С приходом короля Иакова I, вступившего на престол в 1603 году, начинается политическое возвышение Бэкона: в 1612 он – генеральный прокурор, в 1617 – лорд-хранитель печати (наследственное?), в 1618 – лорд-канцлер. В 1620 Бэкон опубликовал одно из лучших своих произведений – «Новый Органон». А В 1621 году он был обвинен во взяточничестве и на несколько дней заключен в тюрьму… Его оправдали, но в политику он больше не вернулся…
Последние годы жизни прошли в научных и в 1626, простудившись после проведенного опыта, он умер: широко известна история его смерти, излагаемая в «Кратких жизнеописаниях» Обри. Томас Гоббс (друг и одно время личный секретарь Бэкона) и Бэкон совершали зимой конную прогулку близ Хайгейта. Бэкону пришла в голову мысль о том, что снег должен способствовать сохранению мяса. Он приказал выпотрошить цыпленка и принялся самолично начинять его льдом…
Есть, однако, свидетельства, говорящие, что его похороны были ложными и что, оставив Англию, он жил много лет под другим именем в Германии, посвятив свою жизнь служению созданному им тайному обществу и распространению его доктрин. Согласно материалам, которые стали доступны исследователям розенкрейцерства, высший совет ордена состоял из лиц, которые умерли так называемой философской смертью. Это означало, что когда приходило время для посвящения человека в члены ордена, он «умирал» при непонятных обстоятельствах, хотя на самом деле вместо него в могилу клался мешок камней или песка, а избранный менял местожительство и имя. Предполагают, так было и с Бэконом, который после ложных похорон оставил Англию и жил под другим именем в Германии, посвятив новую свою жизнь служению розенкрейцеровским идеям.
Знания и науки, открытые и обогащенные, измененные и отвергнутые Бэконом… В чем их тайна? Мы же привыкли говорить о заслугах и достоинствах, мы, к счастью, уже переросли всеобщее марксистское, материалистическое стремление очернить все на наше, все религиозное, мистическое…
Бэкон потрясает своими проектами реального преобразования всей современной ему науки. Вспомним Леонардо. А еще и замечательные теории фантастов: как и почему таким людям открывается это нечто, невидимое и недоступное другим, так далеко отстоящее от всех в том самом будущем, в котором мы живем сейчас (или и мы еще до этого не дожили?). Правда, настораживает фраза личного врача Бэкона, знаменитого У. Гарвея: «…он философствовал как лорд-канцлер»…
В поразительной книге (научном трактате, фантастическом романе, социальной утопии) «Новая Атлантида» ему удалось предвосхитить создания в 60-е годы XVII в. Лондонского Королевского общества! – в «Новой Атлантиде» рассказывается о загадочной стране Бенсалем, которой руководит «Соломонов дом», или «Общество для познания истинной природы всех вещей», объединяющее главных мудрецов страны. От коммунистических и социалистических утопий утопия Бэкона отличается своим ярко выраженным технократическим характером: на острове царит культ научно-технических изобретений, которые выступают главной причиной преуспеяния населения. А сами атланты обладают агрессивным и предпринимательским духом, причем, здесь поощряется тайный вывоз сведений о достижениях и секретах других стран членами «Соломонова дома». «Новая Атлантида» осталась незаконченной…
Под этой обложкой впервые была напечатана «Новая Атлантида»Бэкон уже понимал науку как важный социальный институт! Крылатые высказывания его о науке и ее роли неоднократно избирались знаменитыми философами и учеными в качестве эпиграфов для своих произведений. Одной из таких фраз стала знаменитое изречение «Знание – сила».
Бэконовская классификация наук, представлявшая альтернативу аристотелевской, долгое время признавалась основополагающей многими европейскими учеными и философами. Разделение всех наук на исторические, поэтические и философские Бэконом строится на психологических критериях. Так, история – это знание, опирающееся на память, поэзия основана на воображении, философия – на рассудке. Бэкон симпатизировал атомистической традиции древних греков, однако, заметим, полностью к ней не присоединялся. Любопытно, но Бэкону приписывают непонимание важности математики [для естественных наук]. Ему хорошо известно, что при проведении наблюдений необходима тщательная фиксация количественных данных, но следует допустить, что для него математика оставалась всего лишь «добавлением» к естествознанию.
А его философские взгляды?
Считая, что устранение заблуждений и предрассудков – отправная точка правильного мыследействия, философствования, Бэкон критически относился к схоластике. Главный недостаток аристотелевской логики он видел в том, что она проходит мимо проблемы образования понятий, составляющих посылки силлогистических умозаключений. Бэкон критиковал также и ренессансную ученость, преклонявшуюся перед античными авторитетами и подменявшую философию риторикой и филологией. Бэкон боролся и с так называемой «фантастической ученостью», опирающейся не на достоверный опыт, а на неподдающиеся проверке рассказы о чудесах, отшельниках, мучениках и пр.
И снова любопытство современного ученого упирается в нечто необычное, нестандартное…
Основу критической части философии Бэкона составляет учение о так называемых «идолах» («призраках»), искажающих наше познание: идолы рода, идолы пещеры, идолы площади (рынка), идолы театра! И это уже не только философия, это поэзия! Или поэзия философии?
И обязательно заметим: Бэкон был верующим – хотя его религию лучше обозначить как форму веры, которая не нуждается в содержании. Государственной религии страшна вера, а Бэкон защищает государственную религию и от верующих, и от атеистов. Она важна как социальный институт – груз, балласта, который нужен, чтобы корабль не опрокинулся, чтоб воздушный шар не разбился… На роль балласта, напомним, подойдет что угодно – важен вес и функция и подойдет сюда любое… В ходе своей критики атеизма Бэкон создал новый миф о том, что атеизм – это разновидность религии, атеист говорит, что Бога нет, но думает иначе. Таким образом, неверие он полагает идеальной религией. В 1601 г. в эссе «Об атеизме» Бэкон пишет: «It is true, that a little philosophy inclineth man's mind to atheism; but depth in philosophy bringeth men's minds about to religion» («Поистине, поверхностная философия склоняет ум человека к безбожию, глубины же философии обращают умы людей к религии»)[6]. Итак: малое знание лишает веры, среднее обращает к религии, большое знание лишает религии, зато не трогает веру! Запомним это! Мистика, знание, вера… Да уж, действительно, Бэкон, Бэкон, Бэкон…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
