Поймала себя на мысли, что я знать не хочу, кем является отец моего ребенка. Соответственно, мне следует как можно меньше появляться на работе. Возможно, стоит переговорить с представителями других отделов и узнать, есть ли вакансии, допускающие удаленную работу. Это было бы для меня идеальное решение. Потому что если я подойду на какую-либо другую должность, то Соколов и Михайлов отстанут от меня навсегда. Также можно было поискать удаленную работу в другом месте.
О переезде разговор оказался окончательно закрыт. Мне не съехать от родителей. Я не смогу оплатить себе съемное жилье. Если только не найду подработку онлайн. Но об этом мне лучше подумать чуть позже. Сейчас у меня на повестке дня полное отрешение от родительской критики и их загонов по поводу того, какой должна быть их дочь, чтобы можно было ею гордиться.
К слову сказать, одну тарелку я все-таки разбила. Хотела помыть и уже было отнесла ее к раковине, но в самый неподходящий момент пальцы разжались, и я стала счастливой обладательницей пораненной ноги. Потому что один из осколков очень неудачно отскочил и покарябал мне кожу на стопе, которая выглядывала из тапка. Из груди вырвался шумный вздох. Внутри все натянулось до предела. Только бы маме с папой не приспичило выйти в этот момент из своей комнаты. Я не переживу, если они снова напустятся на меня со своими нравоучениями.
В этот раз обошлось. Однако я прекрасно понимала, что со временем моя оплошность все равно выльется наружу. Родителям всегда кажется, что их чадо, начиная с определенного возраста, должно само развиваться и взрослеть. Это я к тому, что сейчас уже и не припомню, когда меня впервые начали затыкать в разговоре, критиковать за малейшие оплошности, оговаривать за то, что не такая, как дочка тети Тани, которой ее мама явно льстит в разговоре с моей матерью по телефону.
К чему я это все говорю? Да к тому, что кроме критики я ничего не услышала. Сама во всем виновата, глупая, наивная, не повзрослевшая. Я должна была не идти работать к своему бывшему. Не должна была с ним спать в прошлом. Не должна была пить на его дне рождения. И еще кучу всего «должна» и «не должна», чтобы стать в итоге взрослой, счастливой женщиной и молодой матерью. И не важно, что такие приемы в жизни подчистую не работают. Должна, и точка.
А еще, сегодня я испытала на себе, каково это быть облитой помоями с ног и до головы. Причем, два раза: сначала на работе, а потом дома. Артем наглядно показал мне, в качестве кого видит рядом с собой и каково мое настоящее место в его отделе и жизни. Родители… Они продемонстрировали свое отношение к моим внутренним переживаниям, к моей боли. После того, как я открылась, поняла, что им плевать на меня, как на человека. Главное самим возвыситься на моем фоне. В таком случае, вообще не понимаю, как из меня смогло бы вырасти что-то достойное. Если им постоянно требуется подпитываться моими неудачами. Протянуть руку помощи? Я вас умоляю. Да когда такое вообще было?
***
Артем
Мне было не до смеха. Мало того, что снова сорвался и натворил с Лизой глупостей, так еще и Серега под конец заявился и начал стенать, что утомился ждать, когда моя новая секретарша освоится на новом месте и перестанет его от себя отталкивать. Сказал бы я ему, что он уже давно в проигрыше… Да только перед Лизой стыдно. Хотя, когда это я стыдился говорить о сексе с женщиной?
Вот чуть не уложил ее на своем столе и застыдился. Она — мать моего будущего ребенка, а я хочу ее, как маньяк из подворотни. И в руку ей кончил, сам не знаю, зачем. Ведь ясно же, что Лизка теперь ко мне и на пушечный выстрел не подойдет. Но нет, во мне взыграл собственнический инстинкт. После такого она только обо мне думать и будет. Не понятно лишь, хорошо это или плохо.
Вот тут вставал вопрос о том, когда мне сказать своей девушке, что она моя девушка. И что ее ребенок от меня. Сегодня меня только и хватило, что на смену картинки на рабочем столе ее компьютера. Глупость, конечно, но… Только вот Лизка по ходу вообще ничего не поняла и еще больше испугалась. Конфеты ей завтра что ли подарить? От своего имени. А то еще подумает, что ей Михайлов презент сделал. Тогда ее нервам настанет конец. Ибо друг от меня не далеко ушел. И если я это понимаю, то Серый… А по**й на него! Он позарился на то, что ему не принадлежит. И, да, я такая же скотина, как и он. Только потупевший малость.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Едва удержался, чтобы не написать своей секретарше: «Хочу тебя. Давай эту ночь проведем вместе. У меня». Слава богу, вовремя зазвонил телефон, и я временно забыл о том, что хотел сделать. Иначе бы на меня завели уголовное дело. За домогательства на рабочем месте и превышение своих должностных обязанностей. Нет, для меня бы не составило труда замять дело. Просто не хотелось, чтобы Лизка и дальше видела меня своим врагом.
И вот, пришел ко мне Михайлов. Смотрит насмешливо, как я собираю необходимые документы в портфель. Он словно ждал чего-то. Впрочем, я уже догадывался, чего именно. Я же отвечать на его провокации не собирался. Хотя, уже заведомо бесился, представляя, как этот упырь тянет свои длинные руки к моей девочке.
— А не выпить ли нам чего-нибудь? — прямо в лоб задал вопрос Серега. — Давненько мы с тобой не пересекались вне работы.
— Тебе моего дня рождения было мало? — скептически хмыкнул я.
Я уже был готов идти на выход, однако все равно тянул время. Делал вид, что не могу найти какой-то очень важный документ. На самом же деле я надеялся, что от меня отстанут. Ну, правда… Сколько можно уговаривать меня начать этот глупый спор? Задолбался уже это слушать.
Примерно такой вид у меня был в целях не потерять свое лицо, если кому-нибудь приспичит заглянуть ко мне в столь поздний час. На самом же деле у меня в душе бушевала буря эмоций. Из-за нее я и опасался пить в столь сомнительной компании. В последний раз, в ресторане, сколько всего учудил. Чую, пока мне лучше даже не заходить в подобное заведение. По крайней мере, на пару с Серегой.
— О, не напоминай мне об этом сборище трезвенников, — поморщился друг. — Я тебя поэтому и подбиваю на погулять. Никакого кайфа не было торчать с твоими подчиненными. Елизавета так вообще первой оттуда свалила.
А мое отсутствие он и не заметил. Отлично. В смысле, это на самом деле хорошо, что у Михайлова даже повода нет подозревать меня в том, что произошло в тот вечер.
— Даже и не проси, — нахмурился, чтобы не выдать накативших эмоций от одного лишь воспоминания о Лизе. Она была восхитительна. — Как по мне, мои сотрудники хорошо погуляли. Да и завтра у меня важное совещание в семь утра.
Я не врал, но Сергей мне не поверил. Впрочем, меня это не сильно расстроило. Я не собирался вновь становиться тем, от кого мать моего ребенка будет лить слезы. Она меня еще за прошлый раз не простила. И если я предам ее снова (пускай, сейчас мои чувства окажутся настоящими), то не смогу удержать рядом. Если она умная девочка, то сообразит уволиться. Просто я хотел ее припугнуть. На самом же деле, я не имею права удерживать ее на занимаемой должности.
— Только не говори, что у тебя уже планы на этот вечер, — вдруг заметил Михайлов, наградив меня внимательным взглядом.
— А почему бы и нет? — Мне понравилось его предположение. За него я и зацепился, чтобы отвадить от себя друга, которому явно захотелось меня напоить. — Между прочим, сегодня очень благоприятное время для кое-чего. Это даже астролог в утренней передаче сказала.
— Что, у Близнецов звезды сошлись, а в штанах пожар? — немного издеваясь, уточнил Серый.
— Не совсем, — уклончиво ответил другу. — Просто сегодня одна моя хорошая знакомая рассталась со своим парнем. Ну, ты понимаешь… Ее надо утешить, расположить к новому общению.
— Ах, ты сукин сын, — беззлобно выругался Михайлов. — Сегодня ты выкрутился. Так уж и быть, оставлю тебя в покое. Но завтра ты у меня не отвертишься.
Это мы еще посмотрим. С сегодняшнего дня я не свободный человек. Кроме того, мне нужно измениться и заслужить доверие собственной секретарши. А я не знаю смогу ли завтра сдерживаться в ее присутствии.
