у крепостных врат. Комендант сама вышла навстречу, когда узнала, кто к ней пожаловал.
Красивая, как и любая одаренная, достигшая успехов в развитии своего энергетического тела. Высокая, стройная, с широкими плечами и узкой талией. Чуть надменное выражение лица, волевой подбородок. Настоящий воин, по праву занимающий свою должность.
— Что здесь происходит? — хриплым, уставшим голосом спросила комендант.
— Прибыл тан Брун, из группы кона Хамада, доверенного арата Всеволода. Причину, зачем хочет увидеться с тобой, конмэ, не называет.
— А этот что здесь делает? — небрежный кивок точёного подбородка в мою сторону.
— Он со мной, конмэ. — ответил Брун. — Ваш подопечный, кстати. Был. Теперь этот первогодок под рукой арата Всеволода, причислен к группе кона Хамада. Вот послание, заверенное слепком ауры командира.
— Матэ, пропусти тана. Мальчишку отпусти, пусть отметится в казарме, столовой, вновь встанет на довольствие. Позже я поговорю с ним, лично.
— Первогодок, возвращайся в казарму. — приказал мне кон. При этом он пристально следил за Бруном, который вслед за гер'коном прошёл в соседнее помещение. Не знаю, почему, но у меня этот орденец взывал крайне негативные чувства. — Там доложишь дежурному, что вернулся с похода к руинам. Всё, проваливай.
С каким наслаждением я бы поставил на место этого наглого выскочку. Нет, нужно скорее выполнить задание Айлин, освободиться от долга, и наконец приступить к тому, ради чего я принял предложение богини. Так что…
— Конмэ, у меня есть информация о гибели кона Левиана. — произнёс я, игнорируя кона.
— А вот это уже интересно. — комендант повернулась ко мне. — И что тебе известно, первогодок?
— Начну сначала. Мой учитель погиб в бою с очень сильным иносом. — ответил я — Это была ловушка. Воин Либеро, встретившийся нам по дороге, оказался предателем и ударил в спину, в то время как небожитель атаковал кона Левиана в грудь.
— Как звали того предателя? — требовательно спросила гер'кон.
— Вирша. Так его успел назвать учитель. — вспомнил я имя отступника.
— Мразь! — выругалась комендант. — Но ты, первогодок, как тебе удалось выжить?
— Повезло. Заклинание, предназначавшееся мне, угодило в игуна. Пока я пытался выбраться из под туши убитого ящера, Левиан смог справиться с нападавшими, но и сам получил смертельное ранение.
— То есть ты утверждаешь, что твой игун мёртв? — задала довольно странный вопрос Азалина. Вместо того, чтобы расспрашивать о ликвидаторе, её интересует зверь?
— Конмэ, я уверен, что он мёртв.
— Вальх! — крикнула гер'кон. Миг, и в дверь заглянул тот самый кон, что встретил нас. — Матэ, у нас, похоже, в загоне зверь, подосланный иносами. Как только я отпущу первогодка, пусть он покажет тебе своего игуна. Этого ящера нужно будет изолировать, чтобы кто-нибудь из отшельников исследовал его.
— Я знаю, какой игун нам нужен. — сообщил доверенный коменданта. Надо же, у неё целый кон на побегушках.
— Тогда действуй. — Азалина повернулась ко мне: — Продолжай свой рассказ, матэ.
* * *
Гер'кон, скорее всего, не поверила бы моей истории, но присутствие Бруна многое меняло. Более того, произошедшее в подземном убежище мгновенно вышло на первый план, из-за чего меня, первым оказавшегося на месте массового убийства орденцев, расспрашивали гораздо тщательнее, чем про гибель кона Левиана. Сложилось впечатление, что комендант только обрадовалась смерти ликвидатора. Впрочем, не безосновательно.
— Матэ, раз твой командир решил, что этот первогодок подходит для службы в его отряде, — закончив расспрашивать, Азалина кивком головы указала на меня: — Значит ты теперь несешь ответственность за все поступки, совершенные мальчишкой. Да, я бы хотела пореже видеть вас обоих. И так проблем с головой, так что постарайтесь не привлекать моего внимания. Ясно?
— Конмэ, я сделаю всё, чтобы ты не услышала о нас. — ответил тан, поклонившись. — Мы можем идти?
— Проваливайте. — у гер'кона после нашего рассказа настроение сильно испортилось. — И ещё, не забудьте зайти к кону Френу. Расскажите всё, что произошло на стоянке. Тан, ваш отрядный смотритель наверняка сделал какие-то выводы о произошедшем. Нужно найти способ борьбы с новой напастью.
Покинув обитель гер'кона, мы какое-то время шли молча, каждый погрузился в свои мысли. Лично я думал о тонком шнурке, расположенном на шее Азалины. Именно на нём, скорее всего, и хранилась печать Либеро. Увы, но забрать этот артефакт силой не представлялось возможным. На моих плечах до сих пор ощущалась давящая аура коменданта. Нужен план, который я не могу разработать по простой причине — мало знаний. Нужно посетить библиотеку, а точнее две. И в одну из них следовало наведаться прямо сейчас.
— Конмэ, куда мы сейчас идём?
— В столовую, разумеется. — усмехнулся тан. — Затем на склад, где тебе выдадут новую одежду. Кстати, это будет стоить тебе одного ядра второго ранга. Ну и к смотрителю следует зайти. Впрочем, там тебе делать нечего, можешь заниматься своими делами. А вот завтра, с утра, я хотел бы посмотреть, как ты управляешься с различным оружием.
На входе в столовую я встретил Хельгу. При виде меня лицо воительницы просветлело, она улыбнулась, а в её необычных глазах промелькнули искорки радости.
— Матэ, когда ты вернулся? — с показной требовательностью спросила она, загородив мне дорогу.
— Полтора часа назад, конмэ. — ответил я, и жестом указал на тана. Мол — все вопросы к нему.
— О, знакомые лица! Доброго здравия, тан. — Хельга тут же переключила свое внимание на Бруна. — Каким ветром к нам, в третью крепость? Как поживает кон Хамад?
— Милостью хаоса. — ответил тан, при этом выражение его лица из задумчивого сменилось на раздражённое. — Конмэ, у тебя ещё есть вопросы? Да, этот пераогодок под покровительством моего командира, так что можешь обращаться ко мне напрямую, если захочешь расспросить Алексиса.
— Что ты, тан, никаких вопросов. Не буду вас задерживать. — глаза женщины просто искрились смехом. Похоже между этими двумя имеется какой-то конфликт. Что ж, попробуем разузнать.
Работники столовой меня узнали. Я отметил это по тому, как они старались мне угодить. Вместо одной-двух, целую горку травяных котлет, отвар трав насыщенный, не то, что мне приходилось пить раньше. Ну и само поведение — искренние улыбки, желание угодить.
— Я что-то не знаю о тебе, первогодок? — поинтересовался Брун, тоже заметивший особое ко мне отношение от кухонных работников. — Чего это бездари перед тобой
