На следующее занятие мы с Игорем объявили преподавателю Роме, что хотели бы принять участие в ближайшем из соревнований.
— Придется уделить тренировкам повышенное внимание, — строго сказал Рома. — Поскольку вы будете выступать впервые, я рекомендую вам несколько индивидуальных занятий.
* * *
— Аля, корпус держи! Да что же ты валишься постоянно на пируэте! Это же надо делать с группировкой! Ногу выше! Выше! Выворотность держи! Игорь, отпусти руку — ты же ее тормозишь, партнерша же падает у тебя…
Рома подавал команды и морщился. Мы уже второй час тренировали двойной поворот, но, хоть тресни, он мне не давался. Пока получалось сделать только один, да и то без помарок не выходило.
— Ладно. Дома перед зеркалом потренируетесь, — Рома устало махнул рукой. — Давайте отработаем следующую связочку…
Я выразительно посмотрела на Игоря, и он, поняв этот взгляд, слегка поежился. Думаю, что Игорь был в полном шоке — я взялась за него всерьез и таскала на занятия почти каждый день, заставив ходить на индивидуальные уроки, да еще названивала ему на работу с напоминанием о том, что в обеденный перерыв тоже можно поделать парочку танцевальных па.
— Мне в одиночку, что ли, плясать? — Бесился Игорь.
— Ой, ты даже не представляешь, сколько всего интересного можно сделать в одиночку, — смеялась я. — Например, основной шаг поотрабатывать. Повороты. Корпус перед зеркалом подержать.
— Ага. В мужском туалете. Перед писсуаром, — съязвил Игорь.
«Сложно иметь дело с человеком, которому ничего не хочется».
— Не преувеличивай. — Серьезно сказала я. — Мы, безусловно, не за корову собираемся сражаться. Но настраиваться нужно на лучший результат. А не сидеть ждать у моря погоды. Как считаешь?
— В целом согласен. Но ты уж слишком серьезно ко всему этому подходишь. Это же просто игра, а для тебя вопрос чуть ли не жизни и смерти.
— Да. Я серьезно на все это смотрю. Для меня это очень важно. Считаю, любое дело нужно делать либо как следует, либо не делать вообще. А танцы — это еще и мое любимое занятие, не знаю, как твоё…
«Сейчас я добьюсь того, что человек примет решение ни в чем не участвовать и ничего не делать вообще».
— Ясно. — Игорь задумался. — Ты сильно боишься проиграть?
— Я боюсь не проиграть. Я боюсь, что рядом со мной опять окажется кто-то, кому абсолютно безразлично то, что он делает, зачем, и с кем. Также я боюсь, что мои силы не беспредельны и что я очень устала волочь на себе чужое равнодушие…
— Погоди, погоди, ты вообще о чем-то не о том говоришь. Причем тут равнодушие. Я точно так же, как и ты, хочу хорошо выступить. Но ты нервничаешь, и это сильно напрягает. А ты не нервничай. Расслабься — и все получится.
— Я расслаблюсь, если увижу, что не расслабляешься ты, — улыбнулась я в трубку. — В конце-то концов, кто из нас партнер?
— Вот-вот, по-моему, ты постоянно об этом забываешь — кто же из нас партнер. — Подтвердил Игорь. — Я считаю, что все идет нормально.
— А я считаю, что мы тренируемся недостаточно… Если честно, я бы с утра до вечера этим занималась, но в перерывах между танцами приходится думать и о том, на что есть и одеваться, фигурально выражаясь, — снова улыбнулась я.
— Аля. Успокойся, бога ради. Не переживай. Все будет хорошо. Имей терпение.
— Игорь… Дело ведь совсем не в медалях, понимаешь…
— А в чем?
— В том, что если ты делаешь что-то хорошо и если ты это любишь, то ты всегда стараешься это улучшить. А я очень люблю танцевать, и у меня это хорошо получается. Я хочу, чтобы было еще лучше. Понимаешь меня?
— Вполне понимаю. Но повторюсь — я тебе предлагаю успокоиться и не нервничать. Все идет своим чередом, все в порядке.
— Хорошо, хорошо… Значит, до вечера?
— До вечера. Не волнуйся, я в большинстве вопросов с тобой полностью солидарен и думаю точно так же, как и ты…
— Хорошо. Спасибо тебе.
Я повесила трубку.
«Только бы все получилось».
За день до конкурса после вечерних занятий Игорь предложил пройтись пешком по набережной. Мы медленно двинулись вдоль Москва-реки, по дороге любуясь восхитительным розово-серым закатом. По летнему небу плыли легкие облачка, и я, глядя на них, словно в детстве представляла, что это корабли, которые плывут по океану мимо сказочных замков. Вот шпили с развевающимися флагами, вот корма корабля, вот развевающиеся паруса на мачтах…
— Хорошо-то как! — Выдохнула я.
Игорь усмехнулся.
— Вот видишь. А ты нервничаешь. Что ты нервничаешь?
— Не знаю. Жизнь так коротка, Игорь… Так быстро заканчивается. — Я вздохнула.
— И часто ты об этом думаешь? — Игорь был абсолютно серьезен.
— Часто… Всегда.
— Аля… — Начал Игорь. — Послушай, не мне судить, но мне кажется, что ты слишком изводишь себя, думая о таких вещах постоянно. Вместо того, чтобы жить и добросовестно делать то, что тебе нравится, ты стремишься чего-то успеть и чего-то добиться, что совсем не положительным образом влияет на результат. Я не прав?
— Я не знаю.
— Зато я знаю. Послушай меня, всерьез ты занимаешься танцами достаточно недавно, и даже если положительный результат не появится в короткий срок, ты все равно его достигнешь при регулярных занятиях. Понимаешь?
— Понимаю…
— Как ты думаешь, что произойдет, если ты не займешь первое место, например, в этом году? Мир сразу рухнет? Ведь нет же? Ты настойчивая, упорная и способная… Когда-нибудь ты обязательно победишь. Я опять не прав?
— Наверное, прав. Но мы занимаемся парными танцами, Игорь. Не от меня одной зависит результат…
— От тебя в первую очередь. Был бы человек — а партнер всегда найдется.
— Правда? — Это был такой неожиданный вывод со стороны Игоря, что я невольно засмеялась.
— Правда. Верь мне. Просто продолжай заниматься — и все получится.
— Хорошо. А ты?
— А что — я? Я, между прочим, за последние два месяца еще ни разу ни одного занятия не пропустил. Поэтому за меня ты зря волнуешься. И я не дергаюсь так, как ты. Я просто занимаюсь. Мне кажется, определенный прогресс в наших тренировках есть…
— Есть… — Я снова засмеялась. — Например, консенсус наладили. Это реально прогресс.
— Не ерничай, — ухмыльнулся Игорь.
Игорь не знал, что у меня нет года — времени на танцы у меня осталось не так уж много, пора двигаться дальше. И что мне хотелось как-то подытожить свою деятельность, заняв какое-то призовое место. Но в целом он был прав. На свете слишком мало вещей, ради которых стоит жертвовать жизнью, здоровьем и личным счастьем. Я немного успокоилась.
Незаметно мы сделали небольшой круг до метро и вернулись обратно до машин.
