– Можешь опустить свой топор, Ульфхильда,- сказала она.- Я почувствовала не самого Локита, а тонкую завесу его магии, окружающую Лес Фрейи. Возможно, это особый барьер, созданный его колдовством и оставленный им, чтобы знать, если мы попытаемся выйти. Мы здесь в полной безопасности. В Лесу Фрейи он нам не страшен.
– Но и бороться с ним отсюда невозможно,- заворчала Песнь Крови.- Я благодарна за возможность отдохнуть и спокойно обсудить способ, как от него избавиться, но так как он не может войти сюда, нам придется рано или поздно покинуть это безопасное убежище и снова сразиться с Локитом. А теперь предлагаю немного поесть и попытаться поспать. Будучи в зверином облике, я не ощущала усталости во время этой гонки, но теперь чувствую, что безумно измотана.
– И, кажется, здесь мы привязаны к человеческому облику,- досадовала Ульфхильда.- Я попробовала незадолго до этого перевоплотиться, но у меня ничего не вышло. Ясно, что в этих заповедных владениях Фрейи волшебство Одина бессильно.
– И магия Хель также,- подтвердила Гутрун.- Когда стало темнеть, я попыталась с помощью заклинания задействовать свое ночное зрение, но не смогла.
– Но вы еще увидите, сколь сильно здесь мое волшебство,- рассмеялась Хальд.
– Здесь, кажется, достаточно безопасно,- начала Песнь Крови,- но все же ночью по очереди нужно организовать дозор. Начнем с меня.
– Для меня перевоплощения более привычны и вовсе не утомляют, поэтому позволь первой караулить мне, Меченная Рунами. Тебе необходим отдых, и прямо сейчас. Ты едва на ногах держишься от усталости.
– Ульфхильда права, мама.- Гутрун взяла ее за руку.- Пусть первая охраняет нас она.
– Хорошо,- после некоторого колебания согласилась воительница.- Но я хочу сторожить второй, договорились?
– Но сначала ты говорила о еде?
Немного утолив голод частью скудного запаса провизии, хранившегося в тайнике, все, за исключением Ульфхильды, улеглись на траве отдыхать.
– Мы сразимся с ним и обязательно победим, мама.- Гутрун нащупала в темноте руку матери и крепко сжала.- И освободим наших друзей в крепости.
– Да,- согласилась Песнь Крови,- мы спасем их всех, вот только Гримнира уже не вернуть,- прибавила она, чувствуя, как глазам стало горячо от слез. Она только теперь до конца осознала потерю, и щемящая тоска сжала сердце.- Надо надеяться, что в эту ночь он уже пирует в Валгалле, обители павших героев.
– Если кто и достоин места в чертогах Одина, так это Гримнир,- со всей искренностью сказала Ульфхильда.- Я восхищаюсь его мужеством и буду всегда чтить его память.
– Спасибо, Ульфхильда,- тихо поблагодарила Песнь Крови.- Но он погиб… от… магии Хель, и я боюсь, что душу его поэтому увлекут в царство Мертвых.
– Он испустил дух с мечом в руках, мама,- вступила в разговор Гутрун.- И не забывай, что он умер, сопротивляясь магии Хель до последней минуты. Этого может хватить для того, чтобы его душа не досталась Владычице Тьмы.
– Будем надеяться, что на то будет воля Фрейи и Одина,- прибавила Хальд.
Гутрун помолчала, затем снова стиснула руку матери.
– Мне тоже будет не хватать его. Он был для меня как… - голос ее дрогнул и прервался.
– Как отец? - Песнь Крови старалась, чтобы голос не выдал рвущее душу страдание.- Отец, которого ты не знала?
– Да,- помолчав, подтвердила Гутрун.- Как отец.
– Мы отомстим за него, дочка. Я клянусь, что так и будет. Даже за одну лишь смерть Гримнира Локит должен быть уничтожен.
Воительница попыталась сосредоточиться на том, как можно победить Локита. Но усталость гасила каждую такую попытку. И вскоре женщина уступила сну, продолжая держать дочь за руку.
«Благодарю тебя, Фрейя,- думала Хальд, глядя на россыпи звезд, поблескивавших, как драгоценные камни на темном бархате неба.- Благодарю за это пристанище и за мою спасенную жизнь. Хвала тебе, Владычица Любви»,- прибавила она и, успокоив мысли, позволила себе погрузиться в золотые: сны.
Глава тринадцатая
УДАЧА
На лагерь опустилась ночь. В хижине в очаге остались только отдельные светящиеся угольки. Но пленники не стали поддерживать огонь, опасаясь, что появившийся вновь над трубой дым может привлечь внимание и лишить внезапности их засаду. В хижине заметно похолодало. Все пленники, за исключением Торы, которой пришел черед наблюдать в щелку за двором, сидели у еле теплившегося очага, тесно прижавшись друг к другу, дрожа от холода. От их дыхания снова шел пар.
– Снаружи совсем темно.- Тирульф поежился.- Если в скором времени никто не появится, придется пойти на риск и заманить часового внутрь. Я скоро совсем окоченею.
– Кто-то идет,- внезапно прошептала Тора.
– По местам! - скомандовала Вельгерт, затем быстро упала на пол и приняла позу, как будто оставалась по-прежнему скованной.
Ее примеру последовали все, кроме Торфинна, который, распластавшись по стене, рядом с дверью, замер с поднятой над головой кочергой.
– Сегодня что-то малость холодновато,- донесся до них снаружи чей-то голос, приглушенный деревянной дверью.
– Это называется малость? - возмутился Дакк.- Да я чуть совсем не закоченел. Чем я прогневал Торга? Я стал было думать, что он вовсе обо мне забыл, и придется тут всю ночь торчать. Хвала богам, ты пришел, Свен.
– Торг занят с двумя несговорчивыми молодыми пленницами. Так что ему не до тебя, Дакк. Но я о тебе не забыл, дружище. По-моему, тут вообще делать нечего, но если Торг хочет, чтобы этих, там внутри, сторожили, мы и будем их сторожить, а то он просто сбесится. Иди теперь в дом. Погрейся у огня, глотни эля, с женщинами, кто помоложе, позабавься. Но позаботься о том, чтобы меня кто-либо сменил ближе к полуночи, договорились?
– Еще бы,- обрадовался Дакк.- Спасибо, Свен, я этого не забуду.- Хруст снега под ногами быстро затихал: Дакк торопился в тепло.
Снова стало тихо. Торфинн в сердцах чертыхнулся себе под нос. Свен входить не собирался.
– Часовой! - крикнул он, сжимая крепче кочергу.- Мы здесь совсем замерзли!
– Молчать! - гаркнул в ответ Свен, для убедительности стукнув в дверь древком копья.
– Торг сказал, что мы нужны Локиту живые и невредимые,- подал голос Тирульф.- А в такую стужу мы здесь к утру все перемерзнем без огня!
Свен не ответил и дверь не открыл.
– Эй, часовой, давай договоримся! - крикнула Ялна.- Я лежу здесь раздетая и скованная. Если твои руки, пока ты будешь разжигать огонь, немного поблуждают в стороне, я обещаю ничего не говорить ни Торгу, ни Локиту.
– Я только что расстался с одной теплой бабенкой,- рассмеялся Свен.- Так что мне с тобой неинтересно, если тебя по-настоящему и тронуть нельзя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
