«Странно, за столом я не заметила неприязни между ними»
Девушка уже хотела войти в комнату, но тот диалог, который она услышала, заставил ее послушать, о чем же речь. А речь шла о ней.
— Да, как ты не понимаешь. Я не смог так больше. Как представлю его мерзкие ручонки касающиеся ее.
— Сань, я все понимаю…
— Ни черта ты не понимаешь. Если бы на месте Саши была Маша?
— Не смей. Сам знаешь, все планировалось совсем не так. Ты отказался из-за Марины участвовать в этом. Олег согласился. Он проявил к ней настоящий интерес. Или ты думаешь, Маша позволила бы играть с ее чувствами?
— От меня, что ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты подумал. Твоя злость на Марину пройдет, как ты поступишь?
— Об этом мне и сама Марина говорила. Я отвечу то же, что и ответил ей. Я люблю Сашу и не оставлю ее. Ни ради бывшей невесты, ни ради кого-то другого. Скоро все раскроется, и она узнает правду.
— Простит?
— А вас?
— Речь не о нас. Речь о тебе.
«Что, вообще происходит?»
— Ты так эмоционально на все реагировал. Хочу встречаться, не хочу встречаться, будем друзьями, не будем друзьями. Я поэтому переживаю.
— Я думаю этот разговор бессмысленный. Придет время, я ей все расскажу. Но не сейчас. Тем более, может быть, она и не узнает о нашем участии.
— Маша так же говорит. Но я в это мало верю.
Окончательно убедившись, что разговор был именно о ней, Саша не выдержала.
— Что здесь происходит?
Мужчины обернулись. Оба выглядели как пятиклассники, которых застукали за курением в школьном туалете. Саша медленно подошла к столу и поставила тарелки, которые принесла из гостиной. Маша вошла следом, тоже с какой-то посудой. Она еще не знала, что молния уже ударила, осталось дождаться раската грома. А там и до полноценной грозы недалеко.
— Саш, ты только не психуй. Тут такое дело…
Андрей видел, что девушка переваривает услышанное. Он не знал, что именно та успела узнать. Может, это просто обрывки фраз и не стоит беспокоиться. Мужчина посмотрел на Александра.
— Кто-нибудь, мне скажет, наконец, что происходит?
С лица Маши сошла улыбка. Она догадалась. Мужчины продолжали виновато переглядываться, пока Саша не крикнула в голос.
— Что, черт возьми, здесь происходит? О чем вы разговариваете? Кого и за что я должна простить?
Самой смелой оказалась Маша. Она и до этого понимала, что отвечать, в случае чего, будет по полной, именно она.
— Девочка моя, давай присядем.
Саша развернулась и уже с озлобленным прищуром смотрела на сестру.
— Давай без этого. Отвечайте. Какого здесь происходит? Что значит «то хотел встречаться, то не хотел»? Откуда вы вообще друг друга знаете?
— Ты была под наблюдением. — Маша старалась держаться твердо. Удар она приняла на себя.
Девушка нервно рассмеялась.
— О чем ты говоришь? Какое наблюдение? Что за игры в детективов?
— Это не игры. Помнишь, восемь лет назад Андрей чуть не потерял свой бизнес и не остался инвалидом?
— Да. Такое сложно забыть. А какое это имеет отношение ко мне?
Андрей попытался что-то сказать, но Маша не дала ему и слова вставить.
— Мы не сами смогли все разрулить. Нам помогли.
Маша смотрела на Александра. Саша бросала взгляд на них обоих.
— Допустим, он вам помог. Дальше-то что?
Маша продолжала отдуваться за них троих.
— Он работает на государство.
Саша снова залилась смехом.
— Нет. Ты шутишь. Вы меня разыгрываете? Очень смешно.
— Я не шучу.
Девушка резко стала серьезной.
— Ладно. Что дальше. Я до сих пор не поняла, как это все связано со мной.
— Нас с Андреем завербовали. Точнее, сначала меня. Мы, не ведем расследования и не участвуем активно в каких-то операциях. Мы, больше наблюдаем, где-то помогаем. Но, случилось, что ты устроилась к Игорю.
— А что не так с Игорем?
— Помнишь, ты летала в Берлин и передавала сумки, которые тебе давал шеф?
— Да.
Саша стала более серьезно слушать. Она начала догадываться, к чему ведет сестра. Мужчины продолжали понуро смотреть.
— Там были деньги. Ты невольно стала посредником в отмывании денег.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Девушка резко потеряла равновесие. Все трое кинулись ее поддержать, но Саша выставила руки вперед, не давая к себе приблизиться.
— Меня посадят?
Маша тяжело вздохнула.
— Я старалась сделать так, чтобы ты отделалась максимально легко, но как все будет, не мне решать. Это руководство решит.
— Ладно. А как с этим связана моя личная жизнь?
Этот вопрос Саша задала своему мужчине. Он молчал. Девушка крикнула, что Маша вздрогнула.
— Как наши отношения с этим связаны.
«Будь что будет. Уже поздно скрывать»
— Мне дали задание следить за тобой. Я поселился рядом, а потом устроился твоим водителем.
— А я еще и думала, откуда такие совпадения. Вот оно что. Он за мной следил.
— Не нужно так. Это моя работа.
— А затаскивать меня в постель, тоже была твоя работа?
Маша попыталась сгладить углы и тронула сестру за плечо.
— Саш, не перегибай. Это ваше личное.
Девушка тряхнула рукой и отошла.
— Здесь уже не осталось ничего личного.
Александр не выдержал.
— Да, мне не было указаний по поводу того, как я должен был с тобой сблизиться. На выбор были разные варианты, и я выбрал самые безобидные, хотя мог сразу…
Мужчина осекся.
— Что сразу? Затащить меня в койку?
Маша потянула Андрея за руку из кухни.
— Это уже их личное.
Саша преградила сестре и зятю путь.
— Нет. Вы за моей спиной решали такие важные вопросы, а теперь слушать не хотите? Нет уж. Вы будете слушать.
Девушка снова обратилась к Александру.
— Значит, тебе разрешили мной попользоваться, и ты решил не упускать эту возможность.
Саша кричала. Она была в ярости от злости и обиды.
— Я никогда бы не подумала, что моя сестренка, ангелочек, который и мухи не обидит, сможет так со мной поступить.
У Маши из уголка глаза упала слеза. Сашу обуяло острое желание выплеснуть гнев физически. Она скинула с барной стойки все, что там покоилось. Горячий чай, который Андрей поставил перед Сашиным появлением, разлился из чашек, и обжег кожу на руке. Боли девушка не почувствовала. Куда сильнее болела душа. Слезы просто лились из глаз. Истеричных рыданий не было. Боль от предательства резала грудь тупым ножом. Злость вперемешку с обидой давали силы не забиться в угол, а продолжить эту войну. Александр схватил Сашу в охапку, пока та брыкалась.
— Успокойся. Ты себя поранишь.
— А вы? Вы меня не поранили?
Мужчина отпустил извивающееся тело, в надежде, что та сможет успокоиться сама.
— Разве нельзя было сказать? Я помогла бы.
— Нет, нельзя было. Я итак, под свою ответственность много чего сделала, чтоб ты пострадала наименьшим образом.
Саша перестала плакать и уставилась на сестру.
— Я поняла. Вы думали, я с ним заодно? Господи, я тут с любовником разбираюсь, а оказывается, моя семья меня приравняла к преступникам. И как? Я прошла проверку?
— Ты права. Ты полностью права. Злись, ругайся, но прости.
— Саша, прости. Я не думал…
— Да, вы правы. Вы не думали. Мне показалось, что ты стала серьезнее, ответственнее, — Саша обращалась к сестре, — но ты как была взбалмошной девчонкой, так ей и осталась. Никого кроме себя не замечаешь.
Девушка начала медленно пятиться назад. В груди все обжигало с такой силой, что было трудно дышать. Выйдя из дома, Саша пошла, утирая слезы, к дороге. Ее было решено, пока оставить одну. Ни какие слова сейчас не помогут. Ей необходимо все обдумать.
Девушка шла по дороге. Прямо по разделительной полосе. Ноги не слушались. Плакать уже не осталось сил. Саша шла не по оживленному шоссе, а по дороге на окраине города. Это частный сектор и машины здесь, в это время суток, не частые гости. В голове пульсировали отрывки фраз. Девушка не могла поверить, что недавно услышала правду. Ее немного потряхивало, не от холода. Кровь, как раз-таки, кипела от возбуждения. Девушка не заметила, как подошла к плавному повороту, и ее ослепил свет фар. Это было последнее, что Саша помнила из того вечера. Хотя, нет. Она услышала свое имя, которое крикнул такой родной и такой чужой голос, затем, визг тормозов и падение на асфальт. Своего приземления, Саша уже не помнила. Ее сознание выключилось по полпути.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
