и Ангелла в этой сказке была Принцессой, а ее папа Волшебником, который помогает своей сказочной госпоже выглядеть так ослепительно… И жить так долго, что даже сказочные “и жили они долго и счастливо” казались ей лишь кратким мгновением.
– Ну ладно, девочки, я вас оставлю на минуту. Принесу для нашей гостьи укрепляющего напитка. Я вижу, ты слегка устала, – сказал он, обращаясь к Ангелле и ушел, убедившись, что все находящиеся в комнате пребывают в адекватном состоянии.
Ангелла проводила его слегка рассеянным взглядом и повернулась к Власте, которая продолжала смотреть на нее влюбленными глазами.
– Власта, соберись. Мне нужно знать, кто из Легиона может быть сейчас в Праге. Ты ведь знаешь всех бойцов? – она все еще думала про того стремительного незнакомца, спутника Асраила.
Власта кивнула головой, почувствовав под нажимом Ангеллы небывалую ясность мысли и трезвость памяти, и заговорила уверенным голосом.
– Знаю, если это действующий боец. Все сейчас находятся на сборах, очень далеко отсюда. Кажется, в Африке, или где-то у побережья Сомали. Там, кажется, пираты захватили опять какое-то судно.
Ангелла задумалась, Власта сказала – “действующий боец”. А ведь она не подумала про отставников, если такие имелись. Хотя, как она прекрасно знала, по собственному опыту, бывших легионеров не бывает. Обычно, бывшие бойцы находили свое последнее пристанище на военном кладбище, похороненные по традициям Легиона, с салютом и другими торжественными и красивыми ритуалами. С гимном и присутствием одного из представителей высшего командования. А иногда и кто-то из них провожал лично в последний путь легионеров. Оставив близких тех, кто храбро пал в бою с приличными компенсациями. Да и слово “бывший” не использовалось. Они, пожертвовавшие своей жизнью, навсегда оставались в составе Легиона, и их фотографии вечно украшали одну из стен в здании центрального офиса Легиона.
– А ты знаешь отставников? – спросила она без особой надежды, но внимательно смотря на свою собеседницу, облегчая ее мыслительный процесс, который был еще затуманен парами алкоголя. Но уж очень был мал этот шанс, что служащая в логистическом департаменте дочь ее Хранителя, не принимавшая участия в боевых операциях, по сути, боец тыла, располагала этой информацией. Которая могла быть и засекреченной.
– Одного. Я знаю одного, – сказала Власта веско и на удивление связно. – Я подружилась с одним из ветеранов Легиона, но еще действующим бойцом. Настоящей легендой. С Толстым Джоном, британцем, который знает всех бойцов и постоянно травит байки про свои подвиги. И про подвиги своих боевых братьев, как он их называет –Brothers in Arms.
Ангелла придвинула свой стул поближе к Власте и села перед ней, понимая, что может услышать очень важную информацию. Правда, приукрашенную определенной, вполне законной мифологией, существующей вокруг Легиона.
– И Толстый Джон мне рассказывал про одного бойца, после…
В этот момент в комнату вернулся Вайда, и навострил слух, словно заподозрив, что его дочь рассказывает про свои подвиги со спиртным.
– После, – Власта показала жестом, будто она подносит бутылку ко рту и пьет, – посматривая одним глазом за отцом, который отвернулся, усаживаясь на свой стул.
Он принес поднос на колесиках, на котором стояла бутылочка с маленьким, пузатым стаканом и, подмешав в бутылочку цветного порошка, который он высыпал из мешочка, похожего на кисет, он легонько подтолкнул поднос в направлении Ангеллы. Он остановился прямо перед ней, и она, повернувшись, налила себе полный стакан, и махнула его разом, поморщившись, словно после принятой на грудь крепкой и теплой водки. Власта, сопровождая ее действия внимательным и участливым взглядом, тоже поморщилась, и, вздохнув, продолжила свой рассказ.
– И значит, после этого дела, он мне рассказал про своего друга, которого выгнали из Легиона. Его звали Зак. Он был из Канады. Или из Казахстана. В общем, откуда-то оттуда.
Ангелла чувствуя прилив сил после выпитого зелья Хранителя, вернулась в свое привычное бодрое состояние, и вскочив на свои стройные и красивые ножки, подошла к глобусу, который был выше ее, и, поворачивая его своими ладошками вокруг оси, быстро нашла на нем упомянутые страны.
– Как это, откуда-то оттуда? Канада – вот тут, а Казахстан – вот где, – она показала расстояние между ними, вытянув свои руку в полную длину, и то, их длины не хватило.
Власта пожала плечами, давая понять, что география никогда не была ее любимым предметом в школе, а Вайда, который, казалось, задремал, проговорил тихим и мудрым голосом, слегка приоткрывая свои глаза.
– Девочки, послушайте меня, старого Вайду. Что-то мне говорит, что дело тут пахнет иммиграцией. Либо он жил сначала в Канаде, а потом переехал в Казахстан, либо наоборот. Я бы лично в Канаде жить не смог, там мои кости постоянно бы ныли от холода. Только представлю себе такую картину, сразу стынет и душа, и все тело..Хотя кто их разберет, этих легионеров, некоторые из них могут спать прямо на снегу…
Ангелла покачала головой, мысль ее Хранителя показалась ей стоящей, хотя это никак не приближало к ней образ воина Асраила.
– А что еще сказал этот Толстый Джон?
– Алга. Так и сказал – алга. После того бойца, Зака, когда наши идут в прорыв, они кричат – Алгааа!!!
Хранитель вздрогнул от крика своей дочки, и приоткрыл глаза, а Ангелла посмотрела на нее очень внимательным взглядом.
– А что это значит?
– Что-то типа – вперед. Онтак кричал, когда шел выручать Джона и его ребят. И теперь, в память о Заке, наши так и кричат. Это же лучше, чем кричать – Гоуууу!!! – Власта опять разбудила Вайду, который смотрел на нее почти укоризненно. Ангелла задумалась – алга – это точно не из английского или французского. Значит, Казахстан? Она опять обратилась к Власте, слегка тормоша ее своей энергией. Читать ее мысли она не решалась, это было бы невежливо в присутствии Вайды.
– Почему в память? Он, что, умер?
– Официально говорили, что он погиб, но Джон мне сказал, что он чует одним местом, что его друг еще жив. А это его место никогда не ошибается. Как-то он предсказал, пообщавшись с этим местом, что получит ранение в руку, а заложника ранят в ногу, и все так и вышло…
Ангела покачала головой, след, казалось, обрывался. Нельзя же верить и полагаться на задницу Толстого Джона, пытаясь найти этого самого Зака, который и в самом деле, мог погибнуть в одной из операций Легиона. Тут ее посетила одна мысль.
– А фото Зака ты видела? Ну там, на первом этаже, в холле… Где Зал Славы Легиона.
Власта покачала головой.
– Нет, это и удивило меня.
Ангелла нахмурилась. Она вышагивала вдоль стены,
