунтов… плюс процент.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
