Забудь о нем. Как только это видео станет достоянием публики, студия откажется от твоей кандидатуры. Я уже говорил тебе, что у них есть ограничения. Они даже не хотят, чтобы у тебя были с кем-то официальные отношения, пока ты снимаешься и рекламируешь их фильм. Они готовятся объявить о твоем участии в экранизации. Как, думаешь, они отреагируют на твое видео в сети?
Я выпрямился.
– Ты сам мне сказал, что им больше никто не нужен. Они хотят, чтобы я сыграл Айзека.
– Да, Джейсон. – Он кивнул и засмеялся. – Именно это я тебе и сказал. Удивлен, что ты вообще меня слушал.
Он перестал улыбаться и одарил меня тяжелым взглядом, ожидая чего-то.
Смысл того, что он пытался донести, наконец-то дошел до меня, и я вскочил с места.
– Она подписала контракт, черт побери! Они не могут отказаться от него только потому, что я облажался. Это не имеет никакого отношения к книге Олив.
– Ты прав, не имеет. Но какое им дело? То, что Олив подписала контракт, еще ничего не значит. Это всего лишь права на фильм. Ты знаешь, как все это работает; пройдет некоторое время, и права вернутся ей.
Краем глаза я заметил, как Меган встала и села за свой компьютер.
– Они связались с Олив Тейлор лишь потому, что я сказал им, что ты в деле. Ты прочитал книгу. Я знаю, что ты сделал это. Подумай хорошенько. Кажется, будто бы она написана для тебя. Зачем им кто-то другой, если ты идеальный кандидат?
Я внимательно посмотрел на него.
– О чем, черт возьми, ты говоришь?
– Иногда ты можешь быть таким глупым! – простонал он. Он приблизился ко мне, как будто подходил к опасному животному. – Ты сказал, что вы были друзьями детства с Олив, так?
Я быстро кивнул.
– Я практически вырос в одном доме с ней. Ее брат был моим лучшим другом.
– Да ну! В таком случае я думаю, что это ты прототип Айзека.
– Нет.
– Почему, черт побери, нет?
– Я не употребляю наркотики и никогда не делал этого. Ты же знаешь. А Женевьева – подруга Айзека. Они никогда не жили в одном доме. Олив была… – Несмотря на то, что она была моим другому, я не смог произнести этого. – Олив была сестрой моего друга. Это отличается.
Он закатил глаза.
– Ну и что? Она – писатель. Она использует свое воображение. Та версия тебя употребляет наркотики. Эта версия тебя трахает все, что движется. На публике. Та версия тебя – ее друг. Эта версия тебя – друг ее брата. Это то же самое, черт возьми! Фильм не о наркотиках. Он об Айзеке и Женевьеве. Возможно, она хотела написать счастливый конец для мальчика, в которого была влюблена еще ребенком. Откуда, черт возьми, мне знать? – Тяжело вздохнув, он понизил голос. – Я лишь говорю, что руководители студии хотели тебя, поскольку ты идеально подходишь для этой роли: проблемный парень Голливуда, который наконец влюбляется на большом экране. Айзек – это характерная сильная роль; он изменил бы все для тебя. Открылись бы новые возможности. Я хотел, чтобы ты участвовал в этом проекте, поскольку это помогло бы твоему имиджу в глазах общественности, если бы все получилось. Ты можешь воспринимать эту роль как еще один очередной фильм, но зрители увидели бы больше. В конце фильма, они покидали бы кинотеатры, задумавшись обо всех тех душевных страданиях, которые ты пережил. Наконец-то они увидели бы тебя с другой стороны, и ты бы предстал перед ним в образе человека, который способен любить.
– Теперь ты просто пытаешься вывести меня из себя.
– Ты так думаешь? Назови мне хоть одни твои стабильные отношения за последние несколько лет.
Я провел рукой по волосам и начал расхаживать, в то время как Том остановился.
– Это не значит, что я неспособен любить, Том. Ради бога, почему мы вообще говорим об этом? Я просто не ищу никаких серьезных отношений, особенно с теми, кто находится в этой индустрии. И не разговаривай со мной так, словно ты не знаешь мой график. У меня нет времени на серьезные отношения. И у меня были любовные эпизоды в фильмах, в которых я снимался.
– Не рассказывай мне тут! На экране ты еще ни разу не был в отношениях с такой эмоциональной вовлеченностью. Секс с партнершей по фильму не считается.
Меган махнула нам рукой, прерывая Тома:
– Думаю, вам, ребята, нужно это увидеть.
Я подошел к ней сразу вслед за Томом. На экране было видео. Она щелкнула по кнопке «воспроизведение».
Мы все молчали, пока смотрели сорокасекундную видеозапись.
– И это все? – спросил я, как только она закончилась, прежде чем любой из них успел снова начать свою тираду.
Меган развернулась в кресле, оказавшись лицом ко мне. В ее глазах полыхала ярость.
– И это все? Это именно то, что ты хочешь сказать?
– Это гребаное сорокасекундное видео, которое какой-то гад снял на камеру своего телефона. Что еще ты хочешь, чтобы я сказал?
– Итак, – начала она, сцепив руки на коленях, – ты хочешь сказать, что никто не поймет, что это ты? – Она оглянулась на экран. – Что ты явно, черт побери, трахаешь Дженнифер Уиднер? У меня отличное зрение, Джейсон, и я вижу, что ты толкаешься в нее, а ее платье задрано до талии. Я практически вижу, как твой член входит в нее. – Я поморщился. Это не совсем то, что вам хочется слышать из уст своего агента по рекламе. – Или ты будешь утверждать, что просто обжимался с ней в этом переулке? Если ты собираешься рассказать эту версию СМИ, то вынуждена сообщить тебе, что это не сработает, потому что четко видно презерватив, который ты выбрасываешь, когда понимаешь, что папарацци окружили вас. Именно в этот момент: наш оператор увеличивает зум на своей маленькой камере, фокусируясь на твоем лице и затем на гребаном ПРЕЗЕРВАТИВЕ!
Я вздрогнул и вернулся на свое место, отказавшись от дальнейших комментариев.
– А есть ли другое более продолжительное видео? – спросил Том Меган.
– Здесь ничего не сказано. К счастью, видео без звука.
– Я не заплачу ему, – заговорил я, прерывая их, и отвел взгляд. – Мне жаль, но я не сделаю этого. Он может продать видео кому угодно. Я не стану источником его обогащения. Все равно он отправит это видео всем, после того как получит свои деньги.
Том подошел ко мне и сел.
– Послушай, Джейсон. Это не шутка. Это погубит тебя. Если бы это был единичный случай, с тобой все было бы в порядке. Черт,
