Маомао понимал Йи с полуслова, Дэй угадывал мысли друга по движениям хвоста. Когда боевой кот нёс его наверх, мальчик представлял, как летит высоко-высоко, над облаками, там, где отчаянные злые ветра стремятся высечь глаза. Когда спускались вниз, немногим медленнее падения, Йи распахивал руки навстречу земле, и детская мечта о полёте становилась ещё на шаг ближе... По правде сказать, Учителя надо было всё-таки предупредить, что стремительный взлёт на самый верх императорской пагоды верхом на коте и практически падение с крыши — не экспромт, а заранее не раз и не десять отрепетированное представление.
А к одиннадцати вёснам Йи неожиданно вырос и с такими длинными ногами стало неудобно даже на огромном боевом коте. Дэй больше не катался верхом на Маомао. Зато наловчился бегать с ним наперегонки и прыгать почти так же ловко.
Разумеется, ночи напролёт мальчик занимался ровно тем, чем велит Учитель — а если вдруг не велит ничего, то всем, чем только захочется. То есть, прогулками с котом, если тот не на смене, резьбой из дерева, если попадётся подходящая веточка, взломом и починкой замков — и столичных уличных часов, интересно же, как они работают, ведь в клане не такие.
Учитель делал вид, что не замечает ночных подвигов воспитанника — Звёздная Императрица знала о них куда больше и повелела молчать — и Йи казалось, они с котом сумели обмануть всех.
Если б кот мог говорить, он рассказал бы другу, что во всех прогулках за ними ходят на приличном расстоянии красавицы, про которых люди, даже если знают, что они есть, говорят, что их не существует.
Сегодня Маомао нервничал. Холодный Дворец в небесах налился перламутровым сиянием, яркие звёзды короной встали вокруг него. Света было достаточно и привычным глазам мальчика, и зоркому коту.
Ронмао принюхивался к холодному ветерку, словно тот нёс волнующие запахи. Дэи тоже мерещился чужой взгляд где-то между лопатками.
— Давай быстрее!.. — подтолкнул он кота к забору у храма Неба, упирающемуся в ограды Монетного Двора.
Там на стене он в прошлый раз не запомнил полностью механизм работы тайника, правда, сегодня уже сомневался: если кто-то на него так пристально смотрит -- можно ли этому кому-то знать, что он знает про тайник?
Мальчик и кот пролетели, как подхваченные ураганом клочья туч, почти не касаясь отёсанного дерева. Ни звука! Только лёгкое «пумм!», когда две ноги и четыре лапы толкнулись в брусчатку.
И еле-еле слышный шорох, шурх-шурх-шурх, будто маленький котёнок пробежал по забору.
Ночные гуляки вжались в тёплое дерево — и увидели невесомую лёгкую тень, соскользнувшую за ними следом.
— Урр!.. — обозначил своё присутствие Ронгмао.
Тень крутанулась на пятке, расправляя в стороны лепестки метательного ножа и дагъен. Перламутровый лунный свет заплясал на остриях.
Йи закрыл собой кота, инстинктивно вскидывая руки в боевой стойке.
Да, он безоружен.
Да, один нож он отобьёт — Стальная Женщина-лиандао уже вступила в диалог:
мы просто смотрели, я не намерена причинять вред!
— С кем ты говоришь?! — возмутился мелодичный девичий голосок.
— Урррр! — кот попытался закрыть собою Йи.
Дэй не выпустил его на линию поражения: меч в руке девушки не был Стальной Женщиной и все ещё представлял опасность.
— Твоя лиандао говорит со мной, — мягко проговорил Йи, показывая, что готов к диалогу и обороне от дагъен, не от цепного ножа. — Вы идёте за нами весь вечер… почему?
мы охрана! — сразу же созналась лиандао.
— Молчи же!.. Предательница! — а в голосе девушки зазвенела обида.
— Ничего не понимаю… — Йи развернул раскрытые ладони к девушке, выходя из боевой стойки — и тут же обхватывая поперёк тела и валя на брусчатку прыгнувшего на незнакомку кота.
Маомао возмущённо взмявкнул — а на спину Йи обрушился по косой удар дагъен.
На уроках у мальчика не всегда получалось подсказанное Учителем: принять движение оружия, стать водой, отхлынуть от лезвия, как волна. Наверное, потому, что учебный меч никогда не нёс смерть на лезвии. Но эта красавица почему-то хотела убить Йи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И он — «отхлынул». Вытек из-под удара, плеснул в ноги нападающей, завалил её... и сам удивился: какое тонкое, какое хрупкое тело застыло под любопытными прикосновениями его лап.
То есть, рук. Это ему вновь примерещились огромные когти вместо бледных тонких пальцев.
— Не понимаю!.. — повторил Дэи.
Гладкая ткань не была преградой для жара крови красавицы. И пульс — её сердце билось так часто, словно она... боится?
— Маомао! Прекрати! — кот решил закрепить успех и сжал зубами плечо девушки, а Йи так заслушался своими ощущениями, что лишь теперь заметил. — Красавица! Осторожнее!
— Я слежу за тобой, — недовольно буркнула девушка. — Следила.
мы охраняем вас! — ответила в параллель ей лиандао.
— Да что ты будешь делать-то! — дёрнула красавица освободившимся от зубов плечом.
Одетая в плотно прилегающий к телу костюм, какой носят разведчики, выходя на задание, она показалась вдруг Йи так похожей на красавицу из его давнего сна!
— Зэнзэн?.. — недоверчиво спросил он.
— Нет, — отозвалась девушка. — Называй меня Гэнгти Тшу3! Стальной Паучихой!
Йи, наконец, разжал руки, отпуская талию красавицы — какая тонкая! Что твоя лозинка! Так не хотелось убирать ладони — но как это всё могло выглядеть со стороны — на тёплой брусчатке распласталась навзничь красавица, а на ней сидит...
Дыхание перехватило, Йи подскочил на ноги, помог встать девушке и учтиво поклонился, как полагается при знакомстве.
Стальная Паучиха! Это имя удивительно шло ей.
Йи поклонился ещё раз, называя себя:
— Йи Дэи… приказывай… готов исполнить.
— Да иди уже!.. — отмахнулась красавица и, как живая паучиха, легко запрыгнула на забор, с забора на стену Монетного Двора, и будто бы ушла в Тень, взмахнув несуществующими широкими рукавами.
— Мы ещё увидимся?.. — крикнул Дэи ей вслед.
Кажется, она прокричала в ответ «да».
А может быть, Йи просто очень хотел, чтоб было так.
Перестать улыбаться он не смог, даже когда в обнимку с Маомао устроился на крыше пагоды провожать за горизонт бледнеющую Луну.
1
Ронгмао — rong mao, пух
2
Маомао — maomao, пушистый
3
gāngzhī zhū -- Стальная Паучиха
Глава 19. Кто звал полудемона?
В такие лунные ночи Лю обожал крутиться перед зеркалом в свете Холодного Дворца Белой Кошки. Кожу отражения словно покрывали перламутровые чешуйки, почти как драконьи, но не драконьи, а в черноте глаз можно было заметить отсветы нездешнего пламени, багрового, тягучего.
Сколько юношей готово сегодня пойти убивать во имя Лю и по его приказу?..
Что-то смутное, почти неопознаваемое шевельнулось в груди.
Какая разница, сколько.
Сколько ли1готов пройти Лю своими ногами, чтобы узнать, как готовится мир к раскрытию Врат для Воплощённого Зла?..
Глупость какая-то. «Своими ногами»! Нет, если речь идёт о паре шагов, хорошо, о паре сотен шагов, то их можно и ногами. Но когда предполагаются ли... какие ноги. В хлеву стоят волы, готовые хоть сейчас донести Лю в нужную точку!
Чувство глубокого удовлетворения затопило изнутри.
Лю сложил аккуратно и красиво руки на груди и двинулся к хлеву.
Волы мирно спали, ритмично посапывая во тьме.
Лю задумался: ни одного осёдланного — ещё бы! На ночь в упряжи не оставляют, а . Полудемон умел запрягать, но это такое муторное занятие, что впору искать пути отступления. Или звать на помощь «друзей».
Или идти в тот хлев, где всегда держат двоих-троих запряжёнными — на всякий непредвиденный случай.
У Лю Чу как раз именно такой.
Пастухи дежурили вдвоём. Один из них давно нёс на себе Печать Тьмы, а забрать себе второго не составило труда. Лунный свет не успел пройти сколь-нибудь значимого пути по земле, а Лю уже скакал на послушном черныше с богатыми коваными обручами и кольцами на рогах.
