Неожиданно перед нами опустилась фея, и на нас уставились злые глаза с опухшего и мокрого от слез лица.
— Как компенсировать будете? — резко спросила она.
— А ты надолго его превратила? — попытался перевести тему я.
— Не знаю! — зло ответила малявка.
— А копила долго?
— Не знаю!
— Как так? — удивился я.
— Я всю жизнь копила! Я не колдовала вообще. Спала я почти все время, и за датами не следила. Ждала, пока накопится пыльца, а тут этот урод меня подловил. Думаешь, это не страшно, когда ты ополаскиваешь волосы, открываешь глаза, а на тебя, голую, такие буркала, размером с твой… зад, уставились?
— А на что копила? — осторожно спросил я.
— Не твое дело!
— Ты хочешь компенсацию, а не говоришь, что тебе надо. А я маг. И, надеюсь, не самый слабый.
И тут я увидел как феи «мерцают», или телепортируются. Малявка исчезла, и появилась в метре от нас, почти под самой кроной дерева, а потом и оттуда исчезла, только шорох листвы показал, что она где-то среди листьев.
— Попробуй догадаться, — покачал головой я, — что если бы я хотел тебя убить, то предупреждать не стал бы.
— А может ты меня пленить захочешь, — донесся злой голосок из ветвей. — Особенно когда узнаешь, что твой друг теперь подружка, может быть, навсегда.
— Как навсегда? — придушенно пискнула Зю.
— А так! Я же не превращение колдонула, а «суть вещей».
— Что за «суть»? — заинтересовался я.
— У нас есть несколько заклинаний. Есть превращение, есть другие. Но превращение чаще всего колдуют, так что про другие знают только те, кто интересуются. Так вот, «суть» превращает объект в то, чем он на самом деле является.
Я удивленно посмотрел на спутника. Девушка покраснела и чуть не по слогам произнесла:
— Я не такой! Я с мужчинами никогда.
— А придется, — хихикнула из листвы фея, — если в монастырь, конечно, не подашься.
Зю ошарашенно посмотрел на меня и тихо спросил:
— Алекс, я надеюсь, ты джентльмен?
— Что? — тут уже я вспылил. — Да если ты что-то такое захочешь, то я буду убегать! Я же знаю, кто ты.
Зю посмотрел на меня как-то странно. Нет, пора этот балаган прекращать.
— Давайте по порядку! Что за «суть вещей»? Поподробнее.
— Им хорошо иллюзии снимать, превращения тоже отменять. Маг может превратить свинец в золото и тебе подсунуть. «Суть» тут поможет.
— То есть, если ты превратишь кого-то в лягушку, то можешь отменить это превращение «сутью»? Так?
— Не совсем. Может из лягушки не человек получиться, а свинья. Если он ведет себя так.
— И на сколько времени?
— Если обращенный в свинью станет вести себя как человек, то через некоторое время станет обратно человеком. Срок испытания от количества потраченной пыльцы зависит. А если примет себя свиньей, то ей и останется уже навсегда.
— А сколько срок испытания у него будет? — показал на спутника я.
— Довольно большой. Я уже много накопила. Ох! Что мне делать? — последние слова фея почти прорыдала.
Глава 11
— Подожди! — мягко, но твердо сказал я. — Давай разберемся, и я попробую тебе помочь.
— Ладно, — махнула ручкой в стальном рукаве фея. — Меня убили во время Гаронской битвы. И теперь у меня одно желание — отомстить.
— Гаронской? — пораженно прошептал Зюйд. — Но это же одиннадцать лет назад было! Ты копила пыльцу одиннадцать лет? То есть я буду девушкой лет семь?
— Подожди! — оборвал его или ее я, заметив, что красотка тоже готова разрыдаться. — Нам пока только стал известен срок накопления пыльцы. А сколько длится превращение на одну порцию мы не знаем.
— Да, заткнитесь, дурни! — зло сказала фея. — Так вот… Чтобы вам понятно стало. Эльфов стараются не убивать, боясь мести фей или духов. Битвы не считаются, так как там мстить вроде как не за что. Но меня убили не в бою. Так что я знаю кто и хочу ему отомстить.
— А ты помнишь себя? — уточнил я, когда у меня в голове всплыли слова Бронжи, что феи помнят свою прежнюю жизнь разве что эпизодами.
— Помню только, что была наемной лучницей в местной армии. И подробно об убийстве.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А зачем тебе потребовалось так долго копить пыльцу? Насколько я понимаю, превратить человека во что-то мелкое на пару часов для вас несложно. А потом это мелкое и убить можно.
— Так то человека, а меня убил вампир, — взмахом руки фея остановила наши мгновенно завертевшиеся на языке вопросы. — Если бы это был молодой вампир, то я его превратила бы в летучую мышь, покопив год. Но это очень древняя нежить. Ее превратить вообще нельзя. А вот «истинной сутью» можно превратить в труп, чем он и является. Я пробовала и так, и так, пробираясь днем в его логово, пока эта тварь спит. Но на превращение он даже не проснулся, а на «суть» только немного протух. Хорошо, что я тогда успела смыться, пока он окончательно не проснулся. Я рассчитала, что мне надо копить пыльцу на «суть» лет пятнадцать. А мне очень плохо от осознания, что эта тварь жива. Вот впадала в спячку, только иногда просыпаясь поесть и помыться. Вот и домылась… чистюля хренова!
— Извини, — искренне покаялась красотка. — Месть, это святое. Я даже не знаю, чем загладить свою вину.
— Подождите! — вмешался я. — Так что произошло? И как вампиров вообще убивают?
— Когда битва шла к концу, я заметила, как один раненый воин пьет кровь из своего слуги. Конечно, все поняла, но и он меня заметил. Тут же и убил. А кто там разбирается, как погибла лучница. А убить вампира можно или изрубив на куски, или магией очень сильной, или на солнце привязав на час-другой. Это самая плохая смерть для них, потому что долгая. Но так-то он и днем может ходить, хотя не любит, конечно. Поэтому спит весь день, а ночью делает свои делишки. Ходит, из слуг кровь пьет. А те и не знают. Есть только пара доверенных, которые в курсе. Он убивает редко, раза три в год, иначе бы его уже разоблачили.
— Где он живет, и кто он? — начал обдумывать способ расправы я.
— Да в получасе ходьбы от Порт-Улана, — махнула рукой фея на недалекий уже город, куда мы и ехали. — Граф Куро де Козон. А по прямой отсюда всего десять минут лету.
— Да я же его знаю! — воскликнула Зю. — Видел пару раз при дворе. Он вампир? Никогда бы не подумал.
— А что? Он должен был на бал с клыками и синей мордой идти? — ехидно спросила фея. — Ваши шабаши ночами происходят, так что для нежити самое раздолье.
— Подождите! — остановил перепалку я. — Свет именно солнечный нужен?
— Да, истинный, — кивнула фея, — от него еще загар бывает.
Я прожевал огурец и пожелал изучить еще один осветительный огонек, но спектр выбрал синий, а потом добавил еще много света с большим сдвигом в ультрафиолет. Потом свернул трубочку из бумаги и прилепил внутри нее светляка.
— Держи, — протянул я малявке кустарный фонарик, из которого бил синий луч. — Только не смотри на него, можешь и ослепнуть. Там истинного света раз в сто больше, чем в солнечном свете. Так что вампира должен зажарить минут за пять.
— Быстро… — поморщилась фея, с опаской принимая противонежитиевое оружие.
— Как вырубишь, так свети на разные части… — пожал плечами я. — Но если луч слабый сделать, то он тебя может успеть поймать, так что будь осторожнее. А как закончишь, найди нас в городе. Надо же что-то и с Зюйдом решить. И… еще о твоей мести. Если не будет получаться с лучом, то не рискуй. Я придумаю еще что-нибудь.
Вскоре мы ехали дальше по дороге. Нахохлившаяся под плащом девушка посмотрела на меня и сказала:
— Я ни черта не понял, Алекс, но почему-то мне кажется, что ты придумал что-то невероятное.
— Да… — протянул я. — Сам не понимаю, как раньше не догадался? Это же может быть идеальным оружием против нежити. Ну вот, приперло и придумал… Хотя и не меня приперло.
Буквально через час мы приблизились к воротам города, но дальше нам пришлось посторониться, так как сначала стражник нам замахал освободить дорогу, а потом из ворот на скаку вылетел отряд в сотню латных кавалеристов и свернул на неширокую дорогу, теряющуюся за ближайшей рощей.
