— Х-х-х-х-х-с-с-с-с-с…
Айви резко развернулась, поняв, что источник загадочного звука находится за спиной.
— Нет, — произнесла она вслух. — Этого просто не может быть…
Звук исходил от членов команды. Они все еще были живы — правда, едва. Она осторожно приблизилась к одному из тел. Наклонилась, опасаясь, что этот полуживой человек вдруг вскочит, набросится на нее, как какой-нибудь зомби из фильма ужасов. Но он лежал тихо и неподвижно, лишь грудь под синим свитером слабо вздымалась и опускалась. Да, печальное зрелище, ничего не скажешь. Айви успела привязаться почти ко всем членам команды. Но теперь, несмотря на ее растущее сострадание к ним, все они должны умереть.
Она полезла в карман парки за пистолетом. Его там не было. Что такое? Неужели потеряла, выронила где-то снаружи? Она с трудом подавила желание бежать к снегоходу и проверить, не оставила ли пистолет там. Но мысль о том, что некротоксин скоро выветрится и, вернувшись, она застанет команду живой и в ярости, ее остановила.
Нет, не годится. Нужно найти какое-то другое решение. И быстро!
Айви вбежала в кухню и начала шарить в ящиках в поисках ножа. Вернее, ножей. С их помощью удастся умертвить хотя бы нескольких человек. При мысли о том, что предстоит сделать, ее затошнило. Ведь все должно было пройти гладко и безболезненно — пускаешь на расстоянии ядовитый газ, и все до одного умирают. Быстро и безболезненно. По крайней мере для нее. А теперь…
— Х-х-х-х-х-х-х-с-с-с-с-с-с…
Шипящий посвистывающий звук нарастал в соседней комнате. Отчего так получилось, подумала она. Может, газовая смесь оказалась недостаточно мощной, или… Впрочем, какое теперь это имеет значение?
Она выложила на стол перед собой шесть ножей, повернутых режущей поверхностью вправо, выложила «по росту», от самого маленького до большого. Взяла один из середины и стала размышлять, как лучше действовать. Нанести удар прямо в сердце? Или перерезать горло? Ко всему она привыкла подходить серьезно и с научной точки зрения, но сейчас как-то не очень получалось. Ведь она знала этих людей, слушала их рассказы о семьях, о планах на будущее. И вот теперь она положит всему этому конец.
— Х-х-х-х-х-х-х-х-с-с-с-с-с-с-с-с-с-с…
— Нет, с этим надо покончить раз и навсегда, — твердо сказала она себе. Ведь другого выхода у нее просто нет. «Черные Фемы» сказали свое слово, и она должна помочь господину осуществить план.
Глава пятнадцатая
Лимузин погружался в мутные и темные воды реки, шел ко дну, точно гигантский черный обелиск, левиафан, явившийся из самых ее глубин, рыба поистине библейских размеров с Ионой — охваченной паникой Эйприл Адамс — в своем чреве. Она слышала только один звук, бульканье все прибывающей воды, напоминавший о том, что она обречена на неминуемую гибель. Эйприл поднялась почти во весь рост, всем телом навалилась на перегородку, отделявшую водительское место от пассажирского салона. В отчаянии она стала бить ногой по этой проклятой перегородке, точно надеялась совершить то, что не смогла сделать пуля.
Мертвое тело Вероники плавало рядом и походило на сломанный манекен — глаза на бледном, меловом лице широко раскрыты, смотрят жалобно и одновременно бессмысленно, как у куклы. Эйприл пыталась отогнать от себя мысль, что заперта в этом тесном и все убывающем пространстве рядом с трупом.
Как же выбраться отсюда? В который уже раз она задавалась этим вопросом в надежде, что ее вдруг осенит, и она найдет выход. И тут вдруг Эйприл подняла голову и, к своему изумлению, увидела, что выход есть. Вот он, складной подлокотник заднего сиденья. Минуя его, можно попробовать пробраться к аварийному выходу, который вел к багажнику в лимузине. И уже оттуда — наружу. Одна проблема: как это сделать?
Уцепиться совершенно не за что, нет ничего похожего на лестницу, чтобы попасть в это пространство, по длине в два раза превышающее ее рост. Но вода быстро прибывала, и вместе со страхом пришла уверенность, что у нее все получится.
Сиденья были обтянуты тонкой дорогой кожей, практически без швов, пальцам Эйприл просто не за что было уцепиться. Пол тоже скользкий, не ухватишься, весь покрыт черным резиновым ковром. Единственная поверхность, на которой можно хоть как-то удержаться, — это мягкий губчатый материал на потолке. К тому же в него были вставлены шесть небольших прямоугольных лампочек, тянувшихся цепочкой.
И вот, цепляясь за эти лампочки, Эйприл начала карабкаться вверх, точно альпинист-любитель. Жаль, что Август не видит ее в этот момент. Сразу понял бы, что она куда круче, чем кажется.
Она поднялась на максимально возможную высоту, протянула руку и ухватилась за складной подлокотник заднего сиденья. Подлокотник разогнулся, внутри открылась щель с кожаной перегородкой, разделяющей кресла. Эйприл запустила руку в эту щель, ухватилась за перегородку, подтянулась. И наконец оказалась в задней части салона. И стала пробираться к аварийному выходу. Он оказался страшно узким — уже, чем она предполагала. Она насилу протиснулась в окошко. И вылезла наполовину, как вдруг обнаружила, что юбка ее за что-то зацепилась.
Вернуться и отцепить полу проклятой юбки было уже невозможно. Тогда она ухватилась за края отверстия и начала рваться наружу что было сил. Она рвалась, дергалась, извивалась, делала все, чтобы только освободиться. Вода продолжала прибывать. Тогда Эйприл собрала всю волю и силы, рванулась, услышала треск рвущейся ткани и наконец ввалилась в багажник. Юбка была разорвана по всей длине, но это ее ничуть не огорчало. «Невероятно! Я сделала это!»
И вот она скорчилась в неосвещенном пространстве, прислушалась к журчанию воды, просачивающейся через щель в крышке багажника. И тут у нее сдали нервы, она запаниковала. Пыталась вспомнить, чему ее учили в школе выживания, пыталась побороть приступ клаустрофобии и водобоязни, правильно дышать, успокоиться, взять себя в руки и привести мысли в порядок. Но все это бесполезно. Она столкнулась с третьей неконтролируемой фобией, превосходящей все остальные, — со страхом смерти.
Багажник был наполовину залит водой. Эйприл решила сосредоточиться на поисках ручки, с помощью которой можно было бы открыть крышку. Судорожно шарила руками в темноте, в поисках рукоятки или шнура, но ничего похожего не находила.
Багажник уже на две трети заполнился водой, и Эйприл прижалась губами к крышке, втягивая остатки кислорода. В воображении она видела безжизненные тела Вероники и водителя, плавающие где-то внизу, под ней, всего в нескольких ярдах. И молилась о том, чтобы не повторить их судьбу, продолжая судорожно шарить руками, и вдруг… нащупала шнур! Ухватилась за него, дернула, но, видно, слишком сильно. Шнур оборвался.
