Так что же нужно предпринять? Рей тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. Ехать прямо на «Дерон»? А дальше что? Предстать перед Быкасовым и объяснить ему, как «хорошо» он охранял дачу Чвыкова…
Нет! От такого позора можно поседеть. Сие выше его сил. И потом, ему неизвестно, что произошло на даче после того, как его чем-то шандарахнули по голове. Что если там всех убили… тьху, тьху!… упаси Бог.
Хотя… Когда в игре большие деньги, несколько загубленных человеческих жизней в расчет не принимаются. Главное получить фишку, контрольный пакет акций, а там хоть трава не расти.
И потом, что значит это похищение? Зачем его запихнули в багажник, потом хотели усыпить, а машину сбросить с обрыва вниз, сымитировав дорожное ЧП? И с какой стати его хотели накачать наркотиками?
Вопросы, вопросы… Где бы отыскать энциклопедию, в которой имеются на них ответы?
На фирму ехать нельзя, в конце концов решил Рей. Надо сначала получить достоверную информацию о происшествии на даче Чвыкова, а уж затем действовать, притом по обстоятельствам.
Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что попал, как ячменной зерно, в немилосердные каменные жернова. Ведь не зря же за ним отрядили целую бригаду братков и уголовников.
А может, пойти прямо в милицию? Рассказать все честно, а там будь что будет.
Идиот! Нашел кому довериться… Если за всеми этими событиями стоят серьезные люди, то больше ему свободы никогда не видать. Если не посадят лет на двадцать, так задушат в ИВС. Чтобы много не болтал. Нет человека, нет и проблемы.
У Рея не было иллюзий на предмет неподкупности и беспристрастности родной Фемиды…
Домой ехать - это все равно, что добровольно положить голову под нож гильотины. Рей сокрушенно вздохнул. Мир, который до сих пор был таким большим и необъятным, вдруг скукожился, ужался, как лоскут шагреневой кожи.
Рей почувствовал себя мелкой букашкой, посаженной в спичечный коробок. Куда не побежишь, везде стена. И спрятаться негде.
Уехать из города? Тоже не выход. Вернее, выход, но плохой.
Во-первых, таким поступком он лишь утвердит подозрения на свой счет (если они существуют), во-вторых, все его «капиталы» лежат дома на антресолях, в железной коробке из-под импортных конфет. А домой не сунешься. Далеко ли можно укатить без денег?
Надо пробираться на Ташку, решил Рей. К Пехе. Больше спрятаться ему негде. К тому же у Пехи можно будет разжиться деньгами и услышать свежие новости.
По светлому Рей решил в городе не показываться. Он подозревал, что в связи с событиями на даче Чвыкова везде усилены посты милиции и ГИБДД, а значит машины, въезжающие в город, досматриваются. Что сулило крах всем его замыслам.
Рей дожидался темноты на глухой окраине, возле завода железобетонных конструкций. Он знал, что отсюда ведет в город «левая» дорога, по которой раньше сновали туда-сюда панелевозы.
Но пришел новый век, страна тоже обновилась, появились современные строительные технологии и материалы, и завод ЖБК начал постепенно умирать. Дорогу из-за отсутствия средств перестали ремонтировать, и она превратилась в настоящую ловушку для автомашин.
Редко кто из водителей отваживался продемонстрировать свои способности по части вождения на этой трассе. Она была вся в выбоинах и колдобинах. Три, четыре поездки в таких экстремальных условиях - и машину можно было отдавать в ремонт. Не выдерживали даже хваленые заграничные внедорожники.
Но Рею беречь «бумер» не было никакого смысла. Все равно машину нужно где-то оставить, желательно спрятать. И такое место он знал…
Когда Рей добрался туда, куда намеревался, ему показалось, что у него отбиты все внутренности. «Бумер» прыгал на колдобинах, словно горный козел. Рею даже в какой-то момент стало жалко безответный механизм, и он сбросил скорость на самый минимум.
Рей принял решение поставить позаимствованный у бандитов БМВ на большую автостоянку неподалеку от Выселок, в далеко не бедном районе, где жили деловые люди выше среднего достатка. Там находилось не менее пятисот импортных (в основном) машин самых разных марок и моделей. Среди них «бумер» не будет заметен.
Рею хотелось, чтобы его возвращение в город было (пусть и до поры, до времени) тайным. Вряд ли бандиты в первую голову начнут искать БМВ на автостоянках.
Что касается помпового ружья, то Рей размышлял недолго - завернув оружие и патроны к нему в какую-то тряпку, он пристроил сверток под кучей мусора на близлежащей стройке, замороженной еще в советские времена.
Он еще не знал, понадобится ему ружье или нет, но просто оставить его в салоне БМВ или куда-нибудь выбросить Рей не мог - уж больно хороша была машинка…
Рей постучал в дверь черного хода кафе в половине одиннадцатого. Он знал, что в это время в заведении Пехи самый разгар разных гулянок, а потому был уверен, что клиентам кафе, которые уже были на хорошем подпитии, все до лампочки, и они вряд ли обратят на него внимание, даже если он появится перед ними в одних трусах.
Выстукивать барабанную дробь на железной двери пришлось долго, хотя кабинет Пехи находился в трех шагах от двери. Наверное, владелец кафе был чем-то занят.
- Какая сволочь прется туда, куда ее не просят!? - наконец раздался возмущенный голос Пехи. - Вход в кафе с другой стороны.
Рей улыбнулся и снова постучал - уже условным стуком. Однажды, будучи в гостях у Пехи, он услышал этот стук и хорошо его запомнил. Тогда Пеха без лишних слов метнулся к двери черного хода, отворил ее, и с кем-то тихо беседовал минут пять.
Наверное, к нему приходили деловые за какой-то надобностью, решил Рей. Но расспрашивать приятеля на эту тему не стал. Впрочем, Пеха не сильно и скрывал от него, что имеет связи среди блатных. А иначе ему нечего было бы делать на Ташке.
Громыхнул засов, и дверь отворилась. В темном дверном проеме (предусмотрительный Пеха выключил свет в крохотном коридорчике) нарисовалась совсем черная фигура.
- Кто? - тихо спросил Пеха.
Он не узнал Рея, потому что его глаза еще не привыкли к темноте.
- Чужие здесь не ходят, - так же негромко и несколько театрально произнес Рей свой «пароль», нечаянно вспомнив название какого-то фильма.
- Ты!? - Пеха от удивления даже отшатнулся.
- А то кто же.
- Мать твою!… Ну и шуточки у тебя.
- Что ты имеешь ввиду?
- Кто тебе рассказал, как нужно стучать? - требовательно спросил Пеха, все еще загораживая проход.
- Кроме тебя, это сделать было некому.
- Не гони! Что я, совсем лох?
- Нет, не совсем. Мы что, так и будем здесь выяснять отношения? Или ты все же пригласишь меня на борт своего «крейсера»?
- Вы только посмотрите на него… Он еще способен шутить. Маньяк… Заходи.
- Ты чего обзываешься? - спросил Рей, когда они вошли в кабинет Пехи.
- Не притворяйся сиротой казанской. Тебе это не к лицу.
- Может, перестанешь говорить загадками?
- Какие там загадки… Послушай последние городские новости.
Но прежде, чем включить радиоприемник, Пеха посмотрел на часы. И огорченно покривился.
- Уже поздно, - сказал он с сожалением. - Нам прогноз погоды как-то ни к чему. Так все-таки, кто тебе нашептал про условный стук?
- Я нечаянно подслушал, когда однажды вечером сидел в твоем кабинете, и запомнил. Уж извини.
- Верно говорится, что нужно бояться не врагов, а друзей, - хмуро сказал Пеха. - Они тебя и подставят, и заложат, и сдадут под расписку со связанными сзади руками тому, кому требуется.
- Не ропщи. Так устроен мир. Притом, с давних пор. Но хочу заметить, что я не имею привычки лезть в чужие дела. А тем более заниматься стукачеством.
- Блажен, кто верует…
- Что-то сегодня тебя потянуло на прописные истины, - улыбнулся Рей. - Так что там вещает голубой экран?
- А то, что ты, бандюга и наркоман проклятый, замочил своего товарища-охранника, отравил сторожевого пса, похитил дочь Чвыкова, и на машине ее бати попытался увезти девицу куда подальше. А когда тебя догнали наши доблестные правоохранительные органы, распорол ножом живот одному менту - и был таков. Машину Чвыкова потом нашли в овраге, куда ты ее сбросил, а затем пересел на другую. Сейчас ее ищут. Это новенький «бумер» две тыщи пятого года выпуска… номер забыл.
- Девушка не объявилась?
- Ну, раз ты на свободе, значит, еще нет.
- А ты рисковый парень, Пеха…
- Почему?
- Ну как же: впустить в свое заведение маньяка, как ты выразился, убийцу и похитителя невинных девушек - это почти эпический подвиг. На такой рисковый шаг мало кто способен. Или за мою голову уже назначена крупная сумма? Если так, то твой поступок мне понятен.
- Сволочь ты, Рей, - с чувством сказал Пеха. - Ты считаешь, что я способен продать ближнего?
- Ты забыл, о чем только что говорил? Все заключается в сумме, дружище. Самым бескорыстным в мировой истории оказался Иуда, заложивший римлянам Христа всего за каких-то тридцать сребреников. Но он действовал из зависти, а может, и каких-то других побуждений. Не знаю, я в богословии не силен. Нынче же за большие деньги некоторые индивидуумы родную мать в гроб могут загнать. Так что будем считать твой вопрос чисто риторическим.
